сигнализирующий о потере высоты.
– Садимся, капитан! – проорал пилот, не ведая, что слышу его только я. Эдик, лежавший ничком возле моих ног, не шевелился, лоб у него был залит кровью.
В окнах появились треугольные вершины елей, в хаотичный частокол которых мы совершали «приземление». Темная хвоя окружила, скрыв небо. Упругие лапы били по окнам. Защелкали сучья, потом раздался страшный удар в днище, едва не выбросивший меня из сиденья – снова спас ремень. Пронзительно скрипнул мнущийся фюзеляж. Лопасти с лязгом врубились в стволы, брызнув щепой. В пилотской кабине с грохотом лопнуло стекло, и салон наполнился холодом. Возможно запоздало, я накрыл руками и спрятал между коленей голову. Ми-2 повернуло сначала на один бок, потом на другой. Надрывавшийся вхолостую двигатель взвизгнул и резко заглох. Вертолет замер среди деревьев бог знает на каком расстоянии от земли.
Некоторое время я продолжал лежать, сжимая ладонями затылок, опасаясь, что падение не закончилось и нам предстоит еще метров десять Увлекательного аттракциона под названием «окончание истории про Икара». Но нет, вроде все закончилось.
Я опасливо поднял голову.
Под потолком неровно горело аварийное освещение. Салон в некоторых местах покорежился, но сохранил общую геометрию. Левый ряд окон упирался в колючий лапник, за окнами справа виднелась лопасть, согнутая под прямым углом. Воняло керосином.
Лежавший на полу Эдик простонал. Живой!
Скованными руками я отстегнул лямку, поднялся. Пол под ногами опасно качнулся. Машина села на елки весьма ненадежно. Я аккуратно переступил через тело Эдика и, присев, перевернул его на спину. Лоб сопровождающего был разбит в двух местах, но грудь поднималась и опускалась, а изо рта раздавалось хрипловатое дыхание.
– Командир! – крикнул я пилоту. – Ты как там? Где у тебя аптечка? Эдик, по ходу, ранен.
Никакой реакции.
Очень осторожно, чтобы не нарушить баланс вертолета, я заглянул за переборку. Пилот сидел в кресле, аккуратно пристегнутый ремнями, и бессмысленно таращился на пульт управления. От уголка рта к подбородку тянулась струйка крови. Блистер кабины на уровне коленей был пробит могучим суком, обломанный конец которого вошел пилоту под ребра, намертво пригвоздив его к спинке кресла.
На всякий случай я пощупал пульс на сонной артерии. Ни единого толчка.
– Твою неваляху! – сорвался я.
За окнами зловеще зашевелились ветви. Вертолет покачнулся и съехал вниз еще на десяток сантиметров. Я замер, расставив ноги и вцепившись в пульт, готовый к любому развитию событий. Но вертолет застыл, на сей раз окончательно.
Вот тебе и возвращение в родные пенаты! Что же теперь делать?
О том, что делать в экстренных ситуациях, написаны горы учебников. Как вести себя, если летящий самолет захватили террористы; как сложиться в кресле этого самолета, если переговоры с террористами завершились неудачно; как защититься от холода на Крайнем Севере; куда бить коленом насильника; где искать воду в пустыне; чем питаться в тайге; с какой стороны растет мох на деревьях и можно ли его есть… Много чего написано в этих учебниках. Однако в них ни словом не сказано о зэках, которые, вместо того чтобы вернуться на зону, повисли на ветвях посреди тайги в покореженном вертолете в компании с трупом пилота и сопровождающим без сознания. И еще я не упомянул про НЛО, который напрямую был виновником этого бардака.
Салон быстро заполнился холодом. Скованными руками я покрепче нахлобучил на голову тонкую зэковскую ушанку. Руки дрожали и плохо слушались. После катастрофы в теле еще гулял адреналин, сердце стучало, как молот. Широко расправив плечи, я несколько раз глубоко вдохнул – этот прием всегда приводил меня в норму. Привел и в этот раз.
