полицейских были мощные фонари, которые пробивали туман и бросали желтые лучи света по сторонам. Перед закрытой дверью каюты Хансон поинтересовался:
— Вы оставили дверь закрытой, Харт, или закрыли ее?
— Не помню. Тогда у меня было одно на уме — подальше от этого места.
— Сейчас дверь заперта, — сказал полицейский. — Вы уверены, что Моралес лежит внутри без сознания?
— Уверен, — проронил Харт.
Григ нажал на ручку двери и сильно постучал.
— Моралес! Вы нас слышите? Это Григ и Хансон.
Какое-то время ничего не было слышно, потом в каюте что-то зашевелилось и дверь открылась.
— Да? В чем дело, господа? — спросил Моралес.
Харт изумленно уставился на капитана. На том больше не было белого элегантного костюма. На нем была ярко-красная пижама. Его гладкие черные волосы были тщательно причесаны. Если не считать пары синяков на его физиономии, ничто не указывало, что Герта ударила его пистолетом. Все иллюминаторы позади него были открыты. Одеяло откинуто и на нем лежала открытая книга, что как бы указывало на то, что Моралес читал ее, когда его побеспокоили.
Капитан посмотрел на Грига и улыбнулся.
— Что скажете, Джерри?
Тот неуверенно посмотрел на него.
— Вы спали?
Моралес удивленно поглядел на полицейского, потом на часы.
— Разве люди в три часа ночи не должны спать?
Григ почувствовал себя еще более неуверенно и посветил фонариком на лицо Харта.
— Вы уже видели этого человека, Энрико?
Моралес кивнул.
— Да. В зале суда в Лос-Анжелесе. Это сеньор Харт. Хозяин аптеки в Беверли Хиллс, который был присяжным в деле Коттона.
Григ перевел луч фонарика на Герту.
— А что вы скажете относительно нее?
Моралес посмотрел на девушку и покачал головой.
— Весьма сожалею, но эту молодую даму я не знаю, — его белые зубы блеснули. — К моему большому сожалению…
— И никогда не видели ее раньше?
— Сожалею, — повторил Моралес.
— Эти два человека утверждают, что избили вас до потери сознания и оставили лежать на полу.
— Что!? Что они утверждают?
Григ повторил сказанное и Моралес вновь качнул головой.
— Боюсь, что не совсем вас понимаю, — он отступил в сторону, чтобы дать пройти полицейским. — Извините, совсем забыл вас пригласить. Пожалуйста, входите. Сейчас очень густой туман.
Харт также прошел в каюту и повернулся к капитану.
— Вы что ж будете отрицать и то, что несколько минут назад угрожали мне пистолетом, — возбужденно проговорил он, — и что вскоре после этого один из ваших людей втащил сюда мисс Нильсон?
Моралес вновь посмотрел на девушку.
— Должно быть, это было очень милое представление. Жаль, что я его прозевал, — он повернулся к полицейскому. — Этот сеньор, видимо пьян.
— Я тоже задаю себе этот вопрос, — заметил Хансон.
Григ кисло добавил.
— А я с самого начала так думал.
— Минуточку! — возмутился Харт. — Я могу доказать каждое свое слово. Я покажу вам проход, через который прошел сюда.
— Проход? — удивился Моралес.
Харт открыл дверь в туалет и показал на дверную панель на стенке.
— Я не вижу никакого прохода, — заявил Григ. Харт непроизвольно улыбнулся.
— Сейчас — нет. Вероятно, Моралес пришел в себя после нашего ухода. Он сразу понял, что мы направились за полицией и поэтому успел закрыть проход. — Он вынул из кармана монету. — Сейчас я вам все покажу!
Харт быстро открутил винты, которыми была прикреплена деревянная панель, потом присел на корточки и снял ее, чтобы заглянуть внутрь. Но там, где недавно существовал проход, которым он и воспользовался, теперь красовались три медные трубы, расположенные друг от друга в двух дюймах.
— Ну а теперь пойдемте, — разозлился Хансон. — Надеюсь, вы не будете от него требовать невозможного. И мы сами не собираемся проверять, могла или не могла миссис Диринг проползти меж этих труб.
— Миссис Диринг? — переспросил Моралес.
Григ снял фуражку и вытер пот.
— Понимаете, Энрико, дело тут в следующем…
— Да, я вас внимательно слушаю.
— Он рассказал нам, что прошел на борт яхты, проник в каюту хозяина и прополз в вашу каюту через этот проход. И что вы уже поджидали его здесь с пистолетом в руке. Через какое-то время ваш подчиненный притащил сюда эту девушку, а потом этот Харт расхрабрился и расправился с вами, а девушка ударила вас пистолетом, так что вы потеряли сознание…
— Бедная сеньора, — сочувственно произнес Моралес и показал пальцем на висок.
Харт схватился за трубы и потряс их, но они не поддавались.
— Все это вшивый трюк! — вырвалось у Герты. В чужих туфлях она выглядела меньше ростом. Ее головка доходила Моралесу до груди, когда она стояла перед ним и смотрела ему в глаза. — Может быть, вы будете отрицать и то, что приказали вашему ублюдку собрать команду с тем, чтобы через час отплыть, потому что хотели отделаться от меня и Дока? И будете отрицать, что сказали ему, что вечерние газеты его уже осудили и что полиция подумает о его бегстве со мной, когда его не смогут найти?
Моралес махнул рукой.
— Умоляю вас, сеньора, не надо. Вечерних газет я не читал, а что касается вашего утверждения, будто я сказал одному из членов моей команды о том, чтобы подготовиться в плаванье, то вы, наверное, не знаете, сколько времени нужно потратить на то, чтобы подготовить яхту к отплытию после такого длительного пребывания в гавани. Это дело не часа, а нескольких дней.
Григ и Хансон согласно кивнули. Но Герта не сдавалась:
— И разве вы не говорили, что Док — это пример мужественности и что он предпочтет весело проводить время со мной, чем сидеть в камере? А когда мы будем в море, разве вы не хотели утешить меня по-мужски, как вы изволили выразиться?
По ее щекам потекли горячие слезы.
Григ надел фуражку и посмотрел на коллегу.
— Хватит! Что скажешь, Свен?
Хансон кивнул на дверь.
— Пойдемте, Харт! И вы тоже, мисс.
Герта отчаянно запротестовала:
— Но все было именно так, как рассказал Док! И Моралес говорил именно то, что я вам сейчас сообщила.
— Конечно, конечно! — подтвердил Григ. — Я верю каждому вашему слову, мисс. — Он посмотрел на Моралеса. — Вы хотите сделать какое-нибудь заявление, Энрико?
