– Такие часы были в Чистилище и в Храме, – вздохнул Магасар. – Да разграбили все мерзавцы.
– А это? – заинтересованный Рикульф ткнул пальцем в черную шкатулку.
– Попробуй сам, – меченый указал гуяру на рычаг сбоку. Шкатулка неожиданно раскрылась, и послышался мелодичный перезвон, а внутри волшебного ящика закружились серебряные фигурки.
– Забавно, – улыбнулся Рикульф. – Богатая страна?
– Очень. Только попасть в эту страну непросто. Торговать торгуй, но у самой границы, а вглубь территории они никого не пускают.
– Оружие?
– Пушки есть. Мечи послабее наших. Зато есть вот такие штучки. – Тах вытащил из-за пояса странный предмет, отделанный серебром.
– Пистоль, – подсказал посвященный Магасар. – В Храме оружие было посерьезнее.
– Так то в Храме, – усмехнулся Тах, – суранцы пистолей делать не умеют.
– Далеко бьет? – спросил Рикульф.
– Метров на пятьдесят, но, случается, дает осечки. Панцирь, если стрелять в упор, прошибает, а если пуля на излете, то отскакивает.
– Наши в Храме тоже с таких пистолей начинали, а потом на автоматы перешли.
– Видел я работу твоих скорострелок и Кольбурга, и у Расвальгского брода, – нахмурился Рикульф. – Выкашивали нас целыми рядами.
– Автоматов теперь уже нет, – утешил гуяра Магасар. – И вряд ли будут.
– Так, говоришь, с пистоля начинали.
– Осторожнее, государь, – посоветовал ему Тах. – Не ровен час выстрелит.
Но Рикульф уже разобрался в несложном механизме. Он выбросил руку вперед и потянул указательным пальцем за спусковой крючок. Грянул выстрел, куски лепнины полетели со стены, запахло гарью. С десяток очумевших гвардейцев ворвались в королевские покои. Рикульф засмеялся и махнул в их сторону рукой:
– Все в порядке.
Гвардейцы удалились, недоуменно перешептываясь. Рикульф продолжал смеяться, хотя глаза его казались скорее озабоченными, чем веселыми.
– Пошаливают у тебя на дорогах, почтенный Рикульф, – заметил вдруг Тах.
– Кто?
– Едва не напоролся на разъезд Осея всего в дневном переходе от Азрубала. Видел я его войско краем глаза – большая сила. Тысяч пятнадцать наберется.
– Такую силу от разбоев не удержишь, – подпел «сыну» посвященный Магасар.
Рикульф и сам осознавал опасность. Разгулявшаяся на землях кимбелинов и эбораков усобица грозила захлестнуть весь Суран.
– Молодежь жаждет подвигов, – вздохнул Магасар. – Надо бы поднять крышку, пока не разнесло котел.
– Поход? – резко обернулся к нему Рикульф.
– А почему бы нет, государь?
Рикульф аккуратно разгладил пальцами, унизанными перстнями, отросшую холеную бороду. Глаза его через узкие щелочки впились в лицо Магасара, но ничего кроме подобострастной озабоченности на лице посвященного не обнаружили. Нет, Магасар человек верный, не раз доказывавший свою преданность. Надо решаться. Власть не знает передышек. Пока ты шевелишься, у тебя есть шанс удержать ее, а остановился – считай, что проиграл все. Поход – дело серьезное, зато он может решить многие проблемы, в этом Магасар прав.
