— Ты не романтик! — сказала она.
— Чего? — переспросил Буслаев. — А, ну да!…
Они спустились еще ниже. В топких торфяных берегах змейкой ползла мелкая речка. Её вода казалась неподвижной. Здесь, на самой границе Лысой Горы и лопухоидного мира, и жили циклопы.
Вначале Мефодий почуял запах дыма и лишь за тем заметил вход в пещеру. Вечно голодный Депресняк стал с интересом принюхиваться.
— Э-э! Нет! Этого с собой не берем! — категорично сказала Улита. — Таких клиентов кафе не обслуживает!
— Почему это не берем? — возмутилась Даф.
— Потому что он будет мешать деловым переговорам! И вообще: животных любят все, но некоторые любят их на обед. И не надо, пожалуйста, говорить, что твой кот самый крутой! Циклопы тоже, поверь, не ногой сморкаются! — заявила Улита.
Взвесив все за и против, Даф согласилась посидеть с Депресняком снаружи. Кот, крайне недовольный таким решением, шипел, как паровая машина, задумавшая взорваться. Мефодий, чтобы не бросать Дафну, остался с ней. Эссиорх утешил его, сказав, что циклопов он увидит еще не раз, и отправился в пещеру вслед за Улитой.
У костра сидели три циклопа, одетые в овечьи шкуры, и жарили на вертеле кабана. У одного циклопа борода была пегая, у другого — рыжеватая, у третьего же вместо бороды торчали светлые клочки, похожие на обрывки мочалки. Увидев Эссиорха и Улиту, первые двое циклопов вскочили и схватились за узловатые дубины. Судя по всему, еще недавно эти дубины были молодыми соснами.
— Приятного аппетита, господа! Да пребудут с вами добро и мудрость! — вежливо сказал Эссиорх.
Циклопы хмуро переглянулись, видно, не слишком скучая без упомянутых качеств.
— Ты куда это клонишь? На ужин напрашиваешься? — спросил самый здоровый, ревниво кивая на место у костра рядом с подрумянивающимся кабаном.
Эссиорх улыбнулся той мудрой и всепонимающей улыбкой, которую полгода отрабатывал на курсах доброжелательности в Прозрачных Сферах.
— Благодарим вас за приглашение, друзья! Мы не испытываем голода! Мы морально уже упиваемся вашим здоровым и жизнерадостным видом!
Циклопам это не понравилось. Склонные к поспешным выводам, они попытались сразу перейти к членовредительству.
— Чем ты там упиваешься, биовампирюка! Ща доупиваешься! Давил таких и буду давить! — прохрипел пегобородый, с нездоровым интересом косясь на голову хранителя.
Не дожидаясь, пока циклоп испытает ее на прочность, Эссиорх щелкнул пальцами. Дубина в руках у пегобородого вспыхнула и превратилась в пепел. Циклоп тупо уставился на опустевшую ладонь.
— Маг недоделанный! Так бы сразу и сказал! — произнес он сипло.
Рыжеватый циклоп резко наклонился и что-то схватил с земли двумя руками.
— Мы пришли к вам с миром! — напомнил Эссиорх и взглядом отправил летящий в него десятипудовый валун по обратному адресу.
Циклоп с воем схватился на подбитый глаз.
— Больше вопросов у аудитории нет? — вежливо спросил хранитель.
Вопросов у аудитории больше не было. Угрюмо ворча, циклопы уселись у костра и продолжили вращать вертел. Улита и Эссиорх присмотрелись к ним. Два циклопа были ничего себе — грубые, огромные. С единственным светофорным глазом. Третий циклоп двигался заторможенно, был одутловат и пускал слюни.
— Он у нас дебил! — оправдываясь, пояснил пегобородыЙ.
— Бубыл! Бубыл! — радостно согласился одутловатый, выковыривая из носа полуметровую козявку с явным намерением прямо сейчас начать ужин.
