хулиганы, что наверняка не соответствует действительности. За преступление никого не арестовали.
— Продолжай, — встревоженно попросил Кастилья.
— Как оказалось, Хоурн работал старшим исследователем при Военно-морском медицинском центре в Бетесде, — многозначительно проговорил Клейн.
— И имел доступ к «ОМЕГЕ», — закончил его мысль Кастилья.
— Именно. — Клейн еще раз просмотрел полицейский отчет. — Хоурн был в разводе, платил огромные алименты. Часто жаловался коллегам, слишком-де мало ученым платят. Однако при обыске после убийства полиция обнаружила в его доме несколько тысяч долларов наличными, дорогостоящую мебель и сверхсовременную аппаратуру. А еще указания на то, что Хоурн собирался обзавестись новой машиной, предположительно «Ягуаром».
— Полагаешь, он продавал образцы тканей из базы? — спросил Кастилья.
Клейн пасмурно кивнул.
— Да, полагаю. Более того, думаю, ему показалось, что и за эти услуги он получает чересчур мало, или же его уличили в какой-либо неосторожности. За это и убили.
Кастилья вздохнул.
— Если так, значит, у профессора Ренке и его дружков уже имеются образцы ДНК всех ключевых фигур нашего правительства.
— Да, — ответил Клейн. — В том числе и твой.
База ВВС США в Авиано располагается примерно в пятидесяти километрах к северу от Венеции, прямо у подножия Итальянских Альп.
На севере возвышалась гора Кавальо; снег и лед на склонах серебрил неяркий лунный свет. «Боинг-747» приземлился на длинной главной ВПП и помчался мимо укрытий для самолетов, специально оборудованных на случай применения ядерного оружия. Взрывозащитные двери были открыты, внутри горел яркий свет. Техники тридцать первого тактического истребительного авиакрыла готовили самолеты «Ф-16» к возможным боевым вылетам на восток.
В конце взлетно-посадочной полосы мощный грузовой «747-й» свернул на бетонную площадку и остановился. К передней двери подъехала машина с выдвижной лестницей; Джон Смит, Фиона Девин и Олег Киров торопливо сошли на землю.
Их встретил молодой капитан ВВС в зеленой летной форме.
— Подполковник Смит? — спросил он, с подозрением всматриваясь в изможденные лица троих прилетевших.
Джон кивнул.
— Правильно. — Он улыбнулся, заметив смятение капитана. — Не беспокойтесь. Мы не отдадим богу душу и не истечем кровью в вашей замечательной чистенькой машине.
Офицер ВВС смутился.
— Простите, сэр.
— Не извиняйтесь, — ответил Смит. — Все готово?
— Да, сэр. Нам туда. — Он указал на большой черный вертолет, ожидающий в стороне. Смит узнал в нем диверсионно-транспортный «MH-53J Пейв Лоу». Оснащенные тяжелым вооружением, сверхсовременными навигационными системами и средствами радиоэлектронного подавления, «Пейв Лоу» были созданы для доставки десантников в глубь вражеской территории, могли опускаться к земле на расстояние тридцати-сорока метров и при этом оставаться незамеченными.
— Где наше снаряжение? — спросил Смит.
— Одежда, оружие и все остальное уже на борту, — ответил капитан. — Экипажу приказано доставить вас в назначенное место как можно быстрее.
Через пять минут Смит, Фиона и Киров уже пристегивались ремнями, расположившись на сиденьях в заднем отсеке вертолета.
Один из шести членов экипажа раздал шлемы и гарнитуры.
— Понадобятся, когда будем взлетать, — весело сообщил он, подключая наушники к системе внутренней связи.
Вверху заработали, постепенно набирая скорость, громадные лопасти винтов. Поднялся оглушительный грохот и свист, вертолет закачало из стороны в сторону.
Смит услышал через наушники, как бортинженер, сержант с протяжным техасским выговором, принялся читать стандартную карту перед взлетом. По окончании проверки вертолет тронулся с места.
Три члена экипажа, сидевшие со Смитом и его командой в заднем отсеке, надев очки ночного видения, устремили взгляды в раскрытые люки и рампу. Им следовало предупреждать летчиков о приближении помех — в основном деревьев и линий электропередачи.
Наконец «Пейв Лоу» оторвался от земли. Ветер от работающих винтов завыл с удвоенной силой. Смит проверил, крепко ли пристегнут ремень, и, заметив, как Киров проделывает то же с ремнем Фионы, едва не улыбнулся.
Несколько минут огромный вертолет висел в воздухе. Потом, громко ревя, повернул направо и с выключенными бортовыми огнями на скорости почти сто двадцать узлов на малой высоте устремился на юг.
Эрих Брандт все сильнее нервничал, наблюдая за кипящей в главной лаборатории ГИДРЫ работой: Ренке приказал ассистентам упаковать оборудование и подготовить базы данных по ДНК. Времени на сборы потребовалось немало, но по их окончании можно было бесследно исчезнуть отсюда и возобновить производство убийственного оружия в новом, более надежном месте. В Орвието оставалась обычная лаборатория, где проводили генетические исследования.
Брандт повернулся к Ренке.
— Долго еще?
Ученый пожал плечами.
— Несколько часов. Уехать мы готовы хоть сейчас, но необходимое оборудование придется тогда оставить.
К ним подошел хмурый Константин Малкович.
— А сколько уйдет времени на открытие новой лаборатории?
— Думаю, несколько недель, — ответил Ренке.
Миллиардер решительно покачал головой.
— Я пообещал Москве, что к началу войны производственный процесс благополучно продолжится. Даже после гибели Кастильи Кремлю понадобятся средства для борьбы с другими правителями в Вашингтоне, особенно если к власти придет столь же упрямый президент, который не захочет смириться с положением.
— А если Дударев раздумает с вами сотрудничать? — спросил Ренке.
Теперь плечами пожал миллиардер.
— Не раздумает. У него нет другого выбора. Секреты ГИДРЫ ведь принадлежат мне, не ему. И потом, я уверил его, что все улажу. От Смита и Девин мы, слава богу, отделались. Вывезем лабораторию за пределы Италии, и Вашингтон останется с носом. А когда разгорится война, американцы поймут, что надо принять все как есть.
Внезапно зазвонил телефон. Миллиардер быстро достал из кармана трубку.
— Малкович. Слушаю. — Он посмотрел на Брандта. — Титов из Москвы.
Брандт кивнул. Малкович оставил помощника в российской столице за главного.
Лицо миллиардера постепенно превратилось в ничего не выражающую маску.