Глава 6
Гуярский пир
Король Гитардии Рикульф пригласил в Азрубал вождей всех гуярских кланов, обосновавшихся в Суране. Повод был веским: свадьба сына и наследника. Многие откликнулись охотно, другие колебались, припомнив, чем закончился прошлый визит в Азрубал для видных гуярских вождей. Но, в конце концов, откликнулись все. Не было у вождей охоты ссориться с гитардским королем без особых на то причин. Откликнулись даже король Эбораки Гилрой и король Кимбелинии Морвед, но эти, похоже, лишь для того, чтобы заручиться поддержкой короля Гитардии в затянувшейся на месяцы войне. У обоих были проблемы не только друг с другом, но и с достойным Осеем, который грозился покарать и Гилроя, и Морведа, объявив себя императором Западного Сурана. Наглость этого юнца не знала предела, а о бесчинствах, творимых его молокососами, и говорить нечего. Совсем потеряла стыд гуярская молодежь.
Почтенный Рикульф по-братски обнял почтенного Гилроя, дела которого были настолько плохи, что он вынужден был прятать свою семью под крылышком короля Гитардии. Гилрой обвинял Морведа в неблагодарности и коварстве. Морвед обвинял Гилроя в помощи оружием и живой силой негодяю Осею. Сам Осей сидел тут же за пиршественным столом и при словах Морведа схватился за меч, что едва не повлекло за собой кровавую разборку, подобную той, что случилась в Азрубале пятнадцать лет тому назад. Ссору удалось погасить в самом зародыше, и почтенный Рикульф долго призывал собравшихся к миру и согласию. Внимали ему охотно, тем более что столы ломились от вина и закусок, а новобрачные Ульфин и Ригеда уже заняли свои места во главе стола. Черт бы побрал этих кимбелинов, неужели не могли найти другого места для свары! Общее недовольство отрезвляюще подействовало и на Морведа, и на Осея, и далее пир пошел своим чередом.
Почтенный Морвед, изрядно хлебнув за столом и почти забыв о вражде с Гилроем, пустился в пляс со своей невестой Урсулой, дочерью короля Эборакии. Правда, танцором Морвед был никудышным, одолевала подступившая с годами тучность, которая, как известно, королям не помеха, но воинам и танцорам доставляет массу неудобств. Собственно, Морвед и не рвался в танцоры, просто обычай требовал, чтобы невеста отдала первый танец жениху. Будет ли свадьба – это вилами по воде писано, но гуярские обычаи следует соблюдать. Король Кимбелинии Морвед, это вам ни молокосос Осей, он умеет блюсти и свое достоинство, и традиции, завещанные отцами и дедами. Вот только дыхания не всегда хватает, да и ноги не железные.
Вспотевший Морвед охотно уступил невесту чернявому молодцу, которому, надо полагать, все эти прыжки и приседания были еще в охотку, и вернулся к столу под одобрительные выкрики собравшихся. Кимбелинский король в грязь лицом не ударил, и пусть эти молокососы не возражают, что нас можно взять голыми руками. И танцы нам еще по силам, и женщины, да и руки, сжимающие мечи, еще не ослабели. Те самые руки, что бросили под ноги этим неблагодарным мальчишкам полмира. Невелика доблесть, разбойничать на дорогах, но истинный гуяр рождается только в большом походе.
Слова почтенного Морведа встретили горячее одобрение большинства присутствующих. Молодежь угрюмо отмалчивалась. Довольный Морвед победителем сел на свое место по правую руку от Рикульфа.
– Хорошо сказал, почтенный, – Рикульф протянул разгоряченному Морведу наполненный до краев кубок, – об одном только забыл: одержать победу нам помогло единство, которого ныне уже нет.
Почтенный Морвед запротестовал: сам он человек мирный, это всем известно, и всегда выступал за мир между кланами и, тем более, не поднял бы меч против собственного тестя. Но, черт возьми, нельзя же без конца терпеть чужое коварство. А как еще можно охарактеризовать помощь Гилроя врагу будущего зятя. Есть ли на этом свете вообще хоть что-то святое? Где верность гуярским традициям, где братские узы, спаянные кровью, наконец?
Почтенный Рикульф слушал задыхающегося от возмущения гостя с большим вниманием и сочувствием, не забывая подливать в его хрустальный кубок аквилонское вино. Возмущение короля Киммаркии он принял близко к сердцу. Неладное ныне творится в гуярских кланах, молодежь совсем отбилась от рук. И достойного Осея давно уже пора призвать к порядку, а не поощрять его безумства.
