— Вы что, людоеды, что ли? — нервно спросил Мошкин.
Далила Петровна и Герострат Андреич переглянулись и разом улыбнулись, показав пильчатые зубы. Все-таки это была очень дружная семья.
— Разве такие вопросы задают в лоб? Ах, молодость, молодость! Конечно же, нет! — укоризненно произнес хозяин.
— А кто тогда?
— Скажем им, пумпошечка? — предложила Далила Петровна.
— Конечно, рыбка моя! Все равно все останется между нами… Ты меня понимаешь, бельчонок? — мягко спросил Герострат Андреич.
Далила Петровна понимала.
— Скажи им сам, Геростратик! Не будь противнюсеньким мальчусиком!
Герострат Андреич вздохнул и посмотрел на Нату. Взгляд у него отвердел. Глаза выцвели.
— В общем, вам не повезло, ребята. Мы мозгоеды, — сипло признался он.
— Мозгоеды? Я вас правильно понял? А что едят мозгоеды? — уточнил Мошкин.
Герострат Андреич затрясся и забулькал от удовольствия. На его гладком приятном лице медленно, как фурункул, созревала шутка.
— Мозгоеды едят сырники! Хи-хи! Правда, я юморист, лисонька? — выпалил он.
— Конечно, милый, ты, как те фигляры, что кривляются по зудильнику! Ой, прости, слоник! Я что-то не то сказала!.. — спохватилась Далила Петровна. — Именно потому мы и смогли прочитать ваши мысли! Бывают, разумеется, и другие телепаты, которые обходятся без мозгоедства, но их возможности гораздо меньше. Они способны лишь к поверхностному подзеркаливанию. Истинное считывание коры головного мозга для них недосягаемая высота.
— Но вы не волнуйтесь, мы съедим ваши мозги не раньше, чем вы умрете от голода! Мы с женой противники прямого насилия. Так что ночью спите спокойно. Мы споем вам колыбельную: «А то серенький волчок изгрызет вам весь бочок». У моей жены чудный голос. Это я, старый хрипун, пою ужасно. Правда, лисонька? — успокоил их Герострат Андреич.
— Не наговаривай на себя, прумпомпончик! Ты поешь изрядно! — сказала Далила Петровна и вслед за супругом удалилась за перегородку расставлять шашки.
Последовав за ними, Ната увидела, как мозгоеды достали доску и высыпали па нее черные и белые мраморные черепа.
— Доска, кстати, тоже проклята, — поведал Герострат Андреич. — Как-то, много лет назад, два тирана играли на ней в шашки. Их воины стояли снаружи на расчерченной лужайке, одетые в белые и черные одежды в цвет фигур. Когда один тиран сбивал шашку другого, его воин пронзал мечом того, чья шашка была съедена, и перемещался на нужную клетку. Особенно любопытно становилось под конец игры, Воины, которым случилось стать дамками, были все залиты кровью. Не правда ли, лисонька?
— Да, медвежонок! А все уцелевшие дамки переводились в гвардию. Это и было наградой, — добавила Далила Петровна.
Ее супруг, зевая, закончил расставлять на доске черепа.
— Если надумаете нас покинуть, наберите побольше вещиц с полок, и дверь сразу появится… Чем больше вещей вы возьмете, тем мгновеннее будет ваша смерть! Сотни проклятий будут конкурировать, чтобы первыми затянуть удавку! Заодно окажете нам услугу. Удачи, птенчики! — крикнул он, протягивая руку, чтобы сделать первый ход.
Прежде чем палец его коснулся шашки, дверь, как известно, заговоренная лишь с одной стороны, распахнулась. В подвал, настороженно оглядываясь, ввалился хмурый Эссиорх. За ним вбежала Улита.
Не веря своим глазам, Ната с радостным воплем бросилась Эссиорху на шею.
— Осторожнее на поворотах, милочка! Эта вешалка уже занята! — сухо напомнила ей Улита.
Ведьма брезгливо оглядела длинные ряды полок с хламом и фыркнула.
— Магвазинчик! Ха! Видала я такие магвазинчики! Эссиорх был прав, когда утверждал, что где- нибудь вы точно вляпаетееь… — сказала она.
— Почему вы так долго? Нас чуть не убили! — воскликнула Ната.
— Очнись, родная! Думаешь, это первый притон, куда мы заглянули? Ладно, валим отсюда! У меня аллергия на старый хлам! — велела Улита.
— Погодите! Стойте!
Из-за перегородки, точно черные тараканы, выбежали Герострат Андреич и Далила Петровна. Вид у них был далеко не торжествующий.
— Чем мы можем быть полезны? — вкрадчиво начал Герострат Андреич.
— Хотите быть полезными? Запросто. Возьмите веревку и повесьтесь в углу! — парировала языкастая Улита.
Однако Герострат Андреич не стал вешаться. Трезво оценив, что на этот раз имеет дело не с простаками, он метнулся в угол и вернулся с массивной дубинкой.
— Не пущу без покупок! — сказал он с угрозой.
— Нет вопросов. Сейчас все купим! — заверил его Эссиорх.
Он аккуратно отлепил от себя руки Наты, и, прежде чем кто-то сообразил, что он собирается делать, мощным пинком обрушил ближайший стеллаж на Герострата Андреича. Загремели блюда и доспехи. Запрыгали глиняные кувшины. В одну секунду посреди подвала выросла целая пирамида из хлама. Несчастный Герострат Андреич возился под стеллажом, как черепаха. Видна была только его голова и рука с дубинкой, которую он упорно не отпускал.
— Держи их, Далила! Убивай! — вопил он.
Вытянув скрюченные пальцы, Далила Петровна кинулась было на Улиту, однако у той в руке уже блестела шпага.
— Только сунься! Уложу на месте! — спокойно предупредила ведьма.
— Все равно никуда не денешься! Где дверь? Нету двери! Вся ваша магия здесь заблокирована! — прошипела Далила Петровна.
— Моя — да. А его нет, — сказала Улита, кивнув на Эссиорха. — Да и потом, кто сказал, что двери нет? Что за бред сивой кобылы, которую лягнул хромой мерин?
— Подтверждаю: двери нет. Она нарисована, — грустно признал Чимоданов.
Улита усмехнулась.
— Нарисована, говоришь? Фокусы это все. Дешевые фокусы дешевых пройдох, — сказала она и достала носовой платок.
Плюнув на него, она энергично вытерла нарисованную мелом дверь. Затем, ощупав камни, что-то потянула. Прямо в стене — точнее в том, что казалось стеной — с готовностью открылась дверь. В нее выбежала вначале Ната, за ней Петруччо с Зудукой под мышкой и Евгеша. Улита успела поймать Мошкина за рукав и сорвала у него с плеча прицепившееся старое полотенце, оставшееся от великодушного навьючивания Геростратом Андреичем.
— Внимательнее будь, чайник! Таскаешь шмотки из бутика — оторви блямбы, чтоб не звенело на выходе! — посоветовала ведьма и, швырнув полотенце под ноги Далиле Петровне, вышла вслед за Эссиорхом.
Далила Петровна запричитала, вытирая полотенцем крокодильи слезы.
— Почему ты их не задержала? — накинулся на нее Герострат Андреич. Он уже выбрался из-под стеллажа и, ощупывая себе плечо, сидел на полу.
— Ах, медвежонок! Сегодня у нас с утра какой-то неудачный, кривой день! Но не унывай. Будут еще хорошие деньки! — утешила его Далила Петровна.
Герострат Андреич посмотрел на жену тяжелым взглядом и впервые в новейшей истории не назвал ее «лисонькой».
Глава 13. Кавлик Быгуп
