- Ох, ощущал… Даже совсем недавно…
- Да-да! По дороге к баронессе. Один Авка в тебе стремился удрать на край света, а другой упрямо двигал ногами в нужную сторону.
'Все ей известно', - поежился Авка.
- Вы, наверно, знаете, что баронесса и посоветовала мне поговорить с вами?
Мукка-Вукка покивала обеими головами.
- Баронесса - умная женщина. Почти как черепаха… Я не исключаю даже, что она мысленно общается с Всемирной Черепахой…
- Простите, с кем?
- Не перебивай… С Всемирной Черепахой, на которой стоят слоны, подпирающие соседний материк…
- Значит, это правда?
- Что 'правда'? Черепаха? Как же она может быть неправдой, если от нее пошел весь черепаший род? Мы все ее пра-правнуки. Отсюда и наша мудрость. Мы до сих пор иногда ведем с великой пра- прабабушкой мысленные беседы. На ультракоротких волнах геомагнитного поля…
- Уважаемая Мукка-Вукка! Вы, наверно, знаете все-все на свете?
- Гм… - сказал правый рот. А левый заметил: - Утверждать это было бы нескромно…
- Но все равно вы же ужасно мудрая!…
- Гм… - с удовольствием сказали оба рта.
- Вам, конечно, известно, что вчера с того материка прилетала одна девочка… И что я… ну, в общем…
- Известно, - с легким скрипом отозвалась правая голова.
- Но это не вызывает у меня одобрения, - сообщила левая.
- П-почему?…
- Потому что влюбленность - это самая большая человеческая глупость, - ворчливо разъяснил правый рот.
- Хотя опыт показывает, что с этим ничего не поделаешь, - вздохнул левый.
- Вот именно, - горько согласился Авка. - А раз не поделаешь… то что же делать-то? Посоветуйте, пожалуйста, уважаемая Мукка-Вукка. А то ведь жить тошно.
- Если тошно, почему отказался слушать 'Сонату забвения'?
- Потому что… тогда еще тошнее было бы…
- Очень глупо ты рассуждаешь, - сказали оба рта.
- Ага… Я же не черепаха.
- Это нетрудно заметить… А чего бы ты хотел?
- Ну… я бы хотел… чтобы она опять появилась здесь…
- К сожалению, тут я не могу помочь.
- Никак?!
- Черепахи не мыслят такими мелкими категориями, как поступки и судьбы отдельных людей. Это не наш масштаб. Мы можем обсуждать явления планетарного масштаба. Можем, собравши вместе общую черепашью волю, влиять на океанские течения, на климат, на извержения вулканов… Ну и так далее… Только поступаем так мы крайне редко. Потому что все это не имеет смысла. Ты меня понимаешь?
- Ага… Тогда…
- Что?
- Тогда, уважаемая Мукка-Вукка… не могли бы вы…
- Что? Изъясняйся связно и четко.
Авка не мог так изъясняться. В душе его боролись (вот она, двойственность!) робость и отчаяние. А Звенка по-прежнему глядела сквозь пространство. И словно подбадривала.
- Я это… как раз о планетарном масштабе… Не могли бы вы попросить уважаемую Всемирную Черепаху подползти вместе со своим материком к нам поближе? Ну, так, чтобы можно было плавать туда- сюда на лодках?
Конечно, это была наглая просьба. Безумный проект! Но ведь на безумства планетарного масштаба как раз и толкает человека любовь. Иногда…
Мукка-Вукка повозилась на одеяле и сообщила двумя ртами.
- Нет, это исключено.
- Слишком тяжело ей, да? - с грустным пониманием сказал Авка.
- Всемирная Черепаха стационарна.
- Больна, да? - Авка слышал, что больницу иногда называют стационаром.
- Не больна, а неподвижна. Давно приросла животом к океанскому дну. Ведь на ней три слона да еще целый континент. А возраст уже не юный… Хорошо нашим китам, Храбрилле, Мудрилле и Хорошилле. Они по сравнению с Черепахой мальчишки. Вот и плавают себе в свободно-подвешенном состоянии, не касаясь подводного грунта… Кстати!…
- Что?! - с непонятной надеждой откликнулся Авка.
- Послушай, мальчик! Почему бы тебе… раз уж так страдаешь… не обратиться к китам? Для них дальнее плавание - не столь уж большой труд. Скорее развлечение…
- Ой… А вы, значит, можете с ними поговорить? На этих, на магнитных волнах?
- К сожалению, нет. Они ведь не черепахи. Диапазон их биополя совсем не тот, что у нас…
Авка ничего не понял. То есть понял только, что ничего не выйдет.
Как же быть-то, в самом деле? Ехать к океану и ловить там какого-нибудь небольшого кита, чтобы помог в переговорах с Храбриллой, Мудриллой и Хорошиллой? Но кит не черепаха. Любой китенок, сам того не заметив, прижмет мальчишку пузом к дну или берегу, и… прощай всякая любовь.
Мукка-Вукка прочитала Авкины мысли.
- Ловить китенка не надо. Надо тебе поговорить с тремя главными китами напрямую. Не-по-сред- ственно.
- Но как?! Они же во-о какие! Они меня даже не заметят, как я не замечаю микроба!
- Это уж как у тебя получится. Можно найти способ… Для начала тебе следует подобраться к этим чудам-юдам поближе. Может, получится забраться к одному из них в ухо и там изложить свою просьбу. Лучше всего к Мудрилле. Говорят, он самый рассудительный…
- Но у китов, по-моему, нет ушей…
- Есть, только незаметные, маленькие.
- Ага, маленькие! Самое маленькое наверняка размером с Южнопомидорное озеро в Диких областях. Как оно услышит мой писк?
- У китов очень тонкий слух… По крайней мере, ты мог бы попытаться.
'Чушь какая!' - возмутился один из двух Авок, которые сидели в нем. А другой тут же взъерошился: 'А почему чушь? Боишься, да?' - 'Кто боится? Дурак ты!'- 'Сам дурак! Бзяка-бояка!' - 'Кто-о? А в поддыхалку хочешь?!'
Но давать в поддыхалку пришлось бы себе. Авка не стал и сумрачно спросил:
- А как туда добираться-то? К китам…
Черепаха молчала, прикрыв четыре глаза пленчатыми веками. Полминуты молчала, минуту…
- Уважаемая Мукка-Вукка… - осторожно напомнил о себе Авка.
- Подожди. Я думаю… - И думала еще минуты три. Или вечность…
- Под материком, как под черепашьим панцирем, есть большие пустые пространства. Говорят, некоторые расположены прямо над китовыми спинами. Окажешься там и можешь гулять прямо по Мудрилле или Хорошилле. Или Храбрилле. Это уж как повезет… Погуляешь, порасспрашиваешь местных жителей и, может быть, доберешься до китового уха…
- А они там есть, жители-то? - с большущим сомнением спросил Авка.
- По некоторым слухам, есть. Спустишься - сам увидишь…
- Там, небось, темнотища, как у кита в желудке, - поежился Авка.
- Не знаю… Про пустые пространства очень мало достоверных сведений. Даже Всемирная Черепаха толком ничего не знает, это ведь не ее материк, а китовый…
