попросили остаться: нужно было разработать план мероприятия, подготовка к которому должна начаться завтра с утра, с первыми лучами солнца...
По инициатору всей этой свистопляски у полковника сомнений не было.
— Давай рассмотрим вопрос с сугубо практической позиции. Кому ты еще нужен, помимо Султана Абдулаева? Правильно, никому... Нет-нет, про этого своего призрака в тюбетейке даже и не напоминай. Не до шуток сейчас. Кстати, Султан — вполне подходящая кандидатура для контакта с нашим гипотетическим основным «оборотнем», и резидента не надо. Фигура колоритная, работает с большими деньгами, такой может и какого-нибудь высокопоставленного завербовать. Итак, с одним исходным звеном определились: инициатор — Султан Абдулаев...
По поводу источника информации Иванов слегка пригорюнился:
— Надо же! «Течет» с самого верха... Про то, что именно ты исполнил Турпала, знает весьма ограниченный круг лиц. Себя и членов команды я сразу исключаю: мы все на виду друг у друга. Кто же у нас остается? Дело ведет лично прокурор — полковник Молодцов. Плотно курирует начальник УФСБ. Все мероприятия по организации осуществляет начальник контрразведки и начальник штаба. Ну, естественно, командующий в курсе... В общем — одни шишки. Очень щекотливый вопрос, очень... Тебя кто допрашивает в прокуратуре?
— Да сам Молодцов и допрашивает. — Я припомнил детали последнего допроса. — Да! Был там один типчик, помощник ВП (военного прокурора), некто Жилкин. Он, кстати, опечатанную камеру из сейфа доставал по распоряжению прокурора — чекистам передавал ее.
— А в УФСБ?
— А я там всего два раза был. И вообще, там не допрашивали, беседовали без протокола... Но тоже — в первый раз с самим начальником, во второй, когда более детально, с первым замом. Но их, в общем, только журналисты интересовали...
— Вася?
— Да, у меня на допросе этот Жилкин тоже был. — Вася озабоченно почесал череп. — Этот мерзкий предатель мне сразу не понравился!
— Не торопитесь с выводами. Боюсь, все не так просто, как кажется...
Иванов сосредоточенно уставился в помеченный крестом «Азамат» и забарабанил пальцами по столу. За время нашего непродолжительного знакомства я успел понять, что полковник не любит кратчайших расстояний между объектами и очень осторожно относится к простым и очевидным на первый взгляд версиям. В самом деле, на фоне начальников, первых замов и прочих шишек некто Жилкин — очень удобная фигура. Вряд ли тут все так просто...
— Ладно, я завтра займусь этим, — определился полковник. — Теперь — к самому мероприятию. Давай те послушаем практиков.
Тут сразу возникли дебаты. Практики — они ведь только в деле молчаливые и деловитые. А в процессе подготовки — такие словоблуды, просто ужас!
— Да это самоубийцы, — резюмировал Петрушин, кратко обрисовав свое видение ситуации. — Или полные психи. Одно из двух.
Это он по поводу места, избранного ворогами для моей экстракции. Действительно, «Азамат», мягко говоря, не самое лучшее место для подобного мероприятия. Завсегдатаи — федералы, кругом войска... только щелкни предохранителем, в три секунды дуршлаг сделают!
— А кто сказал, что будет экстракция? — прищурился Вася. — А если проще: пуля в голову из бесшумного ствола?
— Да, пуля от патрона «СП-5», — лейтенант Серега загадочно блеснул глазами. — Михалыч потом подарит полковнику пакетик с бумажкой внутри...
— Еще лучше — горло перерезать, — продолжал развивать Вася. — Вообще тихо! Только: «бульк- бульк». И вполне в местном духе...
— Взрыв, — встрял Глебыч. — Лучше всего — взрыв.
— Взрыв?! — в один голос переспросили Петрушин, Вася и лейтенант.
— Ага, взрыв, — кивнул Глебыч. — Много жертв. Много шума. Хороший теракт. Готовить не обязательно: грузовик с тротилом вогнал в кухню, и всех делов.
— И духанщику Ибрагиму — хана, — мрачно заметил Петрушин. — И всем его людям, кто будет там в тот момент. Нет, это маловероятно.
