- Вы читали? - сдавленным голосом произнес Робер, понимая, что обошлось.
- Нет, - поморщился Мевен, - но там должно быть об Окделле.
- У Кольца Эрнани его отпустят, - подтвердил Робер, - вернее, не отпустят, а передадут тому, кто за ним приедет.
- Это правильно, - одобрил гимнет-капитан, - иначе бедняга наделает глупостей.
- Я отправлю за ним Карваля, - решил Эпинэ, - когда он вернется.
Только сперва надо решить с погоней, потому что сюзерену нужнее мертвый Алва, чем живой Дикон. Проклятье, неужели Никола опоздает, за Вороном отправят очередную шваль или рискнут гимнетами? Альдо может…
- Мевен, пока мы вдвоем, расскажите, что же все-таки случилось. Разумеется, потом вы доложите еще раз.
- Что случилось? - дернул ободранной щекой виконт. - Как оказалось, ничего… Несколько трупов, дюжина выстрелов, скачка и - ничего…
- То есть? - Окна неумолимо наливались утренней синевой. Скоро кто-нибудь явится.
- Ах да… Вы же не знаете главного - Алва в Нохе.
3
- Как?! - Наверное, он произнес это вслух, потому что Мевен как-то по-лошадиному кивнул.
- Так. Решил вернуться и вернулся. Придд отправился на север без него.
- Закатные твари! - На сей раз Иноходец свой голос услышал. - Он что, с ума сошел?
- Не сказал бы, - Мевен с досадой заглянул в пустой бокал. - Если кто и рехнулся, так это я.
- Потому что вернулись? - Алва у Левия! Успел ли кардинал стянуть к Нохе солдат и где, в конце концов, Карваль?!
- Между нами говоря, да. - Гимнет-капитан тронул ссадину и поморщился: - Проклятый кэналлиец…
- Это он вас заставил?
- Нет, - Мевен досадливо махнул рукой, - я сам…
Разрубленный Змей, чувствуешь себя косноязычным болваном. Поймите, я…
- Виконт Мевен! - Альдо в кирасе поверх мундира стоял в дверях. - Как вы здесь оказались?! Эпинэ, что все это значит?!
- Это значит, - отчеканил Робер, занимая позицию между вскочившим Мевеном и сюзереном, - что спешить больше некуда. Алва в Нохе, а гнаться за Приддом - подвергать опасности Ричарда.
- Что? - Альдо рванулся вперед, едва не сбив Эпинэ с ног. - Ворон у Левия?! Не в Багерлее - в Нохе! Под крылом у этого недомерка голубиного?! Это вы его туда отвезли?! Вместо того чтобы пристрелить на месте, как беглого убийцу!
- Ваше величество, - Мевен слишком устал, чтобы бояться воплей, даже королевских, - это не я доставил герцога Алва в Ноху, а он меня и монаха.
- Гимнет-капитан Мевен действовал правильно. - Робер оттер Мевена плечом, и тот послушно отступил за маршальскую спину. - Бегства не было, было возвращение. Виконт, вы в вашем положении могли что-нибудь предпринять?
- У меня не было оружия, - Мевен не оправдывался, он просто говорил, как было, - за моей спиной сидел монах, а моя лошадь никогда бы не угналась за морис-ком.
- Трус! - припечатал Альдо. - Я окружен трусами! Кэналлиец прямо-таки заворожил вас, трясетесь, как зайцы. Сорок человек упускают одного… Где ваша шпага, гимнет-капитан Мевен?! У Ворона? Или кардиналу подарили?
- Моя шпага сломана, - лицо Мевена из серого стало пунцовым, - и это ваше счастье… Можете отправить меня в Багерлее или сразу… к Айнсмеллеру. Так мне и надо, нечего было возвращаться!
- Хватит! - рявкнул Робер, сам не зная на кого. - Хватит… Мы все устали.
- В самом деле. - Сюзерен шумно вздохнул и разжал кулаки. - Проклятье…
- Мне кажется, - поспешил развить успех Иноходец, - нужно услышать все с самого начала. Мевен почти ничего не рассказал. Только про Алву и Дика. Спрут прислал письмо, он отпустит Ричарда у Кольца Эрнани.
- Что? - Альдо честно пытался сосредоточиться, но ярость еще била хвостом. - Эта тварь смеет нам угрожать?
- У этой твари в руках Дикон! - заорал Робер. - Дикон! Его убьют, если мы нападем, это ты понимаешь?!
Сюзерен понял. По крайней мере, кивнул.
- Мевен, мы слушаем. С самого начала, и сохрани вас гальтарские боги от вранья. Как вас занесло к Желтой площади?
- Мы задержались с выездом. Было уже темно. Герцог Окделл сказал, что он имеет точные сведения о том, что в город проникли кэналлийцы и следует ожидать нападения. Я подобными сведениями не располагал, но гимнеты охраняют…
- Мы знаем обязанности наших военных. - Альдо вновь был монархом. - Итак, герцог Окделл испугал вас рассказами о кэналлийцах?
- Никоим образом, - гимнет-капитан вскинул колючий подбородок, - я настаивал на короткой дороге. Триумфальная не располагает к засадам, к тому же там находились люди его высокопреосвященства. Окделл не согласился и напомнил, что решает цивильный комендант.
- Он так и сказал? Этими словами?
- Да, - Мевен снова поморщился, - именно этими.
- Окделл превысил свои полномочия, - решил сюзерен, - но сейчас он в руках врага, и мы не желаем говорить о его ошибках.
Ошибках ли? Будь это ошибкой, сюзерен полез бы на потолок задолго до Левия, а он пил вино и тянул время. Нет, Дикон не ошибался, а выполнял приказ. И выполнил, только Леворукий опять смешал карты.
- Мевен, - Альдо сменил гнев на милость, - вы под чинились требованиям цивильного коменданта, который отвечал за доставку узника. Вы невиновны. Говорите дальше.
- Мы поехали дорогой, которую выбрали герцог Окделл и полковник Нокс. У Желтой площади на нас напали. Граф Гирке занял угловой особняк, пропустил ци-вильников и факельщиков и отсек карету. Мы с герцогом Окделлом были впереди. Услышав выстрелы, я бросился назад, Ричард остался на площади, но нам одинаково не повезло. Кому я должен передать перевязь?
- Об этом поговорим, когда вернется Окделл. Дальше.
- Я узнал графа Гирке и понял, что нас захватили люди Придда. Гирке и не думал скрываться, хотя сам герцог Валентин появился позже. Мы с Окделлом видели, как освободили Алву, с ним был монах, его связывать не стали… Нас с монахом отвели во двор особняка. Нокс погиб при захвате кареты.
- Мы знаем, - щегольнул осведомленностью Альдо. - Вас допрашивали?
- Окделла и монаха, как мне кажется, нет. Меня - да.
- Что вы сказали?
- Ничего, - твердо ответил Мевен. - Я предложил Алве и Придду сдаться, указав, что их дело безнадежно и что к нам вот-вот подойдет помощь. Я ошибся - они нашли выход. Мы выбрались из города без единого выстрела.
- Кто нас предал, кроме Придда?
- Я заметил нескольких офицеров старого гарнизона, но рассмотреть всех было невозможно. Захвативший нас отряд насчитывал не больше полусотни, а из города выехало несколько сотен.
