— А вы хоть одного фьялля видели? — приставали мальчишки к хирдманам. — Ну, хотя бы маленького! — плаксивым голодом передразнивал Равнир.
— А вы одни совсем не боялись? — спрашивала Хельга. — А то вдруг враги явились бы без нас?
— А у них есть Троа с поленом и Стрид с котлом на голове! — смеялись хирдманы. — Сам Торбранд Тролль в штаны наделает от страха!
— Какого же? — полюбопытствовал Эгиль. — С хвостом? Из лесу вышел?
— Нет, мы его видели… — Десятилетняя Векке, бойкая дочка Гейелы, обвела глазами гридницу, быстренько выдумывая что-нибудь подходящее. — Вон там! — Она указала пальцем в потолок. — Потолочный тролль! Он живет на балках и гремит котлами, если их давно не чистили!
— И питается дымом от еды! — крикнул Стрид. — И подбирает объедки!
— Ага, знаю, знаю! — закричал Эгиль. — А иногда можно услышать, как он от дыма чихает! Тогда всем вместе надо громко сказать: «Будь здоров!», и тогда он свалится с балки прямо на стол!
— Фу, какая гадость! — возмутилась Троа.
Дети визжали от смеха, живо воображая, как маленький мохнатенький тролль брюшком кверху валяется на столе среди блюд и кувшинов и быстро-быстро болтает лапками.
— Ну что, Атла, когда ты выйдешь замуж? — допытывался у служанки Равнир.
— Подожду, пока вернется Вальгард! — с деланной надменностью отвечала она. — Он ведь теперь ближайший к конунгу человек, уж теперь эти жадины из Лаберга не посмеют не отдать наше богатство!
— А не боишься, что Ауднир будет ходить за тобой и трогать холодными руками? — смеялись Стольт и Гейр. — И выть: «Отдай мою лошадь, отдай мою лошадь!»
— Вот еще! — фыркнула Атла в ответ. — Сегодня уже какой-то тролль пытался меня в темных сенях потрогать руками! Да не на такую напал!
— Холодными?
— Нахальными — это да!
Сольвёр, осененная подозрением, резко повернулась и бросила взгляд на Равнира; плечом она задела Ингъяльда, державшего чашу с пивом, и несколько капель полетело на соседей.
— Ой! — Равнир схватился за глаз. — А, это ты, ива чаши! А я уж думал, потолочный тролль… капнул.
— Какнул, — уточнил Стрид.
— Спасибо, — очень серьезно поблагодарил Равнир, протирая глаз. — Именно это я и хотел сказать.
В это самое время в ворота усадьбы постучали. Сквозь гул голосов невнятный стук где-то за стенами дома долетел лишь глухим шумом, но все разговоры и смех разом смолкли, домочадцы переглянулись, Почти все мужчины дружно поднялись из-за столов. Мысль о войне и близкой опасности жила в каждом, и настороженность не засыпала ни на миг, как бы ни был разговор за столом далек от этих дел,
— Или кто-то из соседей прислал узнать, как мы съездили, — начал Хельги хёвдинг. — Или…
— Или к кому-то уже приехали другие гости, — окончил Даг.
Люди, пировавшие в кухне, первыми вышли во Двор.
— Кто там явился в такую поздноту? — крикнул через ворота Орре управитель. — Люди или тролли?
— Это я, Брендольв, сын Гудмода, — ответил знакомый и взволнованный голос. — Хельги хёвдинг дома?
Ответом были изумленные восклицания и стук поднимаемого засова. Брендольв! Домочадцы Тингвалля никак не ждали его домой после того, как вернулся Стюрмир конунг. А впрочем, именно сейчас его и следовало ждать — ведь он уплывал служить совсем другому конунгу.
Даг и Хельга выбежали навстречу, но Брендольв едва поздоровался с ними. Он так и не снял свой шлем с железными наглазьями, который надел еще в море во время преследования «Змея», к, хотя теперь его узнали без труда, это все-таки был не прежний Брендольв, а другой — вестник тревоги.
— Я должен видеть хёвдинга! — торопливо говорил он вместо ответов на вопросы, которыми его осыпали со всех сторон. — Где он?
— Да за тобой гонятся, что ли? — наперебой недоумевали Даг и Хельга. Они давно забыли прохладное расставание и готовы были встретить его с прежним дружелюбием, а он почему-то едва заметил их. Будто заколдованный. — Как ты расстался с конунгом? Ты видел Стюрмира? А дома ты был?
— За парнем гонятся тролли! — уверенно определили Эгиль. — И похуже потолочных!
Никого не слушая, Брендольв пошел прямо в гридницу, где ждал его Хельги хёвдинг, стоя у нижней ступеньки высокого хозяйского места. — У тебя такой вид, будто корабли фьяллей в горловине фьорда! — воскликнул хёвдинг, и его сердце сжималось в ожидании слова «да».
— Я встретил чужой корабль! — ответил Брендольв. — Наверняка это люди Торбранда конунга! Я хотел с ними разобраться, но они бросили корабль и убежали в лес! Утром нужно как можно раньше найти их!
— Сколько их было? — тут же пустился расспрашивать хёвдинг. — Это точно фьялли? Где их корабль? Нужно послать еще людей охранять его. Запереть его в сарай! Орре, где у нас есть место? Они скорее всего ночью вернутся за ним…
— Да как — убежали? — заговорили мужчины вокруг. — Куда они убегут в чужом месте ночью? Скорее всего, они шли за вами по берегу к сейчас где-то здесь.
— Тогда надо прямо сейчас! — в запальчивости крикнул Брендольв.
— Сейчас надо успокоиться! — весомо сказал Хельги хёвдинг. — Сядь и сними шлем. Ты же весь мокрый. Сними, сними, у нас тут нет врагов. Разве что потолочные тролли…
— Надо закрыть глаза и открыть рот, — пискнул кто-то из маленьких, понявших, что прямо сейчас ничего страшного не будет.
Брендольв перевел дух и потянул с головы шлем. Когда он поднял глаза, перед ним оказались руки Хельги, держащие рог с пивом. Ока смотрела и не верила: уж слишком неожиданно вернулся ее жених и слишком мало времени у нее было, чтобы осмыслить его возвращение. Как-то все вверх ногами получилось. Не так ока воображала их встречу. А он смотрел на нее и как будто не видел. У него были совсем чужие глаза.
Наконец, Брендольв пришел в себя и, с помощью Лейпта и хирдманов, смог толком рассказать, почему он явился в Тингвалль столь неожиданно. Свои главные новости: о смерти Фрейвида Огниво и о приказе Стюрмира конунга вести войско, — он пока придержал, но не потому, что приобрел выдержку, а потому, что просто о них не вспомнил. Встреча с чужим кораблем вытеснила из мыслей все остальное.
Домочадцы Тингвалля потеснились, оевобоЖдая места для вновь прибывших, детей погнали спать, чтобы не путались под ногами, но те упирались и не шли — было слишком любопытно.
— А вы сейчас, ночью пойдете их ловить? — на разные голоса спрашивали мальчишки. И даже задавали уж совсем безнадежный вопрос: — А можно мы с вами?
— Сейчас никто никуда не пойдет! — в изнеможении пообещала Мальгерд хозяйка. — Я никого не
