силу, а значит, была вынуждена считаться с ним как с единственным, быть может, достойным противником себе.
Утром Хёрдис покинула усадьбу благородного Асгрима хёльда, так ничего и не решив. Оглядевшись и выбрав взглядом самый высокий из ближних холмов, она направила лошадку к его вершине. В руках Хёрдис вертела два сыромятных ремешка из хозяйства Асгрима, беззастенчиво позаимствованных без спроса. Неужели этот благородный человек стал бы попрекать бедную девушку двумя ремешками? Конечно, не стал бы! Тем более что они взяты для его же пользы.
На вершине холма Хёрдис сошла на землю, огляделась, проследила взглядом несколько тропок, бегущих через еловые лощины и каменистые пригорки. Тропа на юг была самой широкой, видной даже под снегом. Именно она вела к Березняку. Хёрдис слушала ветер, и ей чудилось, что она различает вдали звон оружия, скрип корабельных весел, голоса боевых рогов. Подняв оба ремешка на вытянутых руках, Хёрдис принялась завязывать их в узлы и негромко запела, подстраиваясь под гудение ветра:
Бледное зимнее солнце уже заглядывало за полуденную черту, когда на дальнем холме наконец показался отряд всадников.
— Вот они! — крикнул Бедмод, первым заметивший их, и обернулся к Фрейвиду. — Только что-то их маловато! Никак не больше полусотни.
Фрейвид хёвдинг поднялся с бревна, на котором сидел возле лениво тлеющего костра, и подошел к хирдману.
С полузаснеженного бело-бурого холма сползала змея дружинного строя. Последние ряды уже оторвались от тени ельника, и можно было прикинуть на глаз, что всадников и правда не больше полусотни
— Я вижу стяг Эйвинда, — прищурившись, добавил Бедмод. — Вон он сам впереди, на сером жеребце.
Фрейвид молчал, вглядываясь в приближающийся отряд, как будто надеялся, что под его взглядом тот вдруг вырастет втрое и станет таким, каким должен быть. Здесь, возле серого гранитного валуна, Фрейвид назначил встречу братьям Эйвинду и Эй-рику, сыновьям Халльфреда Жесткой Морды из усадьбы Резные Столбы. У младшего, Эйвинда, он три дня назад был сам, и тот обещал привести брата. Именно на Эйрика Фрейвид надеялся особенно: у того было семь десятков отличного войска. И где оно?
— Где твой брат Эйрик? — крикнул Фрейвид, едва лишь конь Эйвинда приблизился на расстояние голоса. — Почему я его не вижу? Ты был у него?
— Я был у него, — ответил Эйвинд, но не сразу, а сначала подъехав вплотную. Это был светловолосый крепкий мужчина лет тридцати, с лицом не слишком отягощенным умом, но открытым и честным. Сейчас у него был несколько виноватый вид, и последние надежды Фрейвида на ошибку или опоздание Эйрика рухнули. — Я был у него, как и обещал тебе. Мне стыдно, хёвдинг, но мой брат не пойдет в этот поход. Я не хотел бы, чтобы ты посчитал внуков Альва Костоправа и сыновей Халльфреда Жесткой Морды трусами, но…
— Но — что? — тихо и грозно спросил Фрейвид. Он старался держаться спокойно, но лицо его покраснело от сильной досады.
— Он не поедет, — повторил Эйвинд. — Он уже собрался, но когда он выезжал из ворот усадьбы, конь под ним споткнулся и Эйрик слетел прямо на землю. И все хирдманы видели. И Эйрик решил, что ему не стоит ехать. Ты сам знаешь, хёвдинг, что означает такая примета…
— Я знаю… — начал Фрейвид, в ярости сам не понимая, что говорит.
