Судя по всему эта улица являлась в городе главной. По тротуарам целеустремленно двигался озабоченный народ.
Вера заглянула в гастроном, по всей видимости – центральный.
Привычная картина.
Детишки давятся в очереди за молочным коктейлем, тетки с кошелками – за вареной колбасой.
Только подозрительно зеленоватая рыба путассу продается без очереди. Обычный город, обычная жизнь!
Только вот мужики и парни здесь активней, чем дома, в Куйбышеве. Да и чем в Москве.
Она прошла по главной улице два с половиной шага, а они уже замучили приставаниями: «Киска, пойдем погуляем? В дымном местечке посидим?»
У одного из «клейщиков» – самого приличного с виду – Вера спросила: «Что значит „дымный“? Там курить, что ли, можно?»
– Да ты что, бодыч? – озадачил ее парень новым вопросом.
Она сердито сказала:
– Слушай, объясни ты толком!
По-русски, а?..
Что за «дымный»?
Почему «бодыч»?
Парень сжалился, снисходительно пояснил:
«Дымный» – значит клевый. А «бодыч» – это приезжий, типа тебя'.
В общем, местные Ромео Вере не понравились. Одеты по-дурацки: не в джинсах или там шортах (что было бы естественно при такой-то жаре), а в наглаженных светлых брюках.
Но на ногах вместо начищенных ботинок (или хотя бы сандалий) – шлепки-вьетнамки. И акцент у них странный (произносят 'х' вместо 'г'), и жаргон идиотский… Нет, ни с кем знакомиться ей решительно не хотелось.
Вера остановилась у витрины универмага.
Полюбовалась на манекены, упакованные в шедевры фабрики «Большевичка».
Не заглядывая, миновала книжный магазин. Несмотря на воскресный день, он работал – наверно, потому, что учебный год на носу.
Пусть папа сам в свой книжный идет, если хочет и если у него от экскурсий время останется.
А ей эти книжки до смерти надоели, пока в институт готовилась!
На бульваре Вера увидела симпатичное кафе-мороженое.
Кругленький домик. С виду чистенький.
Решила зайти. «Только наверняка скажут, что мороженого нет». Она уселась за самый дальний столик, смахнула крошки с несвежей скатерти и приготовилась ждать официантку.
Однако и официантка, и меню появились довольно быстро.
Мороженое в кафе тоже имелось в наличии.
И даже трех сортов – в том смысле, что с разными наполнителями.
Можно было выбирать – шоколадный, фруктовый или ореховый. Вера заказала: 'Двести пятьдесят… нет, триста грамм.
И все наполнители туда… ничего-ничего, пусть смешиваются, так вкусней'.
– Девушка, вы, наверно, с Москвы приехали? – почему-то предположила официантка.
– Это имеет значение? – попыталась рассердиться Вера.
– Почему всех так интересует, откуда я приехала?
– Говорите вы не по-нашему. – пояснила подавальщица.
И добавила вполголоса:
– И заказы странные делаете…
Нет, Вере не очень нравился этот Новороссийск!
Пока она бесконечно долго ждала обещанного мороженого с тремя наполнителями, ее по очереди попытались атаковать сразу две молодежные компании.
Предлагали шампанского.
Звали пересесть к ним.
И даже – шепотком – подбивали «забить косячок».
Вера старалась быть вежливой.
Она терпеливо объясняла претендентам, что она ждет родителей, те должны вот-вот подойти, и все равно она сегодня уезжает – какой смысл знакомиться!..
Но ее отказы только раззадоривали настырных южан.
'Мне нужно от гордости раздуваться – какая невиданная популярность! – сердито думала она. – А я-то себя всегда серой мышкой считала… Ну, не мышкой, конечно, но дома у меня всего два поклонника.
И те молодые, глупые…
А в Москве, когда поступала, – и вовсе за целый месяц ни с кем не познакомилась…
Так что не будем важничать!
Видно, здесь, на югах, просто принято ко всем клеиться…
Да, одной, без предков, по этим южным городам лучше не ходить…
Если уж мне в Новороссийске проходу не дают…
Что, интересно, тогда в Сочи начнется? Или тем более в Сухуми?'
Явилась официантка.
На подносе, помимо огромной горы Вериного мороженого, красовалась еще одна, столь же солидная порция. И.., бутылка шампанского.
– Де-ву-шка.., это что еще? – устало спросила Вера.
Она догадывалась – что это.
Сейчас сюда явится какой-нибудь разбитной абориген, по-хозяйски хлопнет пробкой шампанского и предложит отметить знакомство…
В эту минуту Вера больше всего мечтала оказаться в компании родителей – пусть на самой скучнейшей из всех наитоскдивейших экскурсий!
…К ней подкрались сзади.
Глаза закрыла жесткая, уверенная ладонь. В ухо выдохнули:
– Угадай, кто?
Она вздрогнула, забилась, сбрасывая руку. Радостно закричала, вскочила:
– Васька, негодник!
Откуда ты взялся?!
Ее куйбышевский одноклассник Василий Безбородов улыбался победоносно и слегка смущенно.
Он клюнул носом ее щеку, изобразив поцелуй, плюхнулся на стул, важно велел официантке:
– Выгружайте, девушка, выгружайте…
Вера чуть не подпрыгивала от любопытства:
– Ну, Васенька, говори же!..
Ты что, тоже здесь отдыхаешь?
Где?
В санатории?
– «В санатории»! – передразнил он ее.
– Я похож на человека, которому необходима санатория?.. Не, я сегодня только приехал. Сумка в камере хранения.
– А меня-то ты как нашел? Он потупился. Покраснел:
– Ну.., шел по улице.., решил в кафе зайти… А тут – ты…
С недавних школьных времен Вера прекрасно помнила, что врать Вася не научился.
Учителя сроду не верили ни в его застрявший лифт, ни во внезапно заболевшую бабушку.
– Ты что, с самой набережной за мной идешь? – строго спросила она.
Он улыбнулся и облегченно, что врать больше не требуется, сказал:
