Но вероятно, пробившееся сквозь плотную облачную преграду солнце не только ей подняло настроение, но и прибавило решимости Галине Ивановне.
— Я спускаюсь вниз, — заявила она неожиданно и вздернула свой двойной подбородок. — Мне надоело быть девочкой для битья. Я хочу есть и спать. Я несколько дней не мылась…
— Не глупите, — оборвала ее Анюта, — мы все в одинаковом положении. Камни сейчас мокрые, и с них легко сорваться.
— Я ухожу, — перебила ее Галина Ивановна, но отступила от девушки на безопасное расстояние. — Вы постоянно шпыняете меня, словно я источник ваших бед, бьете, оскорбляете. Я не хочу, чтобы мной помыкали. Кто вам позволил так обращаться со мной? Я уже не девочка, чтобы на меня орали. Я ухожу, и мне плевать, что будет с вами. Я хочу вернуться домой живой и здоровой.
И она принялась спускаться по склону к озеру.
Юбка, порванная по шву, обнажала полное, все в синих ниточках вен бедро. Нелепой, ковыляющей походкой Галина Ивановна пробиралась между камней, оступаясь и падая на толстую задницу, затек с трудом поднималась, но шла, не оглядываясь, хотя понимала, что Джузеппе и Анюта смотрят ей вслед.
Девушка бросилась было остановить ее, но Джузеппе удержал Анюту за руку:
— Оставь, пускай уходит. Она что, мало крови тебе попортила?
Анюта понаблюдала, как Галина Ивановна форсирует очередное препятствие, и повернулась к Джузеппе:
— Думаешь, с ней ничего не случится?
— А мне плевать! — буркнул итальянец. — Я не хочу больше рисковать ради ее гнусной душонки.
Мы сделали все, что могли. Пускай проваливает и спасается, как сумеет. Но чует мое сердце, мы еще с ней столкнемся.
Он снова потер шрам на груди, и Анюта обеспокоенно спросила:
— Тебе нехорошо?
Джузеппе поднял на нее глаза и едва заметно улыбнулся:
— Ничего, ничего, дорогая! Все проходит, и здоровье тоже. Никогда не думал, что буду демонстрировать свои болячки на виду у молодой красивой женщины. — Он взял ее за руку. — Скажи, не будь в твоей жизни Костина, ты бы пошла за меня замуж?
— Ты что, Джузеппе? — Анюта сердито сверкнула глазами и выдернула руку. — Какой еще Костин?
С чего ты взял? Он же лет на двадцать старше меня!
— Любовь не считается с разницей в возрасте, — вздохнул Джузеппе. — Не бойся, что он старше. Главное — он хороший человек.
— Как я могу о чем-то загадывать, — прошептала Анюта и отвернулась, стараясь не показать Джузеппе слезы, которые всякий раз выступали на глазах, когда она вспоминала Юрия Ивановича, — как я могу думать о нем, если ничего о нем не знаю. Наверняка он женат и у него куча детей, а может, и внуков.
— Костин не женат. — Джузеппе снова мягко взял ее за руку. — По крайней мере, за неделю до приезда в Баджустан он написал в одной анкете, что холост.
— Правда? — Анюта посмотрела на него с недоверием, но счастье высушило слезы в ее глазах. — Откуда ты знаешь?
— Служба такая. — Джузеппе пожал плечами. — Скорее всего, он тоже знаток моей анкеты… Словом, мы друг друга стоим. И если у вас с ним получится, то я буду очень рад, хотя здесь… — он прижал руку к сердцу, — будет немного болеть: почему я встретил тебя, но слишком поздно.
— Джузеппе, — изумилась Анюта, — ты шутишь? Ты никогда даже словом не намекал. Что произошло?
— Стихийное бедствие, — улыбнулся печально Джузеппе. — Любовь настигает нас, как стихийное бедствие. И нет от нее ни пощады, ни спасения. А когда она уходит, точно так же оставляет после себя рваные раны, только на сердце, и еще — пустыню в душе.
