пришлось даже выволакивать ее наружу и окунать головой в реку.
— Кавлик Быгуп! Вуши! — все повторяла она.
Глава 14. Отшень дгужеский шюнтаж
— Я пойду с тобой, — вызвался Эссиорх.
— Хранитель Прозрачных Сфер? В Тартар? Кто тебя туда пустит? Ты уверен, что ничего не нюхал с утреца?.. Ой, извини, я дура набитая! Я забыла, что кроме хорового пения, у тебя нет вредных привычек! — спохватилась Улита.
Эссиорх не обиделся. Только страдальчески изломал брови. Мужественное лицо его приобрело оттенок печали. В его послушной памяти всплыл курс «Общение с неисправимыми злодеями. Лекция № 85. Молчаливое несогласие».
Однако на Улиту выражение его лица подействовало совсем иначе, чем на неисправимых злодеев. Вместо того чтобы раскаяться, она заорала:
— Я тебя обожаю, когда ты такой трагический! Еще сделай так бровкой! Ну позязя!
— Прекрати! Ты можешь хоть раз в жизни не дурачиться? Ты не вернешься. Лигул тебя прикончит, — сказал Эссиорх.
Ведьма перестала улыбаться.
— Кавлик Быгуп-то прикончит? Пусть попробует. Если к завтрашнему утру от меня не будет никаких известий, постарайтесь, чтобы история с ценителем ушной серы попала к Вене Вию или Грызиане Припятской. Бейте во все колокола, стреляйте во все пушки!.. Ну и будьте начеку! От Лигула можно ждать чего угодно… Ясно?
Дафна кивнула. Вернее, попыталась кивнуть, потому что Депресняк болтался у нее на шее, и она лишь прижала его подбородком.
— Ясненько, — сказала она. — Может, Мефодию с тобой пойти? Все-таки будущий повелитель мрака, то-се…
— Точно. Я пойду с тобой. Меня он не тронет, — кивнул Буслаев.
Улита скептически посмотрела на него.
— Угу… Куда уж тебя дальше трогать, тронутого такого? Кто ты вообще, вдумайся! Отчасти беглый будущий повелитель мрака… Хорош диагноз, я? Не знаю, чем там закончилась история с Гарпием Здуфсом, но на этот раз для тебя найдут преподавателя покруче. И не в лопухоидном мире, а там же, в Тартаре… Потом всегда можно будет сказать: мол, «Мефодий Буслаев померли-с. Они-с в лаве перекупамшись!» Нет уж, с твоим официальным визитом в Тартар стоит повременить. Я отправлюсь туда одна.
— А как ты окажешься в Тартаре? — спросил Чимоданов.
Улита снисходительно взглянула на него.
— Несложная задача. У Лысой Горы с Тартаром прямое сообщение. Видите, на горе курится дымок? Это прямой ход в Среднее и Нижнее Подземье. А оттуда до Тартара рукой подать.
— Ты не заблудишься? Там же лабиринт. Или ты знаешь дорогу? — спрашивал Мефодий, вспоминая, как петлял по тоннелям транспортный червь.
— Нет, конечно. Не знаю. Я приличная ведьма, а не племянница дельфийского оракула, — сказала Улита.
— Ты заблудишься! — воскликнул Эссиорх.
— Мне не дадут заблудиться. Спорю, что стражи мрака перехватят меня еще в Среднем Подземье. Туда только сунься — это ж пограничная зона. Опять же — я всегда могу вызвать Тухломона, который донесет на меня совершенно бесплатно, из любви к праведному доносительству. Кстати, я именно так и сделаю, — заметила Улита.
— Погоди! — сказал Эссиорх озабоченно. — Кроме свободы для Арея, тебе нужно получить у Лигула еще кое-что. Он должен отказаться от Камня Пути!
— Ты уверен, что этот булыжник стоит свободы Арея?
