комната, в которой я находился.
В пелене за окном мелькнула и исчезла размытая тень. Возможно, уровень «плесени» поднялся настолько, что плевки биомассы достают до окон. Лишь силовое поле удерживает эту кучу дерьма в распадке. Надеюсь, оно не лопнет как мыльный пузырь прежде, чем сюда прибудет «пятьсот пятьдесят пятая».
Еще несколько суток назад мне хотелось вырваться из заключения. Я мечтал об этом из-за Юльки и Настеньки, которых очень люблю и к которым очень хотел вернуться. Но мое возвращение будет бессмысленно, если на свободе окажется ужасная старуха Бальвангар. Я не могу допустить, чтобы она причинила вред моим родным, поэтому и приношу себя в жертву. Ради них. Ради Любови Андреевны. Ради ускутских. Ради остальных людей.
Стон и скрипы в толще стен раздавались непрерывно, словно снаружи что-то жевало каркас. Я закрыл глаза и стал представлять, как где-то над тайгой, расправив широкие крылья, летит сверхзвуковой бомбардировщик Ту-160. От него отделяется крылатая ракета и устремляется к земле. Она летит очень низко, огибая неровности ландшафта, ведомая спутником ГЛОНАСС и собственной оптико-электронной системой. В ее головной части скрыт заряд мощностью двести килотонн в тротиловом эквиваленте. После взрыва над распадком распустится огненный шар, который сожжет, испарит между скал все подчистую. Как сообщил по рации мужской голос (уже не генерала Веселова), ракета находилась от меня в двух минутах полета.
Значит, жить мне оставалось две минуты.
В запертую на три задвижки стальную дверь раздался требовательный стук. В полубреду-полуяви мне показалось, что я дремлю у себя дома перед телевизором, а в дверь долбит кто-то из соседей, которому понадобилась чашка сахара или компания для распития поллитровочки…
Я хлопнул ресницами. Меня по-прежнему окружали инопланетные пульты и экраны, а стеклянную стену впереди затягивали испарения. Стук в дверь повторился. Я поднялся из кресла, на онемевших ногах подошел к двери. Сюрреализм, да и только!
– Кто там?
– Дед Пихто! Открывай скорее, Валерка!
Словно во сне я толкнул локтем клавишу. Запоры ушли в стену, дверь отодвинулась, и в комнату решительным шагом прошел мой брат, высокий, деловой, с полковничьими звездами на погонах.
– Киснешь тут? – глянул он на меня.
– Что ты тут делаешь? – потрясенно пролепетал я. – Тебя не предупредили, что через минуту распадок взлетит на воздух?..
Я вдруг обнаружил, что он пришел не один… Из-за его спины выскользнула серая крупноголовая фигура. Карие глаза дружески посмотрели на меня.
Не может быть. Бульвумишка!
– А ты думал, я тебя оставлю погибать геройской смертью? – сказал Серега. – Чтобы потом чувствовать себя виноватым? Хрен тебе! Закрой дверь. Там эта гадость уже на подступах. – Он быстро глянул на Бульвума: – Поторопись!
Словно во сне, я закрыл дверь. В руках Бульвума оказалось то самое устройство, которое он нашел в кузове тягача. Ферг установил его на одном из пультов, и я вновь уловил в находке схожесть с портативным видеопроектором. Будем смотреть мультики?
– Кажется, кто-то хотел упрятать меня в тюрьму, – заметил я.
– Очень хотел, пока мы не наткнулись на Бульвума и ускутских.
– Ускутские живы? – обрадовался я.
– Да, приземлились возле поселка. Собственно, на их транспорте мы сюда и добрались… Выходит, что твой рассказ – правда.
– Представляю, как тебе не хотелось в это верить.
– Не сомневайся. Очень не хотелось. Пришлось.
Посреди комнаты сверкнула вспышка, и в воздухе повис огненный росчерк. Бульвум что-то подправил в устройстве, и росчерк увеличился в размерах, растянулся образовав неровное окно, края которого колыхало неведомым ветром. За окном виднелся совершенно иной пейзаж. По всей видимости, он находился за пределами этого корабля, алтайской тайги и вообще нашего мира.
– Что там? – оцепенело спросил я, заглядывая внутрь.
– Понятия не имею, – честно ответил Сережа. – Это эвакуатор, при помощи которого мутанты собирались разбрасывать «плесень» по мирам, по крайней мере так я понял из объяснений Бульвума.
– начала отсчет рация.
Бульвум посмотрел на нас, поежился и прыгнул в отверстие. Секунда – и его уже не было в комнате. Сергей Палыч встал у огненной кромки, но не спешил отправляться следом.
– Давай, брат, быстрее! – поторопил он.
Я поднял рычаг, увенчанный светящейся розой. Поле вокруг корабля должно исчезнуть, однако думал я о другом. Впервые за многие годы Сережа назвал меня не недоноском, не полудурком.
Он назвал меня братом.
– Ну давай же, что ты там застрял! – рассерженно крикнул он.
Не в силах сдерживать радостную улыбку, я нырнул головой в окно, чувствуя, что Сережа тут же прыгнул следом. Последнее, что я слышал, как голос из рации в теперь уже невероятно далекой от нас комнате охраны отсчитывал
Примечания