Итак, на чем я остановился? Ах да, что делать. Прежде чем что-то делать, нужно освободиться от наручников.
Я стал хлопать Эдика по карманам, разыскивая связку ключей. В процессе поисков ладонь наткнулась на спрятанный под одеждой тяжелый угловатый предмет. Пистолет. Я не стал его трогать. Оружие должно находиться у конвоирующего, а не у зэка – пусть даже разума в конвоирующем сейчас не больше, чем в кукле. Если я заберу пистолет, мое поведение можно смело квалифицировать как нападение с целью завладения. А зачем оно мне, спрашивается? Я свою прежнюю статью не расхлебал.
Ключи нашлись в кармане брюк. Выделив из связки нужный кусочек металла, я снял браслеты и убрал их в куртку Эдика, застегнув карман на липучку, чтобы не вывалились – с казенным имуществом следует обращаться бережно. Теперь, когда руки стали свободны, можно приступать к эвакуации.
В вертолете имелись три двери: пилотская, пассажирская и погрузочная. Подход к первой перегораживал пришпиленный к сиденью мертвец, третья, находившаяся за диваном, упиралась в ветви и сучья деревьев. Осторожными приставными шагами я приблизился ко второй и попытался ее открыть. Низ двери заклинило, и мне пришлось деликатно, чтобы не перевернуть вертолет, двинуть по ней валенком. Проем открылся наполовину. В лицо дохнуло вечерним морозцем. Спустив одну ногу на петельку трапа, я высунулся наружу.
Нос вертолета, смявшись гармошкой, упирался в толстый кедровый ствол, один из сучьев которого вошел внутрь и забрал жизнь нашего пилота. Задняя часть фюзеляжа и остаток хвостовой балки застряли в мешанине сучьев и хвои. Все остальное висело над пустотой. Деревья здесь расступались, образуя подобие просеки. Между черными кронами елей синела узкая полоска неба.
Ближайший ко мне ствол находился метрах в трех. Вроде недалеко, но я не представлял, как на него перебраться. Путь пролегал через подвесной топливный бак и заднее шасси, карабкаться через которые удовольствия мало. Но даже если я пролезу по ним, не навернувшись, то Эдика этим путем точно не вытащишь. А мне не хотелось оставлять его в вертолете: без сопровождающего я превращаюсь в беглого заключенного, к тому же связанного с убийством.
– Эдик! – позвал я. – Эй, Эдик!
Хоть бы очнулся. Это решило бы многие проблемы. Но сопровождающий предпочитал оставаться без сознания, усложняя мою задачу. Я тяжело вздохнул, оценивая остальные варианты эвакуации. Перебраться на кедр, в который упирался нос вертолета, мешала открытая дверь. Да из-за густой хвои и не продерешься. Попробовать выдавить стекло в салоне, чтобы подобраться к другим стволам? От ударов вертолет мог съехать с шатких опор. Оставалась погрузочная дверь. Есть надежда, что за ней не так много сучьев и у меня получится ее открыть. Если не получится, тогда высажу стекло в салоне…
Оценивая эти варианты, стоя на подножке вертолета над темной пропастью, я вдруг обнаружил, что небо впереди просветлело. Еловые кроны в той стороне окутались бледно-голубым сиянием. Нac нашли! В груди колыхнулась радость, которая тут же растаяла, как только до ушей донесся тонкий чужеродный гул, катившийся между ветвей. Вслед за гулом над просекой возник летающий диск. Тот самый серебристый игрун, отрубивший хвост нашей безобидной «вертушке».
В стену деревьев ударил луч прожектора, пробежал по ней, приближаясь. Не нужно обладать гениальным умом, чтобы догадаться: пришельцев интересовал упавший вертолет.
Присев на корточки, я вполз в салон, раскачивавшийся от каждого движения. Клянусь богом, гора металла, ставшая нашей ловушкой, держалась исключительно на соплях и могла рухнуть в любой момент! Пока я пробирался между кресел, за окном стало светлее. Неизвестный летающий объект приближался.
