Девушка с беспокойством посмотрела на него.
— Кто вы?
— Меня зовут Латур. Я помощник шерифа.
— Вы хотите задержать его?
Латур задумался. Задержать Джека Лакоста за невоздержанность в городе, наполненном пьяницами, было также нелепо, как подложить фальшивую грудь Джине Лолобриджиде. Или этой малышке.
После ночи в тюрьме старый мошенник заплатит свои восемь долларов штрафа и снова отправится напиваться. Латур лишь хотел поговорить с Лакостой, если тому удастся хоть немного протрезветь.
— Нет, — ответил он. — Все, что я хочу, это вытащить его отсюда. Я дотащу его до сидения машины и вы сможете устроить его там.
— Спасибо, — просто проговорила малышка. — У нас не было бы возможности заплатить штраф.
Латур потряс обеспамятевшего человека и хлопнул его по щекам. Это не произвело никакого впечатления и положение осталось прежним. Латур удвоил усилия и взял Лакоста под руки. Старый шарлатан немного пришел в себя, достаточно, чтобы понять, что он находится в руках полицейского. Он сразу же превратился в орущего пьяницу.
— Уберите свои грязные руки, полицейское отродье! — закричал он. Затем обратился к присутствующим. — Ну, не стойте так и не дерите горло! — Потом он перестал сопротивляться и стал жаловаться на свою горькую долю. — Не давайте задерживать меня! Вы знаете, почему он хочет бросить меня в яму? Для того, чтобы забрать у меня мою женщину!
Маленькая рыжеволосая женщина стояла неподвижно, потом стала умолять Латура:
— Я прошу вас, не слушайте его.
И, обратившись к Лакосте, она сухо проговорила:
— Закройся, старый дурак, пьяница. Агент просто хочет тебе помочь.
Лакоста указательным пальцем ткнул в молодую женщину:
— Ты так думаешь? — Он уже забыл о том, что просил помощи у зрителей. — А вы, все тут, кто вы такие? Что вы делаете? Что вы думаете, что я болван? Я отлично вижу, как вы тут толкались около платформы, чтобы взглянуть ей под юбку. Потому что она молода и красива, и хорошо сложена, и замужем за старым… и вы все хотите ее…
Пьяные слезы потекли по его щекам.
— И как я прекрасно вижу, она позволила вам делать это. Шлюха. Вот такие все женщины. Ничего, кроме шлюх!
Латур потерял терпение, стащил пьяницу на землю и усадил его на сидение впереди «пикапа». Потом он обернулся и увидел, что рыжая красотка горько плачет.
— Все в порядке, слезы ничего не меняют, — сказал он ей. — Садитесь за руль и увезите его поскорей, иначе я заберу его в кутузку.
Девушка села за руль «пикапа», включила мотор и дала задний ход, вследствие чего с пронзительным скрежетом металла разбила фары сзади стоявшей машины. Все это еще больше развеселило толпу. Потом, не переставая плакать, она включила скорость и дернулась вперед, ударив в бампер машину, стоявшую впереди.
Латур сдвинул свою белую шляпу на затылок и подумал, почему это все несчастия валятся на его голову. Было совершенно очевидно, что эта девушка была не в состоянии вести машину. Если ей удастся свезти машину с тротуара, то все равно не проедет она и ста метров, как произойдет какое-нибудь столкновение… Он просунул руку через открытое окно дверцы и выключил зажигание.
— Ладно, — сказал он. — Прошу вас, подождите минутку. Я найду свою машину и провожу вас обоих.
Один из зрителей закричал ему:
— Позабавься хорошенько, Энди!
Латур открыл рот, чтобы возразить, но не сказал ничего. То, что он делал, в какой-то степени относилось к его работе. Для рыженькой девочки он не представляя никакого интереса. И, видит бог, могла ли она интересовать его! У него и без этого было достаточно неприятностей!
Давно взошедшая луна начала закатываться. Тот небольшой ветерок, который подул, совершенно замер. По дороге, по краям которой была стоячая вода и заросли тростника, было душно, тяжело и сыро. Латур ехал быстрее обычного. Его мало беспокоило то, что могло случиться с Лакостой, который мирно похрапывал на заднем сидении. Возможно, тряска по дороге поможет ему немного протрезветь, чтобы быть в состоянии немного поговорить, когда он вернется к себе домой.
— Как вас зовут? — спросил Латур у малышки.
Все еще плача, она ответила:
— Рита.
— Вы замужем за Лакостой?
— Я не горжусь этим.
— Я спросил вас не об этом.
— Да. Четыре месяца назад мы поженились в Пончатуло.
— Почему?
— Этот вопрос я задаю себе каждый день.
— Сколько вам лет?
— В прошлом месяце мне исполнилось семнадцать лет.
Латур уже перестал сердиться и ему было жаль малышку. Молодая, красивая, хорошо сложена, она могла сделать лучшую партию, чем выйти за этого старого бурдюка с вином — Лакосту.
Как будто догадываясь о его мыслях, она сказала:
— Мои родители умерли, когда я была совсем маленькой. И я была служанкой в обжорке и хлебнула там достаточно. — Она пожала своими голыми плечами. — В то время он путешествовал с королевским цирком Роберта, и он обещал мне, что я тоже буду выступать.
— Да, понимаю. А когда вы оба приехали на Френч Байу? — Сразу же после полудня. Думаю, что около часу дня. — Его машина стоит там же, где обычно стояла до сих пор?
— Этого я не знаю. Это на маленькой лужайке перед старым домом, по этой дороге.
— Это как раз то направление, — сказал Латур, проезжая мимо большого эвкалипта, — когда стреляли из зарослей тростника. А что, вы и Джек находились дома в начале вечера, скажем в семь с половиной часов?
Девушка немного подумала.
— Это было, примерно, время ужина.
— Мы выехали сюда только ночью.
— А вы случайно не слышали двух выстрелов?
— Да, я их слышала. И сразу же после этого двое мужчин проехали в машине по направлению к Френч Байу.
— А вы их не видели?
— Не особенно ясно. Но мне кажется, что один из них был черным. Но почему вы спрашиваете?
Латур пропустил мимо ушей этот вопрос.
— А вы не видели и не слышали другую машину, или кого-нибудь идущего вскоре после выстрелов?
Рита вытерла последние слезы подолом юбки.
— Нет, я никого не видела.
— А Джек был вместе с вами тогда, когда раздались эти выстрелы?
— Нет. Он был на лужайке. Он возился с карбюратором машины. — Рита сделала жест руками. — Это просто удивительно, что машина еще ходит. Я думаю, что она так же стара, как и он сам.
Латур предложил ей сигарету и воспользовался зажигалкой от доски с приборами.
— Теперь скажите мне, когда вернулся домой Джек, он не говорил о выстрелах или о ком-нибудь,
