– А я? – спросил Коля. – Ты будешь проводником служебной собаки. – В генеральском звании, – попробовал поторговаться Коля. – Отставить, товарищ сержант, – прикрикнул на него Портсигаров.
– А зачем Джульбарса тащить в отель?
– Я тебя умоляю, Коля, – возмутился Портсигаров. – Кто ныне селит высоких гостей в номера, не обнюхав их предварительно на предмет наличия взрывчатки. А заодно Джульбарс вынюхает нам Химкина, я на всякий случай прихватил в редакции его куртку.
Куртка была довольно поношенной и местами грязноватой, а посему Джульбарс обнюхивал её брезгливо. Но тут уж ничего не поделаешь – служба. Коля, хоть и разжалованный из генералов в сержанты, был, тем не менее, чрезвычайно горд выпавшей на его долю честью работать с самой что ни на есть настоящей служебно-розыскной собакой, награждённой к тому же медалью «За спасение утопающего Отечества».
Однако службе безопасности отеля появление черной собаки на территории, вверенной их заботам, почему-то не понравилось, и она не замедлила прорасти двумя деревянными идолами по бокам от озабоченных проблемами людей. На нервический вскрик какой-то зарубежной дамы, испугавшейся дружелюбно улыбнувшегося ей милицейского кобеля, примчался управляющий отелем, с истерическими претензиями к гостям. – Сидоров, сотрудник МИДа, – холодно отреагировал на его истерику шоумен. – Вам разве не звонили из управления делами президента?
– В некотором роде я не в курсе, – засмущался сбитый отпором заведующий. – Сейчас выясню.
– Не надо выяснять, – раздражённо одёрнул его Портсигаров. – Позвольте представить вам генерала Чарльза Хиггинса, высокопоставленного сотрудника службы безопасности сами понимаете какой страны. А это полковник Барановский из ФАПСИ.
Ни Джульбарса, ни Колю Портсигаров заведующему не представил, чем чрезвычайно огорчил обоих: Коля обиженно засопел, чёрный пёс показал великолепныё клыки, заставив нервно дёрнуться конопатого охранника, продолжавшего стыть столбом в двух шагах от высоких гостей.
– Хэллоу, – сказал генерал Хиггинс. – Вочезнонэйм?
Балабанов па привычке приготовившийся было переводить с каймановского, прикусил язык, во-первых, переводить ему по статусу не полагалось, особенно в присутствии знатока иностранных дел и языков Портсигарова, а во-вторых, он понятия не имел, что сие слово означает.
– Алекс Мыскин, – назвал себя заведующий. – Можно просто Алекс.
Ничего особенного этот худой и вертлявый просто Алекс собой не представлял. Можно сказать, типичный выходец из сословия советских завсегдатаев вещевых рынков, волею судеб вознесенных ныне в головокружительные выси, под крыши приватизированных небоскрёбов, где они смотрятся столь же уместно, как плохо выдрессированные обезьяны в кабинах современных авиалайнеров.
– Иес, – важно кивнул головой просто Чарльз. – Ваш отель, как это по-русски, очень бьючифул.
– Прекрасный отель, – перевёл Портсигаров. – Генералу понравилось. Возможно, здесь разместится значительная часть потомакской делегации.
– Это честь для нас, – расплылся в ослепительной улыбке Алекс. – Уверяю вас, вы не пожалеете, мистер Хиггинс. У нас первоклассная кухня. И великолепное обслуживание.
– Надо проверить отель на предмет террористов, – по топорному вмешался в великосветский разговор полковник Барановский и кивнул головой на пса, изнывающего в служебном рвении.
– Увы, – царственно развёл руки Портсигаров, словно бы извиняясь за чужую бестактность. – Международное положение вам хорошо известно.
– У нас прекрасная служба безопасности, – понимающе кивнул головой господин Мыскин. – Но, разумеется, мы не в претензии. Миша с Васей вас проводят. – Хватит одного Васи, – отмахнулся от услужливого заведующего полковник ФАПСИ. – Не надо привлекать к вам излишнего внимания.