Морвед даже слегка опешил от такой горячей поддержки почтенного Рикульфа. До сих пор он считал, и не без основания, что дерзость Осея произрастала не только на подачках Гилроя, но и на подстрекательстве Рикульфа, которому нестроения в кимбелинском королевстве были на руку. Гитарды уже прибрали под шумок изрядных кус чужих земель, о которых следовало бы напомнить их королю. Ну да время терпит. Пусть поможет совладать с Осеем, а там видно будет. Что касается самого Морведа, то он всегда готов на мировую и с эбораками, и с вогенами, пусть только оставят в покое его королевство. И если его избавят от Осея, то он хоть завтра готов вернуть Арпин Гилрою и взять в жены его дочь Урсулу.
– Красивая девушка, – одобрил его выбор почтенный Рикульф.
Девка действительно была неплоха, хотя, на взгляд Морведа, слишком худа и вертлява.
– Что это за черномазый рядом с моей невестой?
– Внук посвященного Магасара, – небрежно махнул рукой Рикульф. – Кажется, его имя Гаук.
– Ох и имена у этих посвященных, – усмехнулся Морвед. – Я бы их на версту не подпускал к нашим девушкам, а уж к трону тем более.
– Твоя ошибка, почтенный Морвед, – мягко укорил гостя Рикульф. – Суранские торговцы и ремесленники, это наша опора в борьбе с выскочками и буянами, которых всегда будет в избытке в гуярских кланах.
С тем, что буянов среди гуяров много, Морвед был согласен, но и приближать к трону суранскую сволочь в противовес своим, он не собирался.
– Этот Гаук очень хороших кровей, почтенный, – заметил вскольз Рикульф. – Его предки сотни лет правили этой страной.
– Почему бы тебе, почтенный Рикульф, не найти для этого горданского молодца гуярскую красавицу, – ехидно заметил Морвед. – То-то порадуешь ее отца.
– Я подумаю над твоим предложением, почтенный, – засмеялся король Гитардии. – Но вернемся к твоему родичу достойному Осею.
– Никакой мне этот сукин сын не родич, – разразился руганью почтенный Морвед. – Я бы с большим удовольствием снес его дурную голову.
– Зачем же без пользы лить гуярскую кровь, – вздохнул Рикульф. – Достойный Осей мог бы оказать нам всем большую услугу.
– Каким образом? – насторожился Морвед.
– Отец этого черномазого мальчишки, достойный Эшер, не так давно вернулся из страны Хун, которая лежит далеко на востоке. Сказочно богатая страна.
Почтенный Морвед соображал хоть и медленно, но основательно. Конечно, много чести для такого наглого мальчишки, как Осей, возглавить гуярский поход. Это пристало разве что самому Морведу или почтенному Рикульфу.
– Быть может, еще возглавим, – спокойно отозвался король Гитардии. – Но зачем же соваться в воду, не измерив броду. Пусть эти самодовольные молокососы на своих боках испытают трудности военного похода. Мы с тобой, почтенный Морвед, свои королевства не из рук родичей рвали.
Истинная правда, лучше почтенного Рикульфа не скажешь. Эти сопляки норовят воспользоваться плодами чужих побед, а не угодно ли самим потрудиться. Почтенный Морвед вот уже двадцать пять лет не выпускает меча из рук, как раз столько, сколько стукнуло негодяю Осею, и нет рядом человека, который мог бы по праву оспорить у него место первого из Кимбелинов. Нет, не даром Рикульфа считают самым хитрым из гуярских вождей. Одержит Осей победу или сломает себе шею – это уже неважно, главное – он уведет всех жаждущих добычи горлопанов из суранских городов. И уж тогда Морвед сумеет навести порядок в своем
