Последнюю волю Арно Савиньяка, которую лучше б было не выполнять? - Талиг будет драться, и Альмейда уже показал как.
- На суше вам придется труднее. - Кальдмеер не угрожал, как, впрочем, и Рудольф. Он просто думал вслух.
- Верно, - с очевидным Рудольф предпочитал не спорить, - но это лето мы продержимся, а следующее будет нашим. Я не собираюсь вас пугать, тем более это невозможно, но Северную Марагону вы потерять можете, и не только ее. Это не бравада, это логика войны.
- Говорить о том, что будет через год, нет смысла. - Кальдмеер сказал именно то, что следовало сказать в его положении. - Будет большая война или нет, решать его величеству Готфриду.
- В этом никто не сомневается. - Рудольф тяжело поднялся, и Кальдмеер последовал его примеру. - Когда курьер вернется, вам сообщат. У вас есть пожелания или претензии?
- Нет. - Северяне не склонны к многословию, а может, адмиралу стало трудно говорить. На полностью выздоровевшего Кальдмеер не походил. - Желаю здравствовать!
- Можно и так сказать. - Ротгер Вальдес без намека на улыбку перевел взгляд с регента на Кальдмеера и обратно. - Адмирал, чего от вас хотят?
- Господин Вальдес, - сощурился Рудольф, - вас сюда не звали.
И это ошибка! - Марикьяре осуждающе покачал головой. - Будущее господина Кальдмеера мне небезразлично, а он в состоянии постоять за себя только в море.
- Ротгер, вы преувеличиваете, - дриксенский адмирал неожиданно тепло улыбнулся, - иначе быть бы мне до сих пор помощником капитана.
- Будь я не прав, вас бы здесь не было! - огрызнулся марикьяре. Он и в самом деле переживал за пленника. Такое бывает, Жермон знал это по себе. Если ты сохранил чью-то жизнь, то будешь защищать ее до последнего, даже от своих. И тебя поймут, если это на самом деле свои. Рудольф понял, иначе здесь бы уже полыхало.
- Адмирал цурзее и его адъютант скоро вернутся домой, - в глазах регента мелькнула смешинка, - виконт Ластерхавтувер-Никш со своими офицерами присоединятся к нам, а капитан Джильди станет очень богатым человеком.
- Даже так? - Вальдес присвистнул и, странное дело, замолчал, глядя куда-то между камином и бюро.
- Генерал Ариго будет очень рад освобождению молодого Ластерхавта, - церемонно пояснил Райнштайнер, и Жермону захотелось запустить в барона чем-нибудь тяжелым. - По его мнению, мы не могли оставить этого офицера в плену.
По его мнению… Можно подумать, Дубовый Хорст угодил в плен сам по себе. Беднягой пожертвовали, чтобы обмануть Бруно, и почти обманули. Если б не зимние праздники, фельдмаршал влетел бы в ту же ловушку, что и Кальдмеер, и никому не известно, чем бы это закончилось. Тридцать тысяч против сорока пяти, пусть и на трижды выгодных позициях - все равно спорно. Особенно с таким противником.
- Нельзя бросать своих пленных, - зачем-то сказал Жермон, - это не по-людски…
- Высшая целесообразность зачастую жестока. - Глаза бергера были одного цвета с зимним небом, но, скажи ему кто-нибудь об этом, Ойген Райнштайнер не понял бы, о чем речь. - Однако она спасла больше жизней, нежели не имеющая смысла жалость.
- Райнштайнер, - регент снова потер поясницу, зна чит, деловой разговор и в самом деле окончен, - а чем вы руководствовались, когда трое суток в одиночку та щили к Агмарену смертельно раненного? Целесообраз ностью или чем-то другим?
Может, Рудольф и хотел застать Ой гена врасплох, но это ему не удалось.
- Если б у меня было срочное дело, я бы занялся им, - спокойно объявил барон, - но я был предоставлен самому себе и распоряжался собственным временем по своему усмотрению. Сейчас у меня свободного времени нет.
- Его ни у кого нет, - отмахнулся Ноймаринен, - так что прошу всех вернуться к своим обязанностям. Господин Кальдмеер, вы неважно выглядите. Я посоветовал бы вам пить красное вино и больше гулять… Кстати, Вальдес, какая завтра будет погода?
- Сумасшедшая… - рассеянно откликнулся марикь-яре и резко повернулся: - Кальдмеер, вам не следует возвращаться! Слышите?
2
Виконт Сэ собрался высечь столичного визитера, и Руппи это всячески приветствовал. Не нюхавших пороху полковников и генералов следует учить, даже если они ничего не натворили, а этот Придд, похоже, успел показать себя во всей красе. Надо будет спросить, где и как. Хохвенде, тот начал с доноса на своего господина, и еще не известно, чем кончит. Хорошо бы виселицей, а вот по Бермессеру плачет рей, причем не талигойский…
- Сударь, здесь ступеньки. - Предупреждение посту пило вовремя, но вместо благодарности Руппи захоте лось укусить. Потому что вежливость и учтивость идут рука об руку с подлостью. Бюнц не стеснялся в выраже ниях и не поддерживал под локоток дам и начальство. Он просто принял бой и погиб, исполняя чужие обязан ности…
- Нам сюда. - Виконт Сэ удовлетворенно оглядел увешанную портретами галерею. - Никого, как я и думал. Темновато, конечно, но друг друга разглядим, а маршалы и генералы немного развлекутся.
- Несомненно. - Светлые равнодушные глаза смотрели не на Савиньяка, а на Руппи. - Господин фок Фельсенбург, я не знаю здесь никого, кто мог бы стать моим секундантом, и вынужден просить вас представлять обе стороны.
- Хорошо, - коротко кивнул Руппи. Драться ему приходилось дважды, но секундантом он еще не бывал. - Господа, вы уверены, что не желаете помириться?
- Лично я уверен, - отрубил Савиньяк. Каким другом он мог бы стать, если б не родился врагом!
- Я придерживаюсь того же мнения, что и виконт. - Придд переступил с ноги на ногу, пробуя пол. - До первой крови или до победного конца?
- А вы как желаете, - усмехнулся виконт, - с кровью или без? Мне, право, безразлично.
И кто-то еще говорит, что все фрошеры похожи друг на друга!
- Что мне хотелось бы знать, так это причину нашего поединка. Барботта меня не устраивает.
- Вы их знаете.
- Значит, их несколько?
- Пожалуй, - Савиньяк все еще улыбался. - Вы - потомственный трус и двойной предатель. Пока двойной.
- Вы так полагаете? - Придд был сама вежливость. - Что ж, вынужден просить у вас прощения. Я ввел вас в заблуждение относительно условий. Мы деремся до победного конца.
- Дуэль закончится, когда одна из сторон признает себя побежденной или же не сможет продолжить бой, - процитировал Руппи кодекс Эберхарда. Секундант должен быть беспристрастен, особенно если он один на двоих. - Оружие?
- Разумеется, шпага. - Виконт уже сжимал клинок.
- Шпага, - равнодушно подтвердил полковник. -
Я не успел узнать, запретил ли герцог Ноймаринен дуэли?
- Да, - хохотнул Савиньяк. - Желаете спрятаться за регента?
- Если я нарушаю приказы, то делаю это осознанно. - Хорошее правило, надо запомнить. - К вашим услугам!
- К вашим услугам!