— Я уверен, что с этим булыжником Лигул станет в сто раз опаснее для Арея, — сказал Эссиорх.
Улита кивнула, подтверждая, что все поняла, и сделала широкий шаг.
— Я пошла. Только, умоляю, не надо меня провожать. Ненавижу эту канитель, — произнесла она твердым голосом, в котором ясно читалось: «Если я не отправлюсь прямо сейчас, то через пять минут разревусь и никуда уже не пойду».
Она двинулась было, но вдруг остановилась.
— Разве ты не обнимешь меня на прощание? — грустно спросила она у Эссиорха.
Хранитель послушно обнял ее.
— Ну хоть чему-то ты научился, — проворчала ведьма. — Чем хороши сто высших образований, так это тем, что всегда можно быстро дополучить еще одно, сто первое. Хотя бы и по обниманиям.
Вскоре ее удаляющаяся маленькая фигурка — чего уж тут сентиментальничать, маленькая, в основном, благодаря расстоянию — дважды мелькнула на тропе, ведущей на гору, прежде чем деревья окончательно скрыли ее.
Рассказ о том, как Улита оказалась в кабинете горбуна Лигула, можно с чистой совестью опустить. В нем очень мало захватывающего, если, разумеется, читатель не любит склизких подземных коридоров и пересадок с одного транспортного червя на другого.
Не последнюю роль в этой скомканной части повествования сыграл все тот же Тухломон, который, будучи вызван заклинанием в Среднее Подземье и схлопотав вместо приветствия по носу, очень быстро устроил так, что Улита очутилась в кабинете Лигула.
В целом Тухломон был очень мил, если забыть, что он все время пинал других комиссионеров, которые пытались примазаться к его славе, и орал: «Это я ее поймал! Я! Повысьте мне рейтинг! А ну не лапай меня, осел! Знаешь, кто я такой? Срочно иди к себе домой и пиши мемуары: „Как я встречался с великим Тухломоном и как он дал мне пинка“. С прологом и эпилогом».
Измотанная и уставшая, Улита покорно отдала себя в липкие руки пробивного комиссионера.
Вначале промелькнула приемная Низшей Канцелярии мрака, где за одним огромным, протянувшимся на сто верст дощатым столом, корпели семьсот тысяч переписчиков. Именно здесь и терялась большая часть документов. Некоторые переписчики поднимали головы — их столетиями не видевшие солнца лица были мучного цвета — и без особого выражения смотрели на Улиту. Они отупели от работы и нравственно засалились.
Затем промелькнула Средняя Канцелярия — где стол тянулся всего на двадцать верст и чиновников было не больше ста тысяч. После — Высшая Канцелярия — со столом на три версты, где в самом конце бесконечного коридора находился — венец Тартара — личная приемная главы Канцелярии мрака горбуна Лигула.
Двустворчатая дверь не слишком впечатляла. Разве что была окована медью. Возле нее застыл караул из стражей мрака, безмолвных, словно статуи. Оба входили в сотню первых мечников мрака. Два точно таких же стража помещались с той стороны, сразу на входе.
При приближении Улиты дверь распахнулась. Лигул, вероятно, был уже предупрежден. Он сидел за столом, заваленным пергаментами, и просматривал их. Некоторые пергаменты он размашисто подписывал. Некоторые откладывал, отчерчивая перед тем строчку-другую длинным огненным ногтем. Третьи, так и не подписав, швырял на пол, откуда их поднимал ползающий на четвереньках секретарь.
— А-а, ты… Попалась-таки? — поинтересовался горбун, едва взглянув на Улиту.
— Я пришла сама, — сказала ведьма.
— Она не сама! Врет она все! Я-я-я-я ее поймал! Выследил, предал! — завопил в смертельной обиде Тухломон.
Лигул нетерпеливо махнул рукой, и один из охранников выволок комиссионера из кабинета.
Оторвавшееся по дороге ухо он выкинул следом и брезгливо вытер пальцы о штаны.