Из всего спектра неприятностей, которые могли со мной приключиться, менее всего радовала встреча с обитателями этого воздушного транспорта. Память у меня хорошая, и она прекрасно сохранила детали, о которых рассказывал Григорий Львович в комнате для переговоров. Перспектива расстаться с внутренними органами или приобрести хирургические дырки в черепе меня совсем не прельщала. Совсем.
Из вертолета нужно убираться как можно скорее.
Я случайно задел коленом Эдика, отчего он громко простонал.
– Эдик! – Я потряс его плечо. – Эдуард! Очнись!
Никакого эффекта. Фээсбэшник продолжал оставаться без сознания.
Обхватив его за подмышки, я затащил безвольное тело на диван, потом, перебравшись в багажное отделение, перевалил следом Эдика через спинку. Мои действия были очень своевременными, потому что прожектор НЛО наконец нащупал нас, и Ми-2 утонул в море голубого света. Пригнув голову, чтобы не мелькать в окнах, я повернул рычаг и толкнул наружу выгнутую, почти круглую дверь багажного отделения.
Дверь приоткрылась.
Всего сантиметров на сорок, дальше не позволили ветви, упершиеся в нее снаружи, но и этого было достаточно. Пол под ногами ходил ходуном, за порогом не видно ни зги, но я был вынужден рисковать. Нужно вытащить Эдика из вертолета и выбраться самому до того, как в салон войдут пришельцы. А то, что этот волнующий момент непременно наступит, я ни капли не сомневался.
Свет из НЛО повернулся и неожиданно высветил рядом с бортом сосновый ствол. Пространство до него заполняла колючая хвоя, но сосновая иголка мягче еловой, а потому пробраться сквозь нее не составит труда. Мне придется вылезти наружу, найти на что встать, вытянуть Эдика. Главное, не выпустить его из рук, когда примерно восемьдесят килограммов живого веса выскользнут из дверного проема и потеряют опору, в качестве которой сейчас выступает пол салона.
Перед тем как покинуть вертолет, я все-таки забрал у Эдика пистолет. На всякий случай. Это оказался черный угловатый «Грач» с магазином на семнадцать патронов. Я сунул его на временное хранение за пазуху, потом подтащил Эдика головой к выходу, чтобы потом легче было достать с сосны, и полез наружу через дверную щель.
Чтобы попасть на дерево, пришлось совершить небольшой прыжок. Подошвы валенок приземлились на крепкий заледенелый сук, осыпав с него снег. Левая нога соскользнула, но я успел всем телом прижаться к стволу, крепко обхватив его руками.
Придя в себя, я огляделся. Основание сука располагалось метра на полтора ниже днища вертолета. Чтобы определить, где сейчас находится летающая аномалия, я присел на корточки и заглянул под округлое клепаное брюхо.
Серебристый диск висел не далее чем в пятнадцати метрах. Времени, чтобы вытащить Эдика, у меня почти не оставалось, однако я задержался еще на несколько мгновений, потому что борт НЛО стал раздвигаться. В нем образовался светлый прямоугольник, в котором плавали зыбкие очертания двух фигур.
Из-за пушистых ветвей и бьющего по глазам прожектора я не мог толком разглядеть существ, появившихся изнутри эллипсоида. Но одно могу сказать точно: пришельцы, сбившие вертолет, а теперь явившиеся по наши души, даже отдаленно не были похожи ни на моих прежних знакомых, ни на Спящую Красавицу из бункера.
Это были какие-то новые ублюдки ростом под два с лишним метра и с красными горящими глазами.
Раздвигая и ломая ветви, НЛО подплыл к борту вертолета. Надрывный визг двигателей сверлил барабанные перепонки. Времени на эвакуацию Эдика не оставалось. Стиснув зубы, я ухватился одной рукой за ветку, а другой попытался зацепить высовывающийся из проема отороченный мехом капюшон.
