Это сработало. С подчеркнутой осторожностью я переступил линию в грязи и вошел в круг.
— Прекрасно, — пробормотал я. — Давай попробуем.
Тренировка закончилась, начался танец. На промокшем дерне, покрывавшем склон холма в низинах Севера. Я забыл, что за нами следили дети. Забыл, что на нас смотрела Адара. Забыл, что давно не танцевал. Работали только рефлексы, вбитые в меня много лет назад.
Песня мечей — лязг и звон магической стали — наполнила воздух. Дел не стала вызывать меч к жизни, я этого сделать не мог, так что клинки не загорелись, но блеска серебра было с избытком. Сталкивающиеся мечи создавали ослепительный занавес в обрамлении солнца.
Сквозь песню мечей слышались посторонние звуки: я тяжеловато дышал, нанося удары, Дел что-то шептала себе под нос. К этому нудному шуму мы давно привыкли — затрудненное дыхание, всхлипы, вдохи и выдохи, глухое бормотание женщины.
С каждым ударом танец ускорялся, а бормотание Дел становилось все громче. Наконец я понял, что говорила она не для себя, а для меня. Она комментировала мой стиль, мою технику, неохотно признавая достоинства или разочарованно отмечая недостатки.
— В аиды… — выдохнул я, — ты что делаешь?
— Двигаешься медленно… очень медленно… и танцуешь вяло…
— Аиды, женщина… я болел…
— И мог умереть.
Шаг, скольжение, прыжок.
— Я думал, мы просто тренируемся…
— Так и есть…
— Я думал, это просто разминка…
— Так и есть…
Обвод, удар, отступление.
— Раньше ты такого не устраивала…
— Раньше тебе это не было нужно…
— А теперь нужно?
— Нужно. Ты танцуешь неряшливо, Тигр.
Неряшливо. Надо же.
Ну получи за неряшливость, баска.
— Лучше, Тигр… уже лучше.
И вот это тоже получи.
— Гораздо лучше, Тигр… Теперь не замедляй…
Аиды, эта женщина меня убьет и для этого ей не понадобится скрытая сила ее яватмы.
— Если бы ты не натравила на меня баньши-бурю, я бы никогда не заболел…
Пригнуться, отпрыгнуть, развернуться.
— Ну понятно… собираешься свалить всю вину на меня…
— Если бы не этот трижды проклятый холод…
— Дело не в холоде, Тигр…
Бореал поцеловала меня в горло.
— Аиды, Дел не так же близко…
— А я ведь могла и проткнуть… Вини только себя, Тигр…
Вини вот это, баска.
Только я промахнулся. А Дел, как всегда, нет.
Аиды… а ведь больно.
— Тигр… — Дел опустилась на колени на утоптанный дерн, пока я медленно принимал сидячее положение. — Тигр… очень больно?
Я осторожно ощупал порез на подбородке и убедился, что крови немного. Пострадала в основном гордость.
— Рука болит гораздо сильнее, — кроме этого я не нашел, на что пожаловаться.
Лоб Дел разгладился.
— Я же говорила, что ты стал медлительным…
— Слишком медлительным, слишком скованным, слишком старым, — я повернул голову и сплюнул. Танец отдавался толчками глубоко в груди.
Что-то мелькнуло в ее голубых глазах, что-то сродни пониманию и опасению.
— Значит хочешь вернуться?
— Да, — этого она и боялась, теперь я все понял. — После того, как мы закончим.
Ее голос дрогнул.
— Что закончим?
— То, что тебе нужно закончить.
Я почти физически ощутил как спадает напряжение, хотя Дел пыталась это скрыть.
— Прости. Я разозлилась. Я забыла о твоей руке.
Я поднимался медленно, прислушиваясь к ощущениям в груди.
— Может это то, что мне нужно.
Дел тоже встала и повернулась к своим ученикам.
— Я была неправа, — объявила она. — Я дала волю гневу. Ярости не место в круге.
Лицо Массоу заметно побелело.
— Ты могла убить его?
— Да, — честно ответила Дел, — или Тигр мог убить меня.
С ее стороны очень любезное дополнение.
— Ты правда мог? — спросила Киприана, как всегда не пропустившая ни слова.
Я наклонился и подобрал меч.
— Не сегодня, — признался я, — и возможно не завтра. Но может быть скоро… если я доживу до этого дня.
Следующие два дня я принимал участие в уроках и постепенно восстанавливал форму, хотя Дел иногда забывала, что я не хуже ее знал все, чему она учила. Надо признать, наши стили сильно отличались, как результат различия культур, но в общем она знала не так уж много того, чего не знал я (или, честно говоря, и наоборот). Как бы там ни было, занятия помогли мне быстрее поправиться, что и требовалось.
Адара больше не предпринимала попыток сблизиться со мной. Меня это, признаюсь, даже удивляло. Не решила ли она, что я ее не стою? Ведь женщина не сомневается, что мужчина будет ее преследовать даже если она сначала сказала «нет». Я долго думал, в чем дело, но в конце концов решил, что ни я, ни Адара тут не причем. Не знаю как локи, а Дел всегда была рядом, и это делало длительное свидание невозможным.
Хотя, думал я, когда-то я не обращал внимания на такие пустяки.
В аиды все это.
Киприана вела себя со мной все смелее. Она часто просила меня рассказывать истории. Невыдуманные истории, говорила она, о победах в круге. Поэтому по вечерам, когда мы усаживались вокруг костра, я без напоминания заводил рассказ о своих приключениях, очень стараясь ничего не выдумывать. Совсем без преувеличений, конечно, обойтись было нельзя, с этим согласился бы даже Кот Беллин, но мне не хотелось выглядеть непобедимым. Массоу и Киприана могли поверить и попытаться повторить мои подвиги.
Постепенно в историях я добрался до Дел. Она мрачно посмотрела на меня, когда я начал расписывать наше путешествие, и поджала губы.
— Но ведь и ты принимала в этом участие, — заметил я. — На Севере не принято рассказывать истории?
— Прирожденный скелп в большом почете у людей.
— Тогда…
— Я не скелп.