– Сэнкью вери матч, – поблагодарил мистера Алекса мистер Чарльз. – Да, – резко обернулся к господину Мыскину Балабанов. – Не надо афишировать наш визит. Вы меня понимаете?
– Безусловно, – молитвенно сложил руки на груди просто Алекс. – Конфиденциальность я гарантирую.
Что ему гарантирует господин Мыскин, майор Балабанов не понял, да это было не важно. Главное, чтобы этот сукин сын не поднял шум раньше времени и не взбаламутил похитителей журналиста Химкина. Отель «Интернациональ» насчитывал немыслимое количество этажей и для того, чтобы обойти их все времени требовалось вагон и маленькая тележка. Дабы ускорить процесс, Балабанов счёл возможным опросить охранника Васю, который вконец сомлел от соседства высокопоставленных лиц. Весьма представительная внешность охранника мало соответствовала внутреннему содержанию. Балабанову пришлось затратить массу усилий и использовать весь свой розыскной опыт, чтобы через десять минут наконец выяснить, что человек, похожий на Химкина действительно приехал в отель в сопровождении трёх лиц и поселился в районе восьмого, а возможно девятого этажа. Услужливый Вася готов был уточнить информацию у соответствующих лиц, но Балабанов его остановил.
– Не надо ничего уточнять. Проводите нас на восьмой этаж. Это наши коллеги, присланные для предварительного осмотра местности. Мы сами установим с ними контакт.
Ничего не понявший Вася, тем не менее, кивнул головой и повёл гостей не к роскошному лифту с постояльцами отеля, а к весьма скромному, которым пользовалась обслуга. Входящий в роль ищейки Джульбарс обнюхал тесноватую кабину, но ничего примечательного не обнаружил. К сожалению, ничего не обнаружил он и на восьмом этаже, хотя вроде бы обнюхал все двери.
– Может это куртка не Химкина? – раздраженно спросил Балабанов у Портсигарова. – Скорее это наш Джульбарс нюх потерял, – тяжело вздохнул шоумен.
– Нюх у собаки на высочайшем уровне, – обиделся за своего подопечного «сержант» Коля. – Просто охранник ошибся.
Вася смущенно откашлялся: – Я же сказал – предположительно на восьмом. – Так ведите на девятый, милейший, – с металлом в голосе приказал «полковник ФАПСИ». – Вы, надеюсь, понимаете, в какое неловкое положение ставите нас перед зарубежным гостем, и что подумают о нас на Потомаке.
– Так точно понимаю, – вытянул руки по швам исполнительный Вася.
– Тогда вперёд, – приказал Балабанов. – И помните, в случае промашки Родина вам не простит.
Теперь след искал не только Джульбарс, но и проникшийся, наконец, ответственностью Вася. Совместными усилиями, обнюхав подол платья проходившей мимо горничной, оба с уверенностью указали на дверь ближайшего номера. Причём Вася некультурно ткнул в дверь пальцем, а Джульбарс деликатно гавкнул.
– Вы не подскажете, на чьё имя снят этот номер? – вежливо спросил Портсигаров у горничной, перепуганной домогательствами охранника. – Какой-то нефтяник из Сибири, – нехотя ответила горничная. – Представительный такой, правда жмот. Подмигивал, подмигивал, а авансировал всего доллар.
– Ну, это не сибиряк, – заявил Балабанов. – Если ограничивался только подмигиванием.
– И не нефтяник, – констатировал Коля. – Если дал на чай только доллар. – С ним два амбала и еще какой-то задохлик, видимо секретарь, – продолжала сдавать скупых клиентов мстительная горничная. – Спасибо, девушка, – поблагодарил сотрудницу отеля Портсигаров. – Ваша помощь для нас бесценна.
Горничная, стрельнув глазами навылет в благородно склонившегося перед ней шоумена, удалилась, вдохновенно виляя бёдрами. Балабанов приступил к решающей фазе операции по спасению Химкина, то есть попытался плечом открыть дверь. Дверь, однако, не поддалась, чем поставила присутствующих в неловкое положение – Будем ломать? – спросил Коля. – У меня отмычка есть, – выступил вперёд услужливый охранник. – Действуйте, юноша, – кивнул головой Балабанов. – Видимо наши товарищи просто уснули, сморенные усталостью после трудов праведных на благо Отечества.