Анюта ничего не ответила, лишь покачала головой. Что она могла сказать сейчас Джузеппе? После короткой встречи с Костиным в Хороге, которая вылилась в неожиданный и бурный роман, она не думала, что снова встретит его здесь, в Баджустане. В ее жизни было немало мужчин и несколько долгих связей. Как и всякая девушка, она мечтала о чистой, всепоглощающей любви, но к двадцати пяти годам поняла, что мужчины не слишком спешат разделить ее светлые чувства и порой довольствуются одной ночью, редко отваживаясь на следующую встречу.
Она была красива и соблазнительна, ее сильное, тренированное тело жаждало любви, но у нее был трезвый и острый ум, чтобы довольно быстро понять: нельзя гоняться за любовью, она сама тебя настигнет — неотвратимо и с той неизбежностью, с какой утро приходит на смену ночи…
вспомнились ей вдруг строчки из ее девичьей заветной тетрадки. Кажется, их написал Шекспир, а может, кто-то другой не менее мудрый. Но ей очень хотелось, чтобы они оказались правдой. Ведь она не искала встречи с Костиным, не преследовала его, не изводила письмами… И судьба приготовила ей подарок.
Она вновь его встретила. И поняла с первого мгновения, что никогда не переставала его любить. Правда, в Ашкене Костин вел себя более чем сдержанно, но глаза… Глаза его выдавали. Он не сказал ни единого слова о своих чувствах, но сколько нежности было в его взгляде, когда он смотрел на нее или касался ее руки… Слишком много нежности. Но Анюта с большей готовностью прыгнула бы в яму со змеями, чем первой призналась бы ему в любви. Возможно, потому, что слегка побаивалась его реакции на свои откровения. Ведь он был строг и требователен, окружающие с готовностью подчинялись ему, а она могла просто нафантазировать, сочинить красивую сказку.
Сколько раз она их сочиняла и сколько раз плакала от их печального финала. Такого в сказках не бывает.
Максим Богуш, с которым она некоторое время была в близких отношениях, но не испытывала такого восторга, как с Костиным, тоже поначалу казался ей принцем на белом коне. Но вскоре Анюта почувствовала и поняла, что конь его скачет в другом направлении, а она — всего лишь лекарство, вернее, гомеопатическое средство, с помощью которого он забывает о действительности.
Анюта расправила плечи, вдохнула полной грудью свежий воздух. Солнце припекало все сильнее, и грязный поток на дне расселины превратился в вязкий, вяло текущий ручей. Почему-то эти мысли совсем ее не огорчили. Возможно, потому, что она окончательно осознала, что любит? Или почувствовала каким-то, чуть ли не сверхъестественным образом, что впереди у нее третья встреча с Юрием Ивановичем? И если он не решится, она не постесняется и скажет сама, как болит и волнуется ее сердце, как стонет и бьется в груди, когда его нет рядом. О господи, она ничего не знает о его судьбе… Анюта перевела дыхание, стараясь скрыть от Джузеппе судорожный вздох, и посмотрела вперед уже более осмысленным взглядом.
Галина Ивановна скрылась из вида. Джузеппе весело улыбнулся и подмигнул Анюте.
— Кстати, она пошла совсем не туда, куда надо.
— То есть? — опешила Анюта.
— Она не захотела нас слушать. Так что пусть добирается как хочет. А мы пойдем левее. Там есть дорога, которая выходит как раз к хозяйственному двору турбазы, а это в двух шагах от домика Кузьмича. — Он внимательно посмотрел на девушку, отметил ее раскрасневшееся лицо и мягко добавил:
— Твой Костин, Анюта, упрямый человек. Если он поставил перед собой цель, то не допустит, чтобы его убили, иначе это помешает его планам. Он очень беспокоился о тебе, я же видел. Особенно когда началась война… Не знаю, о чем он думал чаще — о тебе или о своем задании. И я скажу тебе больше.