Пегобородый ударил его по руке. Одутловатый обиделся и заревел так, что задрожала гора. Подождав, пока он утихнет, Эссиорх спросил у циклопов про горбуна Лигула. Гиганты отнеслись к словам «горбун Лигул» так, как отнеслись бы к любому словосочетанию нематерного содержания — то есть никак. Пожав плечами, Эссиорх двинулся было к выходу, но тут Улита извлекла из голенища сапога холст.
— Лучше один раз отравиться супом из пакетика — чем сто раз посмотреть рекламу! — сказала она, разворачивая холст. — Вы когда-нибудь видели этого типа? Поглядите-ка сюда!
Когда на холст упал свет костра, нарисованный Лигул недовольно завозился на портрете и стал хвататься за меч. На двух первых циклопов картина не произвела впечатления.
— Не-а, незнаем такого, — заявили они. Зато дебил внезапно очень возбудился и замахал руками.
— Буши-вуши! — залопотал он.
Улита и два других циклопа с недоумением посмотрели на него.
— Ты что, знаешь его? — спросила ведьма.
Циклоп пустил в костер слюну.
— Буши! — повторил он и дернул себя за ухо. Горбун Лигул на портрете брезгливо отвернулся. Это привело одутловатого циклопа еще в больший восторг.
— Кавлик Быгуп… Буши! — повторил он.
— Молчи, дурак! — лениво буркнул пегобородый. — Какой еще Быгуп? А вы, уважаемые, топали бы отсюда! Сказано вам: ничего не знаем!
Улита с Эссиорхом в замешательстве переглянулись.
— Не затыкай его! Что он там бормотал-то? — вдруг пришел на помощь циклоп с рыжеватой бородой.
— Вуши-вуши! Кавлик Быгуп! Вуши! — захлебнулся в словах дебил.
— Погоди! Он сказал «вуши»? — заинтересовался и пегобородыЙ.
— Вуши! — залопотал дебил. — Кавлик Быгуп! Вуши-вуши!
И вновь дернул себя за ухо. Пегобородый почесал в затылке.
— Ну-ка! — сказал он. — Кавлик Быгуп, говоришь? Ну-ка, малый, дай еще разик взглянуть!
Заграбастав портрет, он уставился на него единственным глазом. Лигул кривлялся с портрета, делая ему какие-то знаки. К счастью, циклоп не понимал намеков.
— Оба-на! Это не тот ли малый, что нашему Тофырю уши чистил? Узнал, поди ж ты! — обратился он к приятелю.
— Кажись, он и есть, — отвечал рыжебородый. — Сколько веков прошло, а наш дурак не забыл!
ПегобородыЙ покачал головой.
— Ишь! Картину с малого нарисовали! В доспехах, млин! Рожа важная! И где сейчас, к примеру, этот парень? — спросил он у Эссиорха.
— В Тартаре! — сказал хранитель.
— В Тартаре? Ишь ты! Помер, что ли, бедолага?
Улита замешкалась, что ответить. Ответа, впрочем, не понадобилось.
— И впрямь помер, раз в Тартаре… А уши-то хорошо чистил! Прям чуть ли не с головой в ухо нырял нашему Тофырю! Мастер был! — с сожалением сказал циклоп.
— Кавлик Быгуп! Вуши! — нежно повторил слабоумный и пригорюнился, вспоминая о временах давно минувших, когда лес вокруг был молодым, а уши розовыми, как у младенца.
— А зачем уши чистил-то? — трепетно задала Улита самый важный вопрос.
— А шут его знает зачем. Вроде как кто-то ему сказал, что сера из ушей поможет малёк подрасти. Вот он и бегал тут по Лысой Горе чуть ли не с год. К великанам приставал, к циклопам… чтобы, значит, уши им вычистить. Натирался серой, с головы до пят, воняло от него… ан нет, не вырос! Выходит, наврали ему!
Циклоп хмыкнул и подбросил в костер дровец.
— А что, чай, важная была птица этот ваш Быгуп? До того, как в Тартар попал? — спросил пегобородыЙ.
— Важная ещё какая важная! — сказала Улита. На нее напал приступ нервного смеха. Эссиорху