Дверь распахнулась беззвучно, и Балабанов первым ворвался в помещение. Разумеется, номер не был президентским, но сибиряка размеры и обстановка шикарных апартаментов поразили даже больше, чем фигура уныло сидевшего в кресле Химкина. Всё-таки, надо честно признать, ведомство, похитившее журналиста, было побогаче Балабановского, ибо снять номер «люкс» пусть и не в самой первосортной гостинице стоит наверняка немалых денег. Впрочем, не исключено, что у вставшего навстречу гостям господина с физиономией и повадками бульдога, были богатые спонсоры.
При виде возникшего на пороге резидента юпитерианской разведки мистера Балабана, журналист Химкин испуганно взвизгнул и метнулся в угол. А охранявшие его амбалы начали лихорадочно шарить подмышками, словно пытались щекоткой вызвать у себя приступ веселого и незлобивого смеха. Заметив, что ни у Балабанова, ни у сопровождающих его лиц в руках нет оружия, представительный господин махнул рукой в сторону подручных, призывая их к спокойствию.
– Вот и отлично, товарищ майор, – сказал липовый нефтяник и липовый сибиряк. – Рад, что именно мне удалось вас задержать и препроводить в прокуратуру. – А с кем, собственно, имею честь? – вежливо полюбопытствовал Балабанов, присаживаясь в кресло, которое только что покинул перепуганный до икоты Химкин.
К сожалению, стульев на всех не хватило, и Коле с Джульбарсом пришлось встать у стенки, тогда как услужливого Васю и вовсе выставили из номера. – Подполковник Иванов, – соврал, не моргнув глазом, представительный.
То есть подполковником он вполне мог быть, но вот Ивановым – вряд ли. Впрочем, Балабанов не собирался спорить с липовым Ивановым, липовым сибиряком и липовым нефтяником по столь пустяковому поводу, как фамилия.
– Значит, ваше ведомство всё-таки ведёт просушку, – ласково улыбнулся Балабанов. – А как же примат закона над произволом?
– Это делалось в интересах господина Полуэктова. – А прокурор в курсе?
– При чём здесь прокурор? – поморщился «нефтяник». – Ваша вина установлена. Журналист Химкин подтвердит в суде, что вы угрожали Полуэктову, вымогая у него компромат.
– Вы очень самоуверенны, господин Иванов, – вежливо улыбнулся собеседнику Портсигаров. – Не называю вас подполковником только потому, что вас, скорее всего, уже разжаловали в рядовые. За похищение известного журналиста.
– Не смешите меня, господин шоумен. На вас, кстати, мы тоже собрали обширный материал. А Химкина никто не похищал, он приехал сюда добровольно.
По лицу господина Химкина было видно, что он хоть и не собирается оспаривать заявление представителя спецслужб, но испытывает робкое сомнение в своём праве не только на свободу передвижения, но и на свободу слова. Не дождавшись поддержки со стороны журналиста, бульдог перешёл в атаку:
– Вас будут судить, майор Балабанов, вы замарали честь мундира, и не думаю, что вас спасут высокие покровители, какие бы посты они не занимали.
– У вас неверные сведения, рядовой Иванов. Я не майор и не Балабанов.
На этот раз липовый сибиряк смеялся минут пять. К начальнику присоединились и два амбала, для которых, похоже, щекотание подмышкой было любимейшим занятием и не всегда безуспешным, если судить по идиотскому похихикиванию. – Химкин нам много чего рассказал интересного, господин резидент юпитерианской разведки. – По-вашему Химкин идиот? – полюбопытствовал Балабанов. – В этом у меня нет никаких сомнений.
– Ну и какая будет цена показаниям идиота в суде? – Слушайте, майор, не морочьте мне голову, – рассердился Иванов. – Повторяю вам, бывший подполковник, что я не майор, а офицер ФАПСИ полковник Барановский, выполняющий ответственное задние в рамках операции под кодовым названием
