гадать.
– А они там гадали, да? – поинтересовалась Ива.
– Ага, какие-то все веточки кидали, на снег под деревьями смотрели и прочая ерунда. Я ей говорю, хочешь правду узнать, так давай я сама погадаю! Нет, понадобилось всей толпой в ночной лес переться! Ну и нарвались! Как еще не схарчили там никого из них, одним богам известно!
– Ну ты же понимаешь, что тут не столько правда интересна, – усмехнулась травница, – сколько процесс. Вместе в лес, ночью, душа в пятки уходит, еще небось какими-нибудь страшилками друг друга попугали…
– Да понимаю я! – Махнула рукой женщина, отправляя в рот последний кусочек ватрушки, и хитро посмотрела на коллегу. – Вспомнить, что ли, молодость и погадать тебе, Ива из Восточных Лесов?
Чародейка и сама могла погадать, да только себе не так интересно.
– Ну и погадай, – вдруг откликнулась она на предложение Нарьи. И правда – колдовское время. Или все же ведьмовские корни?
Женщина рассмеялась, встала и из одного из шкафчиков достала высокую глиняную бутыль. Судя по всему, там была какая-нибудь хорошая, но совсем не волшебная настойка.
– Ну пошли.
Шуша как мужчину (такие ведь гадания только для девушек) оставили в этой комнате наедине с молочком и ватрушками – он не возражал, а сами перешли в «колдовской покой». Там и удобней, и привычней. Для таких дел.
Уселись за круглый, покрытый зеленым дорогим полотном стол, разлили по рюмочке наливочки, оказавшейся брусничной, закусили засахаренными ягодками и принялись за дело.
Свечи мягко освещали полную ароматов комнату. Вокруг расставлены были всяческие колдовские принадлежности. Трав тоже было много. Каких-то баночек и пузыречков просто немерено.
– Ива, говоришь? – Женщина порылась в одном из ящичков стола и вытащила оттуда несколько засушенных листочков растительной тезки травницы. Нарья разложила их условным, довольно широким кругом на столе. Девушка понятливо хмыкнула, с бесконечным интересом наблюдая за работой коллеги. Та как раз достала большие, не особо замусоленные, но и не новые карты. Рубашка у них была черная, с тонким редким золотым рисунком в виде листочков и мелких цветочков. Женщина подержала их немного над свечой (на достаточном расстоянии, чтобы не загорелись, но тепло ощутили), очищая. – Ну давай клади руку. Знаешь, как настраиваться?
– Знаю, конечно. А на что гадаем-то хоть?
– Ну не на суженого же ряженого! Вряд ли тебя сейчас это интересует. Да я и так вижу: свадьбы в обозримом будущем у тебя не предвидится, мужики есть какие-то, только ну их, этих мужиков! На ближайшее будущее гадать будем!
– А на сколько ближайшее оно у тебя получается? – Ива и сама умела так гадать. Открываемый промежуток времени варьировался от трех дней до трех месяцев. В каждом гадании и у каждой гадалки по-разному.
– Ну-у… от нынешнего времени месяца на два. Точнее не скажу.
– Ага, понятно. Ну давай раскладывай.
– Не торопи. – Ведьма начала мешать карты, иногда дуя на них и что-то шепча. Ива завороженно наблюдала за процессом. Даже ее, знающую подноготную этого дела, зачаровывало происходящее, что же говорить о простых людях?
Наконец карты полетели на сукно. Ложились рубашками вверх, образовывая круг с крестом внутри.
– Ну что ж, посмотрим, что тут у тебя намечается? – Ведьма разве что руки не потерла. – Интересно?
– Ой, не томи.
– Сейчас-сейчас, – засмеялась та и перевернула первую карту. – Ага. Значит, в прошлом у тебя были тревоги, хлопоты… разные. – Женщина перевернула еще одну карту, – радостные и не очень. Любовь была.
– Была?
– Была-была. – Ведьма пригляделась к нескольким перевернутым картам. – В настоящем ее нет. В настоящем у тебя… опять какие-то хлопоты. Какой ты у нас… хлопотный человечек. Рядом с тобой верные друзья, но это и так ясно. И занимаешься ты в основном именно их делами. Покровитель рядом с тобой какой-то. Постарше будет. Надежный, но шебутной. Еще рядом какой-то «рыцарь».[3] Ага… – С этой картой легла еще одна. – Смотри, «маг» выпал. Наверняка кто-то из тех, кто с тобой учится. – Еще парочка карт легла рядом. – Брюнет, опасный…
– И что с ним?
– А что с ним? Рядом он с тобой. Пока больше ничего. Если хочешь, потом на него дополнительно погадаем.
«Если это тот, о ком я думаю, то… ха-ха, рыцарь он только в плане возраста. – Это было обычной практикой в гадании. Понятное дело, что „паж“, „рыцарь“ и „король“ вовсе не всегда означали титул или профессию. Чаще всего это было указание как раз-таки на возраст. Второе по частоте – положение в обществе. „Король“ мог означать какого-то богатого и знатного человека. Причем для разных клиентов это означало не одно и то же. Для одной и герцога было мало, а для другой и староста деревни уже в радость. „Пажами“ обычно называли тех, кто только начал свой профессиональный путь: всевозможных учеников, подмастерьев, оруженосцев. „Рыцарем“ иногда обозначался тот, кто ближе всех был к сердцу девушки, но это было уже более редким толкованием. – Но надо на него все-таки потом еще погадать».