— Но ваши бонды-то могли поехать с тобой! — с негодованием воскликнул Бедмод. — Не знал я, что на нашем побережье толкователей снов и примет гораздо больше, чем воинов! Эйвинд повел плечом:
— Эйрик — старший брат и наследник деда. Все наши бонды считают, что именно его удача будет общей для всех. А для этого похода боги ему удачи не отвесили…
— А не побывала ли в усадьбе Эйрика некая Йорейда? — вдруг спросил высокий темнобородый человек, стоявший позади Фрейвида.
— Кто это такая? — спросил Эйвинд.
— Какая-то женщина ходит по усадьбам побережья. Она лечит и предсказывает будущее. Она никому не делает зла, многие даже ей благодарны, но еще ни одна усадьба, где она побывала, не дала ни единого человека в наше войско. Я ведь уже говорил тебе, Фрейвид хёвдинг.
Фрейвкд молча смотрел на говорившего. Это был Альрик Сновидец, известный по всему побережью своей мудростью и умением видеть вещие сны. Не меньше он был славен и доблестью, и его дружина насчитывала сорок человек, не считая бондов. Заполучив его в свое войско, Фрейвид счел это большой удачей.
— Так ты думаешь, что эта женщина мешает мне собирать войско? — недоверчиво спросил Фрейвид чуть погодя. Никогда бы ему ке пришло в голову, что помехой в его ратных делах может стать какая-то женщина!
— Я почти уверен в этом! — Альрик кивнул. — Я расспрашивал людей во всех усадьбах. Рабы болтливы — я узнал, что зта Йорейда называет себя знатной прорицательницей и всем пророчит поражение и гибель в походе. Понятно, что люди предпочитают оставаться дома. Но я живу на этом берегу уже сорок шесть лет и ни разу не слышал ни о какой прорицательнице по имени Иорейда. А я знаю всех мало-мальски сведущих людей и на нашем побережье, и даже в Медном Лесу.
— Хотел бы я повстречаться с ней! — воскликнул Бедмод.
— Так она была у Эйрика? — снова спросил Аль-рик у Эйвинда.
Тот пожал плечами:
— Я не знал, что надо спрашивать о ней, а Эйрик и Астрид ничего не сказали. Уж Астрид не промолчала бы — наверное, никакой прорицательницы у них не было.
Фрейвид хёвдинг молча развернулся и пошел к своему коню. Не так давно он еще удивлялся каждой неудаче, бранился, грозил, приносил богам жертвы — ничего не помогало, войско собиралось медленно, и людей приходило мало. Фрейвиду не раз за последние десять лет приходилось собирать войско западного побережья, но еще ни разу у него не было чувства, что и тролли, и великаны, и ведьмы, и сами камни под ногами стараются ему помешать. А теперь еще какая-то Йорейда! Фрейвид помнил одну из своих давних рабынь, от которой было больше досады, чем радости, и ему казалось, что сам Локи привел на его путь эту, другую Йорейду. Гнев и досада в нем сменились угрюмостью и безнадежным ожиданием новых бед. Если бы враг имел голову, которую можно отрубить, то Фрейвид готов был бы драться три дня и три ночи, но враг не показывался на глаза. И вот наконец-то у него появилось хотя бы имя!
Соединившись, три дружины поехали на юг, к Березняку. Эйвинд и Альрик негромко переговаривались, Фрейвид молчал. На душе у него было пасмурно: он понимал, что слишком затянул со сбором войска, и его тревожило незнание обстановки на озере Фрейра и на Остром мысу. Нужно было спешить, но у Фрейвида не было уверенности, что тех двух с небольшим тысяч, которые ему с таким трудом удалось собрать, хватит и на фьяллей, которые были с каждым днем все ближе, и на Гримкеля ярла, если тот передумает быть другом, и на Стюрмира конунга, если он вдруг оживет и вернется. Слишком много забот даже для неутомимого Фрейвида Огниво!
— Ха! Славная нам идет подмога! — сказал вдруг Бедмод, ехавший впереди.
— По-моему, эти люди едут немного не в ту сторону! — мягко заметил Альрик.
