Генка вздрогнул, отшатнулся и заслонился руками, точно от внезапного нападения.
– А-а, что?! Кто здесь? - хрипло спросил он.
– Я, Таня!
– Т-ты?! Гроттер?
У Бульонова был вид, как у только что проснувшегося человека. Он посмотрел на Таню, потом на свои сбитые руки, на грязную одежду.
– Черт!… Я же… Неужели опять?… Когда же это кончится? - невнятно произнес он и тяжело присел на пол, обхватив голову руками.
Таня хотела подойти к нему, но Генка внезапно вскочил и кинулся в темноту.
– Что-то я ничего не понимаю! Он испугался меня даже больше, чем этих коридоров… И зачем он шастал там, внизу? - спросила Таня, обращаясь к доспехам-вампирам.
Доспехи призывно загремели грудными пластинами. У них, как всегда, было одно на уме.
– Какие-то вы озабоченные! Вам бы все крови, крови - никакого душевного общения! - сказала Таня и ушла, с грустью размышляя о Гурии Пуппере, Ваньке и странном поведении Бульона.
Когда она вернулась в комнату, Пипа и Гробыня уже спали. Глиняное пятно все так же белело на столе.
А утром в стекло стал стучать купидончик. Он сунул Тане розу и быстро улетел. Таня долго с недоумением смотрела ему вслед. Купидончик даже не клянчил печенье, что само по себе было невероятно.
– Ну-ка, дай посмотреть! Записки нет? Магии тоже нет? Странно, обычная роза! Кто это тебе послал, Гроттерша? - с подозрением спросила Гробыня.
– Может, Ванька? - с надеждой спросила Таня.
Гробыня фыркнула.
– Твой Ванька? Розу? Это не в его духе! Он бы тебе прислал сдыхающую птичку. Или бесхвостую крысу, перемазанную зеленкой… Или на худой конец вырезал бы что-нибудь из дерева… Не, Ванька с розой - это как мой Гуня без бутылки пива… Не катит! - заявила она.
– Ты Ваньку не знаешь, вот и не встревай! - сказала Таня.
– Да уж, да уж! Я совсем тупая! У меня это на лице написано! И мужиков не знаю как облупленных, и вообще непонятно, в кого я такая уродилась… - насмешливо заверила ее Склепова.
Таня промолчала. В глубине души она была почему-то уверена, что Гробыня права. Ванька всегда считал розы слишком банальным и скучным подарком. 'Розы говорят только о двух вещах: о толстом кошельке и об отсутствии фантазии', - утверждал он. Но даже не эта загадочная роза настораживала Таню. Никогда не было такого случая, чтобы купидончик, только что вернувшийся из мира лопухоидов, отказывался от награды. А этот отказался.
Таня едва успела одеться, как дверь комнаты была выбита боевым заклинанием омонус всемлежатус. Пипа завизжала и с головой накрылась одеялом.
В дверях комнаты, скрестив на груди руки, стояли Графин Калиостров и магвокат Хадсон! За их спинами маячили разъевшиеся физиономии магнетизеров.
– Стоять не двигаться! Татьяна Гроттер! Вы подозреваетесь в пособничестве и сокрытии преступления! Куда вы ходили сегодня ночью? От кого был купидон? Что он принес? - потребовал Графин.
Таня попыталась спрятать розу за спину. Подскочив, Калиостров одной рукой схватил Таню за запястье, чтобы она не могла воспользоваться перстнем, а другой - вырвал розу.
– Цветок? И это все? Странно, очень странно! Мы вынуждены будем устроить в вашей комнате обыск! Магнетизеры, начинайте с этого шкафа!
– Это мой шкаф! - возмутилась Склепова.
– Да? А я откуда знаю, что он твой? Обыск есть обыск! - ехидно сказал Графин. - Может, я обожаю рыться в трусиках и маечках? У меня разве это на лице не написано, ха-ха?
– Написано, ха-ха! - передразнила Гробыня. - Написано, что вы старый похотливый козел с влажными ладошками и маслеными глазками! Я таких козлов за триста метров без оптического прицела вижу! Меня от них мутит, тошнит и колбасит!
