— А ты уверен, что эта Штан настоящая? — спросил Ренке ледяным тоном, совсем сбивая Кесслера с толку.
— Конечно... А какая же еще?..
— Ты болван, Ульрих! — выпалил ученый. — Даже не потрудился проверить, разыгрывают тебя или нет — сразу запаниковал и бросился ко мне!
— А какая разница? — спросил Кесслер. — Кем бы она ни оказалась, знает обо мне чересчур много. Я в опасности. — Его взяла обида. — Ты должен мне помочь, профессор.
— Ничего я тебе не должен! — отрезал Ренке. — За услуги ты и так получал с лихвой. Печально, что о твоих правонарушениях узнали посторонние, но я здесь совершенно ни при чем.
— Значит, ты отказываешь мне в помощи? — спросил потрясенный Кесслер.
— Этого я не сказал, — резко ответил Ренке. — Так и быть, я тебе помогу — в личных интересах. Слушай внимательно и сделай все так, как я скажу. Оставайся на месте. Никому больше не звони — по какому бы то ни было поводу. Когда все будет готово для твоего отъезда, я сам с тобой свяжусь и дам следующие указания. Все понял?
Кесслер судорожно закивал.
— Да-да, все понял.
— Прекрасно. Ты один?
— Пока да. — Кесслер взглянул на украшавшие стол часы. — Но примерно через час приедут слуги.
— Отправь их домой. Скажи, тебе нездоровится. Никто не должен видеть, что ты уезжаешь.
— Непременно отправлю, — протараторил Кесслер.
— Молодец, Ульрих, — похвалил Ренке довольным голосом. — Тогда сложностей, думаю, не возникнет.
Специалист по звукозаписи в наблюдательном фургоне ЦРУ с растерянным видом снял и протянул Рэнди наушники.
— Послушай, что удалось записать.
Рэнди надела наушники, специалист перемотал запись назад и нажал кнопку воспроизведения. Рэнди услышала пронзительный вой, разбавленный помехами, и повела бровью.
— Шифруются?
— Еще как! С таким серьезным программным обеспечением для шифрования я нигде не сталкивался — только у нас.
— Интересно, — пробормотала Рэнди.
Специалист улыбнулся.
— Интереснее некуда. Надеюсь, преобразовать этот вой в понятный текст сумеют в АНБ. Но на это может уйти несколько недель.
— Хотя бы номер, который Кесслер набрал, удастся вычислить?
Спец покачал головой.
— Боюсь, нет. Тот, кто прокладывал коммуникационную сеть, услугами которой мерзавец воспользовался, знал, в какой участвует игре. Каждый раз, когда мы приближались к истине, сигнал перепрыгивал к другому номеру.
Рэнди нахмурилась.
— А ты смог бы проложить такую сеть?
— Я? — Специалист медленно кивнул. — Разумеется. Если бы мне предоставили несколько недель времени, море денег и неограниченный доступ к программному обеспечению других телекоммуникационных корпораций.
— Получается, о безопасности нашего дорогого профессора Ренке заботится множество влиятельных друзей, — протяжно произнесла Рэнди.
Вторая специалистка посмотрела на нее с улыбкой.
— Не зря ты «поселила» так много «жучков» в кесслеровском кабинете.
Рэнди кивнула.
— Нутром почувствовала, что с этими людьми, кем бы они в итоге ни оказались, иначе нельзя.
— Аудиодатчик работает прекрасно. Все, что говорил во время беседы Кесслер, записано. Когда уберу акустические шумы и усилю звук, расслышим и реплики его приятеля.
— А сигналы набора сможешь распознать? — спросил ее коллега.
— Запросто.
— Отлично! — Он повернулся к Рэнди. — Тогда никаких проблем. Понимаешь, у каждой телефонной кнопки свой звук. Если мы воспроизведем их все и составим в правильной последовательности, узнаем номер.
Рэнди понимающе кивнула.
— У нас появится ниточка, которая укажет путь в их телекоммуникационный лабиринт, — с серьезным видом продолжил специалист. — На это придется потратить какое-то время, но шаг за шагом мы выйдем на того, с кем разговаривал Кесслер.
— Им может оказаться и сам Вольф Ренке. — Глаза Рэнди злобно блеснули. — Тогда я лично порасспрашиваю у него об «опекунах», а потом он сядет за решетку — до скончания своего жалкого века.
— А с Кесслером что будем делать? — спросила специалист по звуку.
Рэнди презрительно улыбнулась.
— Герр Кесслер путь еще немного попаникует. А мы подождем. Интересно узнать, кто за ним явится.
Эрих Брандт нетерпеливо расхаживал взад и вперед по кабинету, разговаривая по засекреченной линии с Берлином.
— Вам даны приказы, Ланге. Вот и выполняйте их.
— Хотите, чтобы мы добровольно залезли в пекло?
— О чем ты?
— Американцы определенно наблюдают за виллой Кесслера, — пояснил Ланге. — Как только мы там появимся, нас схватят.
— Ты уверен, что операцию проводит ЦРУ? — спросил Брандт, с трудом усмиряя гнев.
— Уверен, — ответил Ланге. — Как только от вас поступил сигнал тревоги, я подключил к расследованию людей из местного правительства.
— И?
— Изабелла Штан, государственный обвинитель из Министерства юстиции, существует в действительности, — сказал Ланге. — Только сейчас она в декретном отпуске, вернется на работу не ранее чем в следующем месяце. И потом, никакого дела на Кесслера никто не заводил.
— Выходит, американцы вынудили его обратиться к нам за помощью хитростью, — угрюмо произнес Брандт.
— Да, — подтвердил Ланге. — Теперь они попытаются выяснить, куда Кесслер позвонил.
Брандт остановился посреди кабинета. «Если американцы найдут Ренке, узнают и о лаборатории, где создается ГИДРА, — пришла на ум страшная мысль. — Тогда и мне будет несдобровать».
— Это возможно?
— Не знаю, — медленно сказал Ланге. — Разгадыванием головоломки займутся ЦРУ и АНБ. Специалисты и техника у них отменные.
Брандт нехотя кивнул, соглашаясь с подчиненным. Американские агенты выдающимися способностями не отличались, но электронщикам и спецоборудованию США в мире не было равных.
