— К смертным, — укоризненно поправил Троил. — Не к лопухоидам, а к смертным… Не надо всех этих скользких словечек, которые так любят элементарные маги.
Троил долго разглядывал перстень у себя на пальце, вращал его, точно пытаясь снять, а потом со вздохом сказал:
— Нет, Даф, мы тебя не изгоняем. При других обстоятельствах, возможно, совет настоял бы на твоём изгнании. Но не теперь… Сейчас нам нужен такой неправильный страж, как ты… Личность, содержащая в себе как свет, так и мрак. Как ты посмотришь на то, чтобы получить особое задание?
— Какое? — жадно спросила Даф.
Ей никогда не давали особых заданий. Только: «Не вертись под ногами! Иди поделай что- нибудь!»
— Задание, от которого зависит судьба Эдема, наша судьба и судьба смертных, — с сожалением произнёс Троил. В его голосе явно звучало: «Такое задание, а я даю его девчонке! В своём ли я уме?»
Даф напряжённо ждала продолжения. Она уже начинала привыкать, что Троил делает такие паузы, в которые можно успеть разгрузить вагон с металлическим ломом.
— Нам нужен секретный агент. Агент света во мраке. Я отдаю себе отчёт, что ты не самая подходящая кандидатура, но выбора просто нет. Любого другого стража, в котором нет внутренней тьмы, они раскусят в два счёта. Тебя же мы можем изгнать, и они примут тебя, так как ты будешь для них своей… Возможно, примут. Но об этом мы ещё поговорим. А теперь главное…
Генеральный страж мягко провёл по воздуху ладонью.
— Взгляни! — сказал он.
Дафна пригляделась. В воздухе медленно проявились сколотый передний зуб, длинные русые волосы, чуть прищуренные дерзкие глаза.
«А он ничего! Интересно, кто этот мальчишка?» — подумала Даф. В Эдемском саду она такого определённо не встречала.
— Его зовут Мефодий. Он и есть твоё задание. В нём, как и в тебе, есть свет и мрак, и неясно пока, какое начало возьмёт верх. А ещё у него есть дар. С каждым часом парень становится всё сильнее. Он, как и мы, не нуждается в силе дарха, как губка впитывает мощь эмоций лопу… м-м… смертных, и он же единственный, у кого есть шанс пройти чёрно-белый мраморный лабиринт Храма, добравшись до внутренней двери! — произнёс Троил.
— Вот здорово! Молодец мальчишка! — с воодушевлением сказала Даф, решив, что должна что- нибудь вставить.
— ЗДОРОВО? — непонимающе переспросил Троил.
— Ну да! Это же так классно, когда человек может куда-то пойти, до чего-то добраться! Разве не так? Разве мы этого не поощряем? — сказала Даф уже не так уверенно.
Генеральный страж проницательно взглянул на неё.
— Как тебя вообще взяли в стражи? Ты же не знаешь даже истории! — сказал он.
— Вообще-то я проходила инструктаж, — возразила Даф.
Да и что она ещё могла сказать? Что на лекциях она рисовала на преподавателя карикатуры (ну кто виноват, что у него было такое уникально глупое лицо и привычка восторженно блеять во всяком мало- мальски патетичном месте?), а отчётный тест списала у влюблённого в неё зубрилы. Кстати, бедному зубриле повезло куда меньше. Сам он тест провалил. Профессор заметил, как он тянет к Дафне руку с бумажкой, и решил, что он списал у Даф, тем более что на лекциях Даф всегда сидела, уставившись в тетрадь с крайне глубокомысленным видом. Всякий же раз, как профессор начинал блеять, она кивала и улыбалась, что воспринималось профессором как единство взглядом и чувств.
— Ясно, — терпеливо сказал Троил. — Тогда совсем коротко позволь напомнить тебе детали. Много лет назад произошла грандиозная битва. Мрак, накопивший в своих дархах чудовищные силы, бросил вызов свету. Мы потерпели грандиозное поражение. Наши лучшие полки были смяты, центр уничтожен, фланги оттеснены. От гвардии златокрылых осталось лишь несколько храбрецов. Ещё немного, и стражи мрака захватили бы Эдемский сад — нашу последнюю цитадель. С помощью титанов, освобождённых из земных недр, они забрасывали Эдемский сад валунами и скалами. Мы несли чудовищные потери и должны были полечь все до единого. И тут уцелевшие храбрецы из гвардии — девять златокрылых: Патрикий, Ефросин, Дий, Вифоний, Галик, Иллирик, Никита, Конон и Онисий — как видишь, я помню их поименно — решились на отчаянный шаг. Они прокрались ночью в стан врага и разом напали на отлично охраняемый шатёр Властелина Мрака Кводнона. Все девять погибли — но Дию удалось нанести Властелину смертельный удар и разбить его дарх, содержащий многие тысячи эйдосов. Видела бы ты эту вспышку, когда освободились все эйдосы разом! Ночью стало светлее, чем днём! Силы мрака дрогнули. Для нас это послужило сигналом, что наступил переломный момент. Наши полки воспряли духом, ринулись в бой на обезглавленное войско неприятеля и одержали победу. Тёмные стражи бежали во мрак. Долгие годы — золотые годы для всех нас — они отсиживались там, пока вновь не стали совершать вылазки, захватывая новые эйдосы. Так как нападали они главным образом тайно, не вступая в открытые сражения, их вылазки имели эффект. Тогда же появились первые комиссионеры и суккубы — прислужники тьмы из низших духов, которым они дали тела. Мало-помалу наши силы вновь пришли к балансу. Это скверно, но пока терпимо. Однако теперь у стражей появился шанс нарушить баланс сил, если они получат то, что сокрыто в дальней комнате Храма Вечного Ристалища.
— А что там скрыто?
— Никто не знает. Но если бы оно не стоило того, Храм вообще не появился бы. Что-то такое, что, возможно, стоит всего мироздания. И если так, то это должны получить мы — стражи света, а не стражи мрака. Ни один страж мрака, равно как и страж света, не может пройти чёрно-белый лабиринт. Но есть тот, кто сможет. Вскоре Мефодию исполнится тринадцать.
На лбу у Троила выступила испарина. Его глаза тревожно зарыскали по столешнице. Пальцы коснулись пера Пегаса и раздражённо отбросили его.
— Храм Вечного Ристалища — это кошмарное место! Место, неподвластное ни нам, стражам света, ни стражам тьмы. Там внутри не действуют ни силы дархов мрака, ни первосила. Туда не решится зайти никто. Это верная гибель для каждого самого могучего мага… Верная гибель! Сколько раз мы посылали туда гонцов, людей, сильных магов, сколько искателей приключений забредали туда с самыми свежими идеями, горячими сердцами, надёжными картами. Сколько уверенных в успехах чародеев переступали порог Храма, и ни один — ни один не вернулся. Как-то целых двадцать магов вуду из секты играющих со смертью направились туда. Они поклялись, что или погибнут все, или пройдут лабиринт. Вначале они для пробы запустили в лабиринт сотню мышей и полсотни кроликов. Те сразу разбежались хаотично, без всякой системы. Все сгинули без следа, рассыпались мелким пепельным прахом, который даже и прахом-то нельзя было назвать. Не было ни крови, ни жалобного писка, ни раздавленных костей, но маги вуду и без этого знают, когда наступает смерть. Лишь одна мышь случайными зигзагами добежала до десятой плиты и остановилась там, вполне живая и здоровая. Тогда один из магов вуду отправился по следам этой счастливой мыши, наступая на те же плиты, что и она, с мешком, полным лягушек. Всё это маги вуду принесли с собой, ибо никакие из заклинаний здесь не имели силы. Едва маг ступил на десятую плиту, как мышь рассыпалась прахом. Вначале лапы, хвост, а потом и тело. Маг вскрикнул. Он понял, что десятая плита тоже убивала, но убивала отсроченно. Её надо было проходить быстро, очень быстро, но обязательно проходить! И ещё он понял, что у него осталось всего несколько минут. Но он был настоящий маг вуду — из тех, кто, заранее готовясь к смерти, спит в каменной усыпальнице и ест вилками из костей учителей своих учителей. Он выпустил из мешка всех лягушек, и они запрыгали кто куда. Лишь одна из них прошла ещё шесть плит, но, когда попыталась перескочить на седьмую, исчезла. Тогда маг вуду оглянулся на своих, улыбнулся им и пошёл по следам той лягушки. Остальные маги смотрели с порога, как он идёт. Он прошёл четыре плиты, а когда ступил на пятую, его нога вдруг рассыпалась прахом, а потом рассыпался и он сам… Его прах остался на пятнадцатой плите. Счёт, впрочем, условен. Как я уже сказал, правильные плиты лабиринта идут вразброс.
— Но почему так рано? Он слишком долго задержался на десятой? — спросила Даф.
— Не думаю. Скорее, он не очень точно повторил то, что сделала лягушка. Четырнадцатая плита была медленной плитой. На ней нужно было задержаться не меньше минуты, как это сделала случайно лягушка. Маг же покинул её слишком быстро, и плита наказала его за торопливость… После первого мага