— Нет, отчего же? Взрыв — хорошая идея, — поддержал Глебыча Иванов. — Ибрагима и его людей можно эвакуировать за три минуты до. Потом, правда, им однозначно придется подаваться в абреки... Ибрагима и его людей попросту можно игнорировать. Пусть себе умрут вместе с федералами. Сами знаете, такое здесь не редкость... Все зависит от того, в каких отношениях Султан с этим Ибрагимом и насколько Ибрагим для него важен... А в принципе идея очень даже недурна. Султан этим терактом убивает сразу двух зайцев. Гробит кучу федералов и валит своего кровника. Красиво, лихо, нагло — крутой джигит. Всеобщее признание, почет и уважение. И иноспонсоры, глядишь, подкинут чего-нибудь... А теперь давайте послушаем специалиста. Костя, что там у нас по психаспектам?
— Спасибо, друзья. Вы такие отзывчивые! — Я был тронут откровенностью, с которой коллеги обсуждали мою судьбу. — Порадовали... Взрыв, нож, пуля... Все версии в принципе самодостаточные и имеют право на существование. Но я полагаю, что экстракция все же состоится.
— Обоснуй, — потребовал Иванов. — Только, пожалуйста, — без всяких там тюбетеек!
— Пожалуйста. — Я выудил из папки Иванова чистый лист, взял карандаш, начертил в правом верхнем углу круг и написал внутри: «Султан». А для достоверности изобразил под надписью маленького человечка — круг большой был, махнул от души. — Первое: учтите специфику наших «семейных» отношений с Султаном. Если это действительно его связной...
— Давай без «если», — поморщился Иванов. — Я же просил — без тюбетейки!
— Без головного убора, — пробормотал Вася, пристраиваясь рядом, и, пыхтя от усердия, принялся пририсовать человечку бороду и уши огрызком химического карандаша. — Это же нарушение формы одежды...
— Хорошо, — я не стал возражать — время рассудит, кто из нас прав, — допускаем, что он владеет всей информацией. Допускаем, что он — организатор. Что он хочет?
— Он хочет грохнуть Костю. — Вася с бородой и ушами справился быстро и теперь пририсовывал человечку огромный фаллос, для выразительности слюнявя карандаш и прикрывая художество ладошкой — чтобы Лиза не видела. Фаллос получился несоразмерным и синим, как выражается Иванов — полнейшая аномалия. — Грохнуть, и все. Это же коню понятно!
— Не просто грохнуть. А кастрировать и перерезать глотку, — со знанием дела подсказал Петрушин. — Грохнуть — это слишком просто. Возить никуда не надо, посади снайпера рядом с чекистским домом или возле прокуратуры — и всех делов!
— Согласен. — Я отнял у Васи лист, быстро заштриховал фаллос, пририсовал аномальному человечку треугольник и вписал в него слово «сам». — Учтите также, что Султан во что бы то ни стало захочет сделать это собственноручно. Да, разумеется, он большой человек, командир и запросто может натравить на меня своих псов... Но это — его личное дело. И он, поддерживая реноме настоящего мужчины, должен сделать это сам, своими руками. Возражения есть?
— Давай дальше. — Иванов от нетерпения задрыгал ногой. — Пока возражений нет.
— Дальше... — Я изобразил домик и дорогу. Дорога вела через весь лист к некоему подобию горы, у подножия которой я нарисовал холмик с мусульманским полумесяцем. — Дальше — больше. Султан в «Азамат» не полезет.
— Ты вот эти художественные изыски оставь для своих пациентов — Иванов постучал согнутым пальцем по моим каракулям. — Ты прямо скажи, что имеешь!
— Люди Султана украдут Костю, — высказался лейтенант Серега, едва глянув на мой шедевр — Вывезут на кладбище, где похоронен дебил-Турпал Турпал-дебил... А там, на могилке братца, Султан свершит обряд В полном объеме А в «Азамат» Султан не полезет, потому что он не самоубийца.
— Ну, быть вам генералом, лейтенант, — похвалил я сообразительного коллегу. — Пять баллов. И вообще, вся эта затея сама по себе предполагает единственный вариант — похищение. В противном случае, как утверждают практики, можно было бы завалить прямо возле УФСБ...