Графин Калиостров вспыхнул. Могучие молодцы-магнетизеры переглянулись, пряча улыбки.
– А еще попрошайка, подхалим и приживальщик при Бессмертнике Кощееве! А теперь ройся в моих трусиках и маечках, киска, и пусть тебе будет приятно! Когда нам надо будет отвернуться - ты свистни или там глазиком моргни! - убийственно закончила Гробыня.
Калиостров побагровел. Казалось, еще немного - и с ним приключится обширный инфаркт. Глупые магнетизеры ржали уже в голос, и даже магвокат Хадсон снисходительно улыбнулся.
– Что вы встали, тупицы? М-м-марш! Обыскать комнату! А-а-а-а! Что ты делаешь? - взвыл он, отталкивая Таню.
– Неужели на подагру наступать больно? А я думала, она ничего не чувствует! - удивилась Таня.
– Взять! Взять их всех! Тьфу! Вначале все тут перерыть! Искать письма, записки, дневники! Все, что имеет отношение к Ваньке и Пупперу! А заодно все, что доказывает пособничество Сарданапала! Этого малоазиатского выскочку давно пора гнать отсюда в шею! Поганой метлой! - завизжал Калиостров.
Магнетизеры затопали к шкафам и, распахнув дверцы, стали выбрасывать на пол вещи. Таня прикоснулась к плечу Гробыни и намекающе кивнула ей на Пажа. Ее быстрое движение не укрылось от магвоката Хадсона.
– Это есть скевет нашего довогого Гувия? Нет? А тогда кого вы еще увили? Я вижу, что он настовящий! - подозрительно спросил Хадсон. - Мавчики, пвовевьте этот скевет! Мы забиваем его с собой до выбеснения обстоятельств!
Магнетизеры бросили рыться в шкафах и шагнули к скелету. Один грубо сорвал с него шляпу с плюмажем.
– Паж! Мушкетус фехтовалус! Покажи им! - крикнула Гробыня. Она наконец поняла, чего добивалась от нее Таня.
Да, Дырь Тонианно давно не практиковался. Да, он был не в форме…Да, он был, наконец, мертв… Но так ли это важно, особенно когда обижают дорогих тебе людей? Мастерство на то и мастерство, что оно не уходит в песок. Его не пропьешь, не потеряешь, не променяешь на медный грошик… Шпага в опущенной руке скелета взметнулась как змея. В следующий миг одежду на ближайшем магнетизере располосовало, точно бритвой. Второй магнетизер замешкался, и шпагой у него срезало мочку уха вместе с крупной золотой серьгой.
Отпрянув, магнетизеры вскинули руки и атаковали Пажа боевой магией, но искры пролетали между ребрами скелета, не причиняя тому вреда. Зато шпага в верной руке Дырь Тонианно плясала, как скальпель в пальцах у безумного хирурга. Она то отрубала им штанину, то отсекала брючный ремень, то прочерчивала на лбу зигзагообразную царапину, вызывающую у магвоката Хадсона верноподданническую дрожь в пальцах.
– Эх, жаль, я не заказала на Лысой Горе еще и скелет Зорро! Вдвоем они бы их в капусту накрошили. Да только у меня тогда с дырками от бублика было дохло! И на этого занимать пришлось! - сказала сама себе Гробыня.
Наконец совместными усилиями магнетизеры сковали Пажа кольцевой магией. Паж грустно щелкал зубами и скрипел костями, прощаясь с Гробыней.
– Не бойся, я тебя вытащу! - крикнула ему та.
Расцарапанные магнетизеры, вздыхая, продолжили обыск. Тем временем крысиные глазки магвоката Хадсона обшарили комнату и остановились на одной из кроватей, одеяло на которой подозрительно вздыбилось горбом.
– Ага, кто же тут спвятался под ведивавьцем! Вить может, Джон Вайвявька? Ох-ох-ох, какой гвюпый, невазюмный место для пвяток!… Бвинмание, он дздесь! ЗЯХВАТ! - скомандовал он и, шагнув,
