Она завела мотор и начала разворачиваться.
— А что будет, если тебя остановит коп?
— Я сделаю с ним секс.
— А если это будет женщина-коп?
— Тогда я сделаю с ней секс.
— Ты же сказала, что ты — не лесбиянка.
Она не ответила.
Мы выехали на дорогу и довольно медленно покатили по ней.
— У тебя есть дети? — вдруг спросила Джуди.
— Нет. А у тебя?
— Ну, своих у меня нет, а у моего бойфренда их двое.
— Но это же не твои дети.
— Ну, вообще, да.
Мы остановились возле Джудиного дома, вылезли из трака, она открыла ключом дверь. Квартира у нее была маленькая — студио-эпартмент, кухня не отделена от комнаты. По всем углам стояли коробки и сумки с упакованными в них вещами. Кровати не было, на полу валялся тюфяк.
— Я свой футон уже продала. Придется спать на полу.
— Хорошо.
Она сняла штаны и осталась в красных трусах.
— Выключи свет, — попросил я.
— Хорошо.
Я разделся и лег на тюфяк. Она сходила в туалет и вернулась уже без трусов и вообще без ничего. Мне больше всего хотелось лечь и вырубиться, но я все же попытался потрогать ее отвислые груди и конскую задницу — безрезультатно, хуй не стоял.
— Извиняюсь, — сказал я.
— Ничего страшного, все в порядке. Я понимаю, ты сегодня много выпил. После трех пинт пива мужчина уже не может это делать. Если хочешь, могу отвезти тебя домой. Или оставайся и переночуй здесь, а утром я тебя отвезу. Ты ведь живешь в Редбад Эпартментс, да?
— Да. Спасибо. Я останусь.
Я лег и тут же вырубился. Когда проснулся, была еще ночь. Джуди негромко храпела рядом. Я почувствовал, что хуй встает, и начал трясти ее за плечо. Она открыла глаза.
— Давай поебемся, — сказал я.
— Хорошо. У тебя есть резинка?
— Нету.
— Ничего страшного, у меня есть.
Она дотянулась до своей сумки, покопалась в ней, достала презерватив и дала мне. Я разорвал упаковку и надел его на хуй. Он тут же лег. Я попробовал дрочить, но это не помогло. Я сказал:
— Отсоси у меня.
— Окей.
Я стащил презерватив и отбросил в сторону. Она наклонилась и начала сосать. Я кончил секунд через тридцать и тут же вырубился.
Утром меня разбудила Джуди. За окном было серо, шел дождь. У меня был жуткий бодун, и про секс даже и мыслей не было, тем более с Джуди. Я оделся. Она натянула на себя без трусов серые спортивные штаны с растянутыми коленями и надела красную куртку. Мы вышли из дома и сели в ее трак.
— Давай остановимся у магазина на заправке, купим томатного сока. Он хорошо помогает от похмелья, — сказала Джуди.
— Хорошо.
Я не выходил из машины, и она принесла две бутылочки сока — одну мне, одну себе.
Она отпила из своей и завела мотор. Мы ехали по пустым мокрым улицам — было еще, наверное, часов семь утра.
— Владимир, а ты уверен, что ты ночью в меня не кончил? — спросила Джуди.
— Мы же не ебались, ты только делала мне блоу-джоб.
— Ну, все равно. Мы были такие пьяные. — Она заулыбалась.
— Нет, я уверен, ничего такого не было.
— Когда ты возвращаешься в Россию?
— Через год.
— Значит, тебе еще можно будет писать на университетский имэйл?
— Да.
— Напиши мне его, ладно?
— Хорошо.
Я вырвал из блокнота бумажку и написал на ней свой имэйл.
— Я практически уверена, что не буду беременна, но если что, я тебя проинформирую. Хорошо?
— Хорошо.
Мы въехали в ограду Редбад Эпартментс.
— Куда теперь?
— Вон к тому подъезду.
Джуди остановила трак.
— Спасибо, что подвезла. Счастливо.
— Пока.
Я выпрыгнул на дождь и захлопнул дверь.
Мальчик, девочка
— Дохлый, а ты знаешь, что Ленка Кокорина с этой четверти будет опять у нас учиться? — спрашивает Кузя и мерзко лыбится.
— Заливай больше — сегодня первое апреля.
— Нет, по натуре — слово пацана. Она теперь с мамашей у бабы будет жить, ее мамаша с папашей развелись. Ты за ней бегал в первом классе, ага? Но не сцы, она щас такая деловая стала, что ты в пролете, понял?
Мы с Ленкой сидели за одной партой больше года — с начала первого класса. Оба отличники, оба примерные — нас всегда тыкали другим: смотрите, мол, как надо. А во втором, когда рассадили к двоечникам, чтобы мы на них положительно влияли, мы даже обиделись на учительницу, и по классу пошли слухи, что это, типа, любовь, и нас потом постоянно подкалывали. А Шеремет из четвертого класса — он рядом с Ленкой жил и бегал за ней, а сейчас уже полгода, как в спецучилище по хулиганке — поймал меня после уроков и бил по яйцам, и в «солнышко» и в нос, и я потом долго лежал на куче сухих листьев и не мог подняться. Но я про это никому не рассказал, потому что из-за Ленки.
У Ленки была родинка возле уголка рта — маленькая, почти незаметная. А еще она зимой в первом классе, когда все остальные девки надевали под платье уродливые шерстяные штаны, всегда приходила в класс в колготках. Я еще думал: неужели ей не холодно? А потом заметил случайно, что она снимает свои шерстяные штаны в гардеробе и кладет в сумку со «сменкой».
Ленка ушла от нас во втором классе, после второй четверти — родители получили квартиру на микрорайоне, и она перешла в тридцать вторую. Здесь у Ленки осталась баба, и она к ней иногда приезжает, но я ее редко вижу — последний раз, может, года два назад видел, но мы даже не поздоровались — типа не узнали друг друга.
Второго утром Ленка заходит в класс. Я бы ее никогда не узнал, если б не Кузя. Мелирование, в
