— Линда! — отчаянно крикнул он. — Что происходит?
Ее ответ вызвал у него противоречивые чувства. С одной стороны, он обрадовался, поскольку замок ему не нравился. С другой стороны, он совершенно не представлял, что теперь будет делать.
Слова Линды, которые она прокричала ему в ответ, звучали так:
— Замок исчезает!
Гостиная в семейных апартаментах
Он вошел в роскошно обставленный просторный зал. Поверх старинных шпалер, закрывавших стены, было развешано средневековое оружие, щиты, гербы и тому подобное. В застекленных буфетах матово поблескивала старинная посуда. Здесь было собрано немало диковинных и непонятных предметов, но не они являлись целью его визита. Быстро оглядевшись, он направился к необычного вида аппарату, громоздившемуся на одном из столиков.
Странный прибор состоял в основном из стеклянных шаров, медных труб, железных спиралей и других примитивного вида деталей. Панель управления внизу дополнялась небольшим обзорным экраном из толстого стекла.
Он повернул какие-то рычаги и нажал выключатель. Внутри стеклянных шаров заметались синие и лиловые искорки. Прибор негромко загудел.
Еще немного подрегулировав устройство, он принес стул, сел рядом и, совершив несколько пассов руками, тихо забормотал нараспев.
Гудение усилилось, но за стеклом ничего не возникло.
— Проклятье, — пробормотал он. — И с этим тоже не получается.
Отдаленный раскат грома заставил его повернуть голову. Стены слегка содрогнулись.
— Интересно, хватит ли времени, — высказал он вслух свои мысли.
Вдруг между двумя соседними деталями проскочила яркая голубая искра.
Он вскочил со стула и замахал руками, отгоняя дым, а затем проверил, не загорелось ли что-нибудь. Ничего не обнаружив, проделал какие-то манипуляции с рычагами, а потом, отступив на несколько шагов, протянул руки вперед, нацелив на аппарат указательные пальцы:
— О машина! Повелеваю тебе, включись... черт тебя побери!
Экран засветился, выявив очертания трех странных фигур, сидящих за длинным столом. Облаченные в черные свитера и серые пиджаки, трое неизвестных были по-родственному схожи, хотя каждый обладал и индивидуальными чертами. На нос сидевшего посредине были водружены толстые очки в тяжелой черной оправе. Глаза сидевшего справа были белесыми, почти бесцветными. У его собрата с противоположной стороны на левой щеке красовалась большая бородавка. Первым заговорил очкастый:
— Чрезвычайно приятно, лорд Кармин. Приветствуем вас от всего сердца. Добро пожаловать.
Король вздохнул с явным облегчением и, усевшись, холодно проговорил:
— Ваше радушие неуместно, поскольку то, что вы перед собой видите, — не более чем образ. Пока что я посылаю вам свое изображение. И молитесь тем божествам, которых вы почитаете, чтобы я не счел необходимым посетить вас лично.
Очкастый слегка удивился.
— Как всегда, на тропе войны. Тебя ничто не изменит, Кармин.
— Я не потерплю непочтения. Более того, прошу обращаться ко мне «ваше просветленное трансцендентальное величество».
Все трое рассмеялись. Тот, что с бородавкой, не без ехидства произнес:
— О, всенепременно, ваше... прошу прощения. Как там дальше?
— Меня удовлетворит, если вы будете время от времени просто называть меня «ваше величество» и добавлять «сэр». Давайте перейдем к делу.
Кармин наклонился вперед, и его глаза сверкнули стальным блеском. Когда он снова заговорил, стекла в буфетах зазвенели:
— Что вы сделали с моей сестрой?
Очкарик сморгнул.
— Помилуйте, вы, кажется, весьма огорчены. Но вместо того, чтобы надрывать горло, не лучше было бы...
— Отвечайте на вопрос! Я знаю, что она у вас и что ей очень плохо. Немедленно освободите ее.
В разговор вступил белоглазый, скривив в насмешке тонкие серые губы:
— Вот какая ирония судьбы — вы, а не кто-либо другой, осведомляетесь о благополучии своей сестры, вы, тот, кто изгнал ее и обрек на забвение.
— Это просто чудовищно — вы, ее мучители, называете это иронией. Повторяю вам, освободите ее, иначе ответите за последствия.
Бородавчатый обиженно шмыгнул носом.
— Угрозы. Вечно вы угрожаете. Ваша линия остается неизменной, ваше величество. На протяжении тысячелетий ваша семья лишь устраивает бури в стакане воды и бряцает оружием. Мы ничем не заслужили такого к себе отношения. Мы всегда стремились к миру, сотрудничеству и взаимопониманию.
Кармин презрительно фыркнул:
— Не буду ввязываться с вами в спор. На этот раз предмет разговора совершенно ясен. Вы похитили мою сестру...
— Мы предоставили ей убежище!
— ...и удерживаете против ее воли. Если вы не отпустите Ферн, последствия будут для вас ужасными. Вдобавок вы также должны отказаться от практики применения некоторых сверхъестественных приемов, которые выпытали у моей сестры силой или обманом. Более того...
— Неужели? — попробовал возразить очкастый.
— Более того, неподчинение последнему приказу может лишить вас собственных жизней, а также убить все живое в вашем мире.
— Каким образом? — спросил белоглазый.
— Вы наверняка уже успели догадаться как. Разве ваши естествоиспытатели не обнаружили аномальных явлений в промежуточном субпространстве? Разве они не отдают себе отчета, что таят в себе такие явления?
— Это всего лишь догадки.
— Вовсе нет. Вы играете с силами, лежащими далеко за пределами вашего контроля или понимания.
Бородавчатый покачал головой:
— Мы проводили эксперименты в целях обороны.
— Вы намеренно пытаетесь дестабилизировать замок Опасный и сами знаете это. Вам также известно, поскольку у вас есть здесь свои агенты, что ваши усилия отчасти увенчались успехом.
Бородавчатый, протестуя, замахал костлявой рукой:
— Нет у нас никаких агентов, как вы выражаетесь, ни у вас, ни в другом месте. И не надо навешивать на нас свои собственные...
— Бросьте языком трепать! — вскричал Кармин. — Послушайте меня. Будете продолжать то, чем вы занимаетесь, будете продолжать выкачивать энергию из эфира — и вселенная обречена.
— Абсурдное преувеличение, — пожал плечами бородавчатый.
— Фантазии параноика, — добавил очкастый.
— Мания преследования, — высказался белоглазый.
Кармин откинулся на спинку стула.
— Ладно. Повторять не стану. Слушайте внимательно.
Бородавчатый разразился грубым хохотом.