– А сейчас к будущему перейдем, – тем временем произнесла ведьма. – Та-а-ак, что тут у нас? Дороги, дороги… Какие две большие дороги у тебя будут. Не хмыкай, куда больше, чем от нашей деревни до замка Бэрринов…
– Две? – «Ну одна, положим, обратно в Стонхэрм, а вторая-то куда?»
– Две.
– Ага, вижу. Хм, странно. Ну ладно. Что дальше там?
– Сейча-а-ас… Так, смотри, как интересно. Самое ближайшее будущее у тебя связано с настоящим, а вот более позднее – с прошлым. Какая-то оттуда ниточка тянется необрезанная. И смотри… красная «дама». Плохая карта. Давай-ка ее расшифруем. – Около легли «башня» и «сила». – О-о! Вот это да. Какая-то очень сильная женщина из твоего прошлого. Крепко зацепила тебя и теперь будет тянуть… будет тянуть к… – Рука колдуньи перевернула следующую карту. Обе ведьмочки с ужасом посмотрели на нее. На ней не было нарисовано ничего, лишь темный фон.
– К смерти? – охрипшим голосом спросила Ива.
Знахарка возвращалась от ведьмы очень поздно. И была изрядно выпивши.
Сейчас карта, какой обычно изображалась смерть, казалась просто смешной. А тогда им обеим пришлось хлебнуть еще наливочки и попытаться расшифровать эту ситуацию. Поясняющие карты легли на сукно.
– Слушай, мы с тобой две дуры. Смотри, тут все очень даже… неплохо.
– Ни гоблина себе неплохо. Это же «колесо» и «восьмерка» Земли. «Колесо» – значит, колесо фортуны. Или повезет, или не повезет!
– Вот именно. Значит минимум шансы пятьдесят на пятьдесят.
– А «восьмерка» Земли! Это же вмешательство третьих сил!
– Нет, это не вмешательство третьих сил. Это возвращение к истокам, если карта с великими рядом легла. А «колесо» и «смерть» из великих.
– Какое еще возвращение к истокам?
– Ну не знаю. К примеру, к истокам того дела, что тебя связывает с этой огненной «дамой». Или еще что? Давай лучше последнюю вытащим и посмотрим.
– Ну давай.
Последней картой называлась в таком гадании та, которая как бы отвечала за исход дела. Лежала она чуть в стороне от основного расклада и открывалась последней.
Ведьма решительно протянула руку и перевернула карту.
– «Менестрель»! – воскликнули обе женщины.
«Менестрель» был сложной картой. С одной стороны, он символизировал легкость бытия. Призывал проще смотреть на жизнь, петь и веселиться. С другой – мог означать, что за простым люди не видят глубокого. Было и третье значение – все преходяще, лишь талант ведет нас к вечности. Было и четвертое, и пятое, и другие…
– Так, надо сообразить, что он означает в таком окружении: «смерть», «колесо», «восьмерка» Земли и «менестрель»…
Ива же отчего-то вспомнила Гамельна. Но он-то тут при чем?
– А может, это все означает, что… смотри, «смерть» часто означает переосмысление ценностей, «восьмерка» тогда направление этого переосмысления – к истокам… Домой, что ли, вернешься?.. А «колесо»? Э-э-э… «колесо»?
– Не, не так. Тут-то как раз «колесо» надо вписать. Давай лучше реальней. «Смерть» – смертельная опасность. «Колесо» – это или выжила, или не выжила. А «менестрель» – тот, кто помог или не помог…
– А «восьмерку» ты куда дела?
Женщины азартно заспорили по поводу расклада. Уже гипотетическая смерть травницы никого из них не волновала. В конце концов, эта карта очень редко трактовалась так буквально. Обычно ее рассматривали как перерождение, переосмысление, очищение даже. Или сильное эмоциональное – чаще всего хорошее – потрясение. Например, если перед свадьбой девушке выпадала эта карта, то значит, все будет хорошо, так как брак – это тоже новая жизнь. По крайней мере, в символах. Хуже, если выпадали «любовники». Это, как правило, символизировало долгие и тяжелые испытания.
Дебаты разгорались все жарче, а хмельная сладковатая жидкость в бутылке постепенно уменьшалась.
– Слушай, какие мы с тобой дуры! – вдруг воскликнула ведьма. – «Менестрель» выпал уже после «смерти»! Значит, по любому ты умереть не должна! Если бы и правда умерла, то должны были бы выпасть либо «суд», либо «жрица», либо «солнце».
– Точно! – потрясенно выдохнула Ива.
– Именно! А то, что будут большие неприятности, несомненно. Надо будет тебе что-то решать с этой дамой.
– Да уж с ней решишь, – скептически пробормотала травница.
– Не вешай нос. Лучше давай посмотрим, что там у тебя с этим опасным брюнетом.
Сейчас знахарка медленно, но верно добиралась до дома старосты, где их разместили. По крайней мере, по последней информации. Щапа,
