— Лукошкина, с тобой надо что-то делать, иначе ты зачахнешь, как цветочек без поливки! На улице лето, а ты в бумагах зарылась! Сразу понятно, что с личной жизнью у тебя проблемы! Женщина не должна быть одинока, это противно природе, ей обязательно нужно опереться на чье-то плечо.
Эта мудрая сентенция вылетела из уст Нонны Железняк. А предназначались ее слова, разумеется, мне. Слушала я ее вполуха, однако Нонна этого, похоже, не замечала. Госпожа Железняк, родив близнецов и находясь по этому случаю в декретном отпуске, пребывала в состоянии полной гармонии с самой собой и окружающими. Но это только кажется, что мирная Железняк — безвредная Железняк. На самом деле в таком состоянии Нонка представляет собой даже большую опасность, так как для полной гармонии желает видеть счастливыми всех вокруг. Если же — не дай Бог! — ей вдруг покажется, что кто-то рядом несчастлив (то есть вносит диссонанс в ее понятия о мировой справедливости), она набрасывается на бедолагу и пытается его осчастливить. В данный момент ей под руку попалась я…
Но становиться счастливой в угоду мадам Железняк я сегодня не желала.
— Во-первых, моя личная жизнь — моя уже по определению и попрошу в нее не вмешиваться. Во- вторых, кто тебе, Нонна, сказал, что я страдаю от отсутствия мужского внимания? — вяло огрызнулась я, автоматически читая и выправляя очередную рукопись для нашей газеты «Явка с повинной».
К чести авторов надо сказать, что сегодня почти все вирши были на удивление юридически корректны, и мне оставалось только исправлять мелкие огрехи.
Окончив работу, я собрала свои пожитки, прихватила сотовый и отправилась к машине.
Честно говоря, в словах Железняк есть зерно истины — на личном фронте у меня сейчас наблюдается сезонный дефицит. Кавалер, с которым я встречалась последние полгода, по случаю летнего времени отдыхает на каком-то модном курорте. Если честно, я не слишком скучаю. Думаю, он тоже.
Мой вялотекущий платонический роман с Обнорским, поначалу меня развлекавший, в последнее время все больше напоминает мне чемодан без ручки: и нести его тяжело, и бросить жалко. После чтения лекций на Урале, в N-ске (где Володя Соболин попал под чары «марсианской тигрицы», а нашу группу заподозрили в воровстве), в наших отношениях на время наступило затишье.
Возможно, Обнорский дулся на меня за то, что я так беспардонно его «динамила». Но обида, видимо, прошла — не далее как вчера вечером «классик» предложил мне в четверг поужинать с ним в каком-нибудь симпатичном заведении. Я согласилась — других развлечений все равно не предвиделось.
Вторник прошел как обычно: юрконсультация, «Золотая пуля», в оставшееся время — домашние хлопоты. Правда, домашнее хозяйство в последнее время меня не особенно обременяет: в отсутствие сына я дома почти не готовлю, в лучшем случае в моем холодильнике ожидает своей участи сыр и пакет сока.
Что касается поддержания чистоты, то пыль я вытираю регулярно, а на наведение крутого беспорядка у меня просто не остается времени. Поэтому и убирать особо нечего.
Впрочем, кое-что все же случилось: вечером я обнаружила, что на мой электронный адрес прибыли два загадочных послания. Какая-то доброжелательница предостерегала меня от знакомств в Интернете. Если учесть, что всемирной паутиной я пользуюсь исключительно в рабочих целях, то письмо незнакомки выглядело, мягко говоря, несколько странно.
Второе письмо заставило меня усомниться в собственной нормальности и взглянуть на календарь — не иначе, как время повернуло вспять и вместо августа на дворе опять первое апреля. А иначе как можно расценить такое послание: «Вы искали — и вы обрели! Я тот, кто украсит вашу жизнь! Даже ваша жилплощадь не будет помехой нашему счастью!» И все в таком же духе на две страницы за подписью: «Матвей». Чушь какая-то! Не припомню, чтобы искала какого-нибудь Матвея, поэтому не горю желанием его найти. Насчет жилплощади — старая шутка из «бородатого» анекдота. Однако почему этот маразм пришел именно на мой почтовый ящик? Вопрос так и остался открытым — возможно, кто-то просто пошутил.
Наутро я обнаружила, что архив странных сообщений пополнился уже пятью посланиями. Первые три носили матримониальный характер: авторы страстно желали познакомиться со мной для серьезных отношений и брака. Правда, по имени ко мне в письмах никто не обращался. Из чего я сделала разумный вывод, что похожий адрес открыла виртуальная сваха. Все послания, ясное дело, на самом деле предназначены ей.
Вот только женихи оказались небывало рассеянными.
Читать письма было забавно. Их авторы все как один оказались симпатичными, умными, без мат. и жил. проблем, без вредных привычек и манер (интересно, как это?).
Впрочем, дочитав письма до конца, я засомневалась, что имею дело с разновидностью интернет- сватовства — скорее уж, сводничества. Уж больно развязным тоном были написаны некоторые письма. Например, некто Ринат сообщал, что у него «уже припасено чудное гнездышко, где он сможет чудно развлечься с такой прелестной курочкой, как я». Ничего себе! «Прелестной курочкой»! Какое счастье, что это адресовано не мне.
Вдогонку Ринату какой-то Сергей сообщал, что жениться на мне не может, так как уже женат, но почему-то требовал мое фото в той же позе, но в варианте «ню». В какой «той же» позе — понятия не имею. С чего Сергей решил, что должен на мне жениться, — тем более не представляю.
Ломать голову над загадкой было недосуг.
Поразмышляв минуту (ровно столько, сколько понадобилось, чтобы вскрыть пакет ананасового сока), я решила, что сваха тут ни при чем. Просто какой-нибудь вредный вирус развлекается тем, что пересылает письма с одного адреса на другой. Украсив ежедневник пометкой: «Сменить электронный адрес», я залпом выпила сок и рванула на работу в Агентство.
— Это черт знает что! — Возмущенный вопль Соболина был слышен даже в коридоре.
Его крик застиг меня на пороге Агентства, от неожиданности я даже вздрогнула.
Спустя секунду в коридор вылетел и сам начальник репортеров.
— Володя, что случилось, почему ты так кричишь?
— Я не могу полноценно работать, вот почему! Мой компьютер отказывается со мной сотрудничать! Мне нужно срочно отписать информацию, а я не могу даже открыть нужную папку и свой файл!
Оказалось, что Соболин, придя на работу раньше всех, попытался включить свой компьютер и обомлел: его машина категорически отказалась загружаться под Володиным паролем. Семнадцать последующих «перегрузок» результатов не дали — машина радостно выдавала, что «пароль введен не правильно».
— Буду писать информации «от руки» и рассылать подписчикам по почте, — мрачно резюмировал Соболин и удалился в свой кабинет.
Час спустя выяснилось, что в своей беде Володя не одинок — ни в одном из отделов компьютеры не желали включаться. Они сообщали изумленным владельцам, что их пароль больше не действует. Работа Агентства была парализована.
