самоусовершенствованием — все равно, уж как ляпнет так ляпнет!
Но врач на ее реплику не обиделся. Объяснил:
— Я очки в кабинете оставил… Вот тут. Стоп, тормози.
Таня повиновалась. «Тойота» остановилась у глухого забора. Меж ржавыми секциями углядывались покосившиеся от времени створки ворот.
— Тормозуха у тебя есть? — поинтересовался врач.
— Должна быть, а зачем вам? — Таня смотрела на него со все возрастающим интересом. Что за мужик? Что ему, интересно, нужно? Зачем он ее на больничные задворки-то завез?
Врач между тем извлек из кармана связку ключей — каждый оказался со своей биркой. Ловкими пальцами перебрал их, один отсоединил, показал Тане:
— Вот он. Запасной выход номер два. Только, боюсь, замок заржавел. Пошли, поможешь мне.
Таня в удивлении уставилась на доктора:
— Вы хотите, чтобы я выехала отсюда?
— Ну да! — раздраженно ответил он.
— А почему?
— А потому, что в больнице тебе делать больше нечего.
— Так я бы и уехала! С главного входа. — Таня по-прежнему не понимала.
— Ага, уехала! А то я наших охранников не знаю! Те еще подлецы… Углядели уж наверняка, что у тебя машина разбита, начнут деньги вымогать. Или уже начали. Угадал?
— Угадали, — вздохнула Таня. — Но я им сказала, что платить не буду. Пусть в милицию звонят. Я скрываться не собираюсь.
— Я уже понял, что не собираешься, — вздохнул врач. — Ты что, так уж спешишь в милицию?
Таню передернуло.
— Вот-вот, — покачал головой доктор. — Милиция, умаю, тебя сама найдет. Если захочет. А ты пока езжай домой. Выспись. Приди в себя. Отдохни… А все проблемы начнешь решать уже завтра.
— Вы странную вещь сказали… — задумчиво проговорила Таня. — «Милиция найдет, если захочет». А вы разве не обязаны сами сообщать? Ну, когда вам таких… как это сказать… криминальных раненых привозят?
— Я сообщу, — кивнул доктор. — Доставила неизвестная женщина, паспорт не показывала, марку и номера ее машины не разглядел…
— А охранники все равно номер записали! — махнула рукой Таня.
— Ну, с этими шакалами я еще побеседую, — небрежно отмахнулся врач. — У меня к ним подходы есть…
Вот странный доктор! Вроде бы, наоборот, должен на нее злиться — ведь это она человека изранила, ему работы прибавила. А он ее отмазать пытается, чудак-человек!
Таня сделала вид, что потупилась, но на самом деле впервые рассмотрела удивительного доктора. А он, оказывается, совсем еще не старый, только вокруг глаз морщинки и волосы наполовину седые. И руки у него очень красивые — бицепсы сильные, а пальцы — тонкие и длинные, как у настоящего музыканта.
— Как вас зовут? — тихо спросила Таня.
— Кирилл Евге… — Врач осекся. — То есть просто Кирилл. А тебя?
— Татьяна.
Он внимательно взглянул ей в лицо, и Таню затопило странное ощущение: будто она этого Кирилла знает давным-давно, с самого детства. Словно и в школу они вместе ходили, и яблоки из садов на пару воровали, и играли с другими детьми в «казаки-разбойники» и в войнушку… Настоящее дежа-вю: вот сейчас они стоят перед старыми воротами и Кирилл триумфально демонстрирует ей ржавый ключ, а Тане кажется: все это уже было. Он уже спасал ее — когда-то, в далеком детстве. Защищал от старших мальчишек, и помогал затирать двойку по поведению в дневнике, и занимался с ней математикой, которая Тане никак не давалась…
Она помотала головой, стряхивая наваждение.
— А что… а что с тем парнем? Которого я сбила? — тихо спросила Таня.
Кирилл поморщился:
— Не волнуйся. Жить будет.
— А почему ты морщишься? — требовательно спросила она.
Перейти на «ты» оказалось легко, и опять ее охватило странное чувство — как будто все это уже было: старшеклассник Кирилл, младшеклассница Таня… И она капризно спрашивает: «Так почему ты не принес мне „Трех мушкетеров“, ведь обещал!»
Таня снова потрясла головой. Вернулась в реальность, смутилась и повторила вопрос:
— Так что с ним?
Врач опять поморщился, но все-таки неохотно ответил:
— Типовой набор. Ушиб мозга, пара переломов, не исключена внутричерепная гематома, томографию еще не делали. Разрыв селезенки тоже пока под вопросом… Но он поправится, ты не волнуйся.
— Ничего себе — поправится! Да у него болячек целый список!
— И не таких вытаскивали, — заверил Кирилл.
— А почему тогда ты… то есть вы морщитесь?
— Да потому, что я клятву Гиппократа давал, — непонятно ответил Кирилл. — И обязан спасать всех подряд, поняла?
— Не поняла, — честно сказала Таня.
— Этот парень, который тебе под колеса кинулся, — наркоман, — вдруг взорвался врач. — Конченый наркоман, в последней стадии, организм уже сгнил!
— Наркома-ан? — оторопела Таня.
— Все вены в дырках, неужели не заметила? Вот ты за него переживаешь, а ему сейчас хорошо-о- о… Так Хорошо, что ни один наркоз его не возьмет. Эйфория, короче, на сто тридцать процентов.
Вот оно что! Он, значит, под кайфом был! — воскликнула Таня. — А я-то никак понять не могла — почему он ко мне под машину бросился.
— О, тут может быть масса вариантов, — заверил ее Кирилл. — Самый простой: надоела грешная жизнь. Или: принял твое авто за яхту с алыми парусами, решил взойти на борт. Или: спасался от группы чертей под твоими колесами. Наркоманы — они такие, непредсказуемые ребята!… — В его голосе прозвучала неприкрытая злость.
— Да ладно вам, Кирилл. Обычные люди эти наркоманы. Только больные.
— Да, больные! — продолжал горячиться врач. — Но почему из-за них ты… вы… — доктор, как и Таня, тоже смутился, — короче, нормальные люди страдают?! Ты сама хоть представляешь, что тебя теперь ждет?!
— Кажется, до пяти лет. В колонии-поселении, — вздохнула Таня. — А если учесть, что я милиции не дождалась и с места происшествия уехала, то, может быть, и больше.
— Не раскисай, — попросил Кирилл. — Будем надеяться, что до спецколонии не дойдет.
— Обещаешь? — вырвалось у Тани.
Он сделал движение, словно хотел ее обнять, и она (сама не поняла почему) сделала движение ему навстречу… Но, впрочем, оба тут же взяли себя в руки и замерли на полдороге, удивленно глядя друг на друга.
«Наваждение какое-то», — растерянно подумала Таня, вглядываясь в обрамленные морщинками глаза Кирилла. А тот вдруг потупился — смущенно, словно мальчишка, а потом сказал — строго, как истинным строгий врач:
— Все, Татьяна. Закрываем дискуссию. Меня на работе уже потеряли. Доставай тормозуху и пошли открывать замок. И уезжай ты отсюда ради бога!
Таня выехала из больницы в половине второго ночи, ржавые ворота, оказалось, выходили прямо во двор обычного жилого дома, ну а оттуда можно было вырулить прямо на улицу Металлургов, в километре от Таниного дома.
