Рука в руке, они шли по затененной пальмами Уайтхед-стрит.
Потом она отпустила руку Флетча.
— Я знаю твой следующий вопрос, — голос звучал, как у маленькой девочки. — Ты хочешь спросить, включают ли особые нормы, применимые к людям творческим, право убивать?
— Только не плачь. Размоешь косметику.
— Я не убивала Стива Питермана, — твердо заявила Мокси. — И для меня важно, поверишь ты мне или нет.
— Я знаю, — кивнул Флетч.
— Однако! — воскликнула Мокси. — С чего такая толпа?
— Закат.
Сотни людей собрались на набережной. Расположившись на приличном расстоянии друг от друга, их развлекали рок-группа, оркестр народной музыки, струнный квартет. Тут же жонглер подкидывал и ловил апельсины. Акробаты подбрасывали друг друга в воздух. Мужчина, одетый как Чарли Чаплин, веселил народ, имитируя походку знаменитого комика. Скромного вида молодой человек проповедовал Слово Господне. Другой молодой человек, в коричневой рубашке, со свастикой на нарукавной повязке, призывал к расовой дискриминации. Третий, пародируя двух первых, убеждал поклоняться консервированной фасоли. Каждый не мог пожаловаться на отсутствие слушателей.
За водной гладью большое красное солнце медленно скатывалось в Мексиканский залив.
Люди находились в непрерывном хаотическом движении, собирались в группы, расходились, переглядывались, смеялись, слушали друг друга, фотографировались. Флорида-Кис протянулась на сто миль от материка, словно вымя, из которого цедились сливки, молоко и грязь со всего континента. Артисты, художники, музыканты. Люди всех возрастов, компании, пары, одиночки. Семьи с детьми и без оных, дипломированные специалисты и рабочий класс, безработные, отдыхающие, пенсионеры. Наркоманы и пушеры[27], золотая молодежь и отбросы общества.
— Да тут прямо-таки показ мод, — не переставала удивляться Мокси.
Действительно, разнообразие нарядов поражало. Лохмотья и изящные платья, костюмы от лучших портных и бикини, дешевые побрякушки и королевские драгоценности.
— Кто бы говорил, — Флетч насмешливо глянул на солнцезащитные очки Мокси.
— Столько людей пришли сюда ради заката, — она покачала головой.
— Такое случается каждый вечер, — заверил ее Флетч. — Даже в облачные дни.
— Ничего себе событие. Кому-то пора подсуетиться и начать продавать билеты. Я не шучу. Представь себе, какие надо приложить усилия, чтобы собрать столько зрителей в театре.
Они лавировали среди толпы, слушали музыкантов, смотрели на актеров, пока не нашли свободного местечка на парапете. Сели, свесив ноги над водой.
— Вот она, реальная жизнь, — вздохнула Мокси.
— Кстати, кто был продюсером «Безумия летней ночи»? — неожиданно спросил Флетч.
— Стив Питерман.
— Кажется, ты называла его иначе. Исполнительным продюсером или как-то еще.
— Возможно. Видишь ли, был другой продюсер. Толкотт Кросс. Я никогда его не видела. Он сделал все, что от него требовалось. Всю подготовительную работу. Подбор состава, съемочной площадки, заключение контрактов.
— И где он сейчас?
— Наверное, в Лос-Анджелесе. Он живет в Голливуд-Хиллз. А на время съемок Стив намеревался взять обязанности продюсера на себя. Находиться здесь и руководить.
— Кто из них нанял Джеффа Маккензи, а кто — Сая Коллера?
— Кросс нанял Маккензи. Питерман его уволил.
— И Питерман нанял Коллера?
— Да.
— Значит, у Питермана больше власти, чем у Кросса?
Получается, что один из сопродюсеров важнее второго?
— Именно так. Кросса, по существу, тоже наняли на работу. Поручили ему всю черновую работу, которой не хотел заниматься Питерман, А может, у него не было времени.
— Кроссу причитается доля прибыли?
— Скорее всего. Но, возможно, не такая большая, как… получил бы Стив.
Девушка, сидящая на парапете неподалеку, в обрезанных по колено джинсах, неотрывно смотрела на Мокси.
— А каким образом Стив Питерман, продюсер твоего фильма, оказался главнее своего сопродюсера, этого Кросса?
— В нашем деле все определяется одним словом. И слово это — банк. Откуда капают денежки.
— Понятно. Об этом, собствено, я и спрашиваю. Продюсер — это человек, который находит средства для финансирования фильма, так?
— Круг забот продюсера значительно шире.
Девушка в обрезанных джинсах толкнула локтем своего соседа и что-то зашептала ему.
— Но деньги на финансирование «Безумия летней ночи» добыл Стив Питерман?
— Да. Получил их от «Джампинг коу продакшн, Инс».[28]
— А что это такое?
— Независимая компания. Созданная для того, чтобы вкладывать деньги в фильмы. Их полным- полно.
— Прости, пожалуйста, но я слышу о ней впервые. И много она финансировала фильмов?
— Полагаю, что нет. Скорее всего, она только обеспечила запуск еще нескольких фильмов. Я не знаю, Флетч. Вполне возможно, что она создана группой дантистов, решивших вложить свои капиталы в кино. А может, это дочерняя компания «Интернейшнл телефоун энд телеграф».[29] Понятия не имею.
Половина большого красного солнца уже «погрузилась» в воду. На середину бухты выплыл черный, словно сошедший со страниц старинной книги, шлюп.
— И тебе без разницы, кто платит за твой фильм? — Мокси вызывала все больший интерес у группы молодежи. — Ты же говорила, что деньги — самое важное…
Мокси вздохнула.
— Деньги добывал Стив Питерман.
Последний краешек солнца исчез. Со шлюпа «Провиденс» [30] донесся грохот орудийного выстрела. Звездно-полосатый флаг заскользил вниз.
Зрители на набережной ответили радостными криками. В Ки-Уэст объявили о наступлении вечера. Флетч вскочил на ноги.
— Пора домой.
— Но, Флетч, после захода солнца тут еще красивее. Давай полюбуемся розовыми облаками.
— Облаков сегодня нет.
Мокси посмотрела на небо.
— Ты прав. Поднялась и молодежь.
— Пошли, — повторил Флетч. Будем идти медленно. Часто оглядываясь, — Мокси неохотно встала. — Этот закат — не последний.
Девушка в обрезанных джинсах остановилась перед Мокси.
— Я знаю, чего вы добиваетесь.
Ее приятели выстроились полукругом за спиной девушки.
Мокси молча придвинулась к Флетчу, взяла его за руку.
— Вы пытаетесь выглядеть как Мокси Муни, — и девушка рассмеялась.
— Как раз наоборот, — ответила Мокси. Рассмеялись и приятели девушки.
— Это точно, — пробасил один.
— Мокси обходится без всей этой косметики, — подтвердила девушка.
