рот, собираясь задать еще один вопрос, но девушка опередила его:
— Не надо, Влад, — она приподняла ладонь, словно ставя преграду.
— Мы уже говорили об этом.
К тяжести на душе добавились досада и нарастающая злость. «Мы уже говорили…»
— Я не помню такого разговора, — хмуро процедил Влад. — Почему ты помнишь, а я — нет?
— Потому что ты — это ты. А я — это я. — Девушка отложила кисть.
— Пойдем пить чай, Влад. Или ты уже не хочешь?
«Глупо было бы лишать себя хоть какого-то удовольствия», — подумал он и ответил:
— Конечно же хочу.
Следом за Дилией Влад пересек двор и вошел в гостиную, где возле розовых диванов и кресел стояли невысокие круглые мраморные столики, а у стены пульсировал тонкими струями фонтан, наполняя овальное помещение плеском воды и прохладой. За высоким окном, выходящим в сад, покачивались зеленые ветви яблонь. Влад опустился в кресло, а Дилия с ногами забралась на диван и нажала кнопку звонка, белым кружком пристроившегося на розовой стене.
Служанка внесла в гостиную поднос с красивыми чашками и серебряным, расписанным узорами чайником, и они пили ароматный чай, и ели удивительно вкусное печенье, и о чем-то говорили, но ощущение легкости больше уже не возвращалось к Владу, и он чувствовал себя лишним здесь, в этой уютной комнате. Лишним — и каким-то ущербным, потому что был не таким, как Дилия
— странная художница, которая тоже знала больше, чем знал он, Влад.
А потом Дилия поставила свою пустую чашку на столик и замолчала, и он тоже молчал, скорчившись в кресле и напряженно глядя в окно ничего не видящим взглядом.
— Мне нужно работать, Влад, — наконец сказала девушка.
— Можно я посижу с тобой в мастерской, посмотрю? — неуверенно спросил он.
Дилия отрицательно качнула головой:
— Нет. Думаю, тебе пора идти. — Она скользнула по его лицу взглядом, подобным холодной струе фонтана.
«Куда идти? — тоскливо подумал он. — Домой идти, со слугами ругаться? Некуда мне идти…»
Впереди простирался длинный пустынный томительный день. Обедать было еще рано. Что делать? Бродить по улицам? Пройтись по разным кафе? Отыскать Вийона, посидеть с ним за рюмкой чего-нибудь не очень крепкого, беседуя о том, о сем? О чем?.. Дотянуть до обеда, сходить домой, а потом отправиться на кулачные бои? Он помнил, что вроде бы хотел пойти еще куда-то, но не мог вспомнить — куда?..
— Мне не хочется… никуда идти, — с запинкой выговорил Влад, снизу вверх глядя на девушку, уже поднявшуюся с дивана.
Она пожала плечами:
— Можешь оставаться здесь. Если желаешь — выпей еще чая. Позвони — и тебе принесут, я распоряжусь. А я пойду.
— Да нет, я, пожалуй, тоже пойду. — Он грустно улыбнулся. — Спасибо за чай, Дилия.
— Ты не в настроении? — с каким-то странным, как показалось Владу, любопытством внезапно спросила девушка.
— Нет, все в порядке, — с напускной бодростью ответил он. — Вот только ветерок мне этот не нравится, — он кивнул на колышущиеся ветви за окном.
— Да, нравиться тут нечему, — глядя на сад, согласилась Дилия. — Кажется, повода для веселья не предвидится.
Он, ускоряя шаги и не обращая внимания на прохожих, шел по узкой улице, стиснутой стенами домов, и в душе его нарастала тревога.
Над головой, раскачиваясь от все более частых порывов ветра, зловеще скрипели висящие на столбах фонари. Он шагал к ближайшей набережной, чтобы посмотреть, что там делается с Водой.
Свернув за угол, он чуть не столкнулся с кем-то, сделал шаг вправо, намереваясь обойти встречного, но тяжелая рука ткнула его в плечо и знакомый ненавистный голос с угрозой произнес:
— А ну-ка стоять на месте, Влад!
Этот голос нельзя было спутать ни с каким другим.
Влад мгновенно забыл о своем беспокойстве по поводу портящейся погоды. Ощутив неприятный холодок, пробежавший по телу, он поднял глаза. Квартальный смотритель Скорпион возвышался над ним, подобный ожившей статуе с площади перед зданием Магистрата. Все в нем было массивным: колонны ног, обутых в гигантского размера сандалии, мускулистые волосатые руки, голова, словно высеченная из каменной глыбы, с грубо обработанным инструментом скульптора широким и плоским лицом; даже его серая двойная туника казалась каменной, и крепчающий ветер не в силах был справиться с тяжелыми складками темно-коричневого распахнутого плаща, скрепленного на мощном плече внушительной бронзовой заколкой. Руки Скорпиона были пусты — в отличие от рук остановившейся за его широкой спиной свиты: шестеро дюжих парней в таких же, как у смотрителя, туниках и плащах угрюмо поигрывали короткими увесистыми дубинками; такой дубинкой можно было при желании переломать все ребра, а то и спину — Влад не сомневался в этом. Смотритель Скорпион вполне обходился без дубинки. На среднем пальце его правой руки чернел большой округлый перстень с золотистыми разводами. Влад не мог отвести взгляда от этого перстня, чувствуя, как заныл подбородок.
Тело помнило прежнюю боль.
«Вот сволочь! — Влад скрипнул зубами. — Чего ему от меня надо?»
— Почему не уступаешь дорогу, Влад? — Смотритель снова ткнул его в плечо. — Хотел сбить меня с ног? Умышленно хотел сбить меня с ног? Меня, представителя власти?
«Тебя, пожалуй, собьешь!» — с тоской подумал Влад. Было понятно, что Скорпион издевается, ждет возражений. А возражать — значит заработать перстнем по лицу. Или дубинками по ребрам. Или и то, и другое. А еще возникло вдруг у Влада расплывчатое, но болезненное воспоминание о том, как он висел с вывернутыми за спину вздернутыми руками в каком-то мрачном помещении. Было больно, очень больно, а Скорпион смеялся ему в лицо…
— Ты почему не отвечаешь представителю власти? — вкрадчиво осведомился квартальный смотритель. — Ты что, умышленно не отвечаешь представителю власти? Ты бросаешь мне вызов, Влад?
Вокруг них, держась, впрочем, на почтительном расстоянии, начали собираться прохожие. Назревало неожиданное развлечение. Влад беспомощно огляделся и обнаружил несколько полузнакомых лиц.
Полоскались на ветру подолы платьев и полы плащей.
— Ты бросаешь вызов представителю власти? — повторно, с угрозой в голосе, спросил Скорпион и нежно провел пальцем по перстню.
— Я не увидел тебя, Скорпион, — угрюмо сказал Влад, стараясь справиться с предательской дрожью в голосе. — Я шел посмотреть на Воду — ты же видишь, какой ветер…
— Он меня не увидел! — Скорпион захохотал, оборачиваясь к своей свите.
— Меня очень легко не заметить, правда, парни? Я ведь такой крохотный!
Меня можно запросто оттолкнуть, перешагнуть через меня и переть себе дальше, не разбирая дороги. Вы слышали, парни? Нас уже просто не замечают!
Парни с веселой угрюмостью скалились и похлопывали себя по ладоням дубинками. Любопытствующая публика помалкивала, стараясь не пропустить ни одной детали уличного представления.
«Ох, и сволочь же! — с остервенением подумал Влад. — Врезать ему ногой по яйцам и убежать? Только куда отсюда бежать-то? Разве отсюда убежишь? Поймает и измочалит вместе со своими уродами толстомордыми…»
Он еще раз безнадежно огляделся. Зрителей стало больше, но никто, судя по всему, и думать не думал о том, чтобы вмешаться в ход представления. Да и кому это захочется по собственному желанию нарываться на неприятности?
— А если представителей власти не замечают, значит их не уважают, — все громче
