— Мне очень жаль, сеньор, но я не в состоянии вам чем-либо помочь. Прошу меня извинить.
Харт подумал, а не подкинуть ли капитану деньжат, но тут же выбросил эту мысль. Кабреро был не из тех, кто берет взятки. Если он подкупит его, вернее попытается сделать это, то не исключено, что свою первую брачную ночь он проведет в тюрьме.
Когда Харт выходил из участка, он заметил человека, стоявшего в дверях и державшего во рту зажженную сигарету.
— Пардон, сеньор, у вас не найдется огонька?
Харт щелкнул зажигалкой и поднес пламя к сигарете.
— Спасибо.
— На здоровье, — кисло проворчал Харт.
У него разболелась голова. Он опять достиг той стадии, когда, казалось, ничто не имеет смысла. Харт мог представить себе, что Бонни скрывалась здесь несколько дней, но какой бы хитрой она не была, кто-то ведь сталкивался с ней. Медленными шагами он возвращался к отелю. По дороге несколько раз останавливался. Его внимание привлекли витрины магазина с золотой надписью: ФАРНАВИА.
Харт попытался размышлять логически. Еще во время судебного разбирательства выяснилось, что Бонни поглощала не только огромные количества алкоголя, но и много таблеток секонала и других препаратов барбитуровой кислоты, которые она принимала в качестве снотворного или успокаивающего.
Если принять во внимание размеры этого городка, то аптек тут может быть всего несколько. Во всяком случае, попытаться надо. Колокольчик на двери звякнул и Харт вошел внутрь. Уже несколько лет он не бывал в подобном магазине. Это была аптека старых времен. Тут не было ни молочного бара, никаких прилавков с косметикой и табачными изделиями, не было сладостей и стоек со свежими газетами. Тут располагались лишь шкафы с пилюлями, микстурами и таблетками.
Из-за прилавка навстречу ему вышел пожилой человек с добродушным лицом.
— Добрый вечер, сеньор, — произнес он по-испански. — Чем могу быть полезен?
Харт попытался ответить ему на своем плохом испанском.
— Можно попросить вас об одном одолжении? — он вытащил из кармана бумажник и разложил на прилавке различные карточки и бумаги, которые свидетельствовали, что он является коллегой мексиканца.
Старик не говорил по-английски, а Харт очень плохо знал испанский. Тем не менее, этих знаний оказалось достаточно. Когда через 15 минут он выходил из аптеки, он уже знал все, что хотел знать. Сеньора Альверадо Монтес не только проживала поблизости, но и ко всему прочему была одной из самых уважаемых клиенток сеньора Аквелло.
Портье в отеле все еще читал старую газету, когда Харт прибыл в отель.
— Ну, как ваши поиски, сеньор? Успешны?
— Я очень доволен, — ответил Харт.
Он открыл дверь, вошел в номер и прислонился спиной к двери. Вместо того, чтобы быть одетой для посещения ресторана, Герта лежала в кровати.
— В чем дело? — удивился он. — Я полагал, что ты уже готова.
Герта хмуро взглянула на него. Подушка была прислонена к спинке кровати, одна нога ее была поднята, другая вытянута. Ее светлые волосы были еще мокрыми после принятия ванны. Вместо того, чтобы связать их в пучок, она оставила их спадать свободными прядями. Одна прядь свисала ей прямо на лицо и прикрывала один глаз. Он также заметил соски ее юных привлекательных грудей.
Когда она заговорила, голос ее был едва слышен:
— Не скажешь ли ты мне следующее? Ты — голоден?
— Нет, — признался он.
— Тогда иди ко мне, — ее нижняя губка задрожала. — Правда, я немного боюсь, но мне хочется стать настоящей женой. Ты меня понимаешь?
— Да.
Харт снял куртку и повесил ее у двери на крючок. Бонни могла подождать. Если верить хозяину аптеки, сеньора Монтес проживала на ранчо фактически с начала года. И несколько часов любви ничего не изменят.
Герта сжалась в комочек и тихо прошептала:
— О чем ты думаешь?
— О нас…
Но поскольку он не был уверен в своих чувствах, он сперва нежно поцеловал ее в глаза, потом в шею и, наконец, в алые соблазнительные губки. Неожиданно кто-то грубо постучал в дверь и Герта вскрикнула от испуга.
— Сеньор, сеньор! — раздался мужской голос.
Герта яростно сжала руки в кулачки.
— Скажи ему, чтобы он убирался, — шепнула она, изнемогая от нахлынувших чувств.
— Зайдите в другой раз! — крикнул Харт.
— Мне очень жаль, сеньор, — проговорил человек за дверью, — но вы должны меня впустить. Я из полиции.
Герта вздрогнула, перевернулась на бок и на ее глазах выступили слезы.
Харт поднялся и осведомился:
— Что вам нужно?
— Это вы тот американец, который спрашивал насчет сеньоры Монтес?
— Да.
— В таком случае, откройте дверь.
Харт приоткрыл немного дверь и сразу же хотел ее захлопнуть, но было уже поздно. В проеме стоял человек, которому он дал прикурить у полицейского участка, а позади него виднелся шофер мистера Диринга.
— Не делайте глупостей, Харт, — предостерег его шофер. — Иначе мы просто пристрелим вас обоих.
Харт посмотрел на пистолет, направленный ему в живот, а потом на человека, который держал оружие.
— Значит, вы из полиции.
— Верно, — усмехнулся мужчина. — Я нечто вроде дополнительной страховки. — И он рассмеялся.
Герта встала с кровати.
— Прости, — промолвила она и неуверенным шагом направилась в ванную. — Кажется, мне плохо…
3 СЕНТЯБРЯ 1958 ГОДА, 22 ЧАСА 9 МИНУТ
Шофер провожал Герту, пока она не исчезла в ванной.
— Миленькая пташка. Вы верны себе, Харт, не так ли? Сперва красивая миссис Коттон, а теперь вот эта малышка. Какова она в постели, Харт? Как мед, а?
Харт действовал непроизвольно. Не обращая внимания на оружие, он изо всех сил ударил шофера в челюсть. Когда тот очутился на полу, он хотел врезать ему ногой, но второй мужчина, похожий на полицейского, ударил его револьвером и Харт тоже очутился на полу возле кровати.
— Тебе не нужно было этого говорить, — упрекнул шофера высокий мужчина. — Как-никак, но она его жена. О таких вещах не спрашивают.
Шофер поднялся и угрожающе обратился к Харту.
— Ну что ж, скоро тебе будет очень весело. До сих пор я только исполнял поручения, но теперь у нас будут личные счеты.
