меча.
— Тогда зачем ты гончим?
— А может им нужна не я.
Я нахмурился.
— Я точно знаю, что я им не нужен.
— Не ты, не я, — она чуть приподняла меч. — Может им нужно это.
Я покачал головой.
— Зачем стае гончих меч, Дел? Они не могут использовать его по назначению.
— Они гнали нас с самого начала.
— Да, и…
— Они ни разу серьезно не атаковали. Просто гнали нас на Север.
— Да, и кажется…
— Она не сдерживала их, Тигр. Когда я пела, мне казалось, что они получали удовольствие от силы, а не боялись ее.
Я задумался и признал правоту Дел.
— Но Дел, мне интересно…
— Они ведут нас куда-то. К кому-то, кому нужен меч.
Я вздохнул.
— Знаешь, Дел, по-моему это несколько притянуто за уши. Зачем посылать стаю гончих из ночного кошмара, когда человек — или люди — справятся так же, если не лучше. В конце концов у гончих нет рук чтобы нести меч.
— Им не нужны руки. У них есть мы.
Я посмотрел на гончих сквозь сетку мороси. Серые на сером, совершенно неподвижные, точно по кругу. И все не отрывают глаз от Дел и ее меча.
— В этом нет смысла, баска.
— В зле редко можно найти смысл.
Я резко посмотрел на нее.
— Что ты подразумеваешь под злом?
— У него есть много определений, — сказала она. — Но все сходятся на одном: зло это плохо.
Жеребец стоял на том же месте, внимательно наблюдая за гончими. Его горячее дыхание согревало мое плечо.
— Значит ты считаешь, что есть волшебник…
— Или локи, — спокойно добавила она. — Локи требуется сила. А сила живет в этом мече.
Я вспомнил, как она кричала, когда я едва не оставил меч в кольце локи. Могли ли они успеть выкачать из него оставшуюся силу и использовать ее, чтобы окончательно проснуться? Теперь та сила иссякла. Нужно было искать другой источник.
— Локи, — пробормотал я с отвращением.
— Меч это меч, — сказала Дел. — Яватма больше чем меч. Если я полностью вызову ее к жизни, ее сила может быть использована против нас.
— Тогда не стоит вызывать ее к жизни. Правильно?
Дел слабо растянула губы в кривой улыбке.
— Как ты думаешь, сколько тварей мы убьем, прежде чем они прикончат нас?
— Ты, кажется, недавно говорила, что они не собираются нас убивать.
— Возможно, если мы подчинимся. Но я не собираюсь идти с ними.
Бывают случаи, когда разговор исчерпан и толку от него никакого. Бывают случаи, когда единственным ответом, независимо от расклада, должно быть действие. И Дел, и я успели понять, что оказались именно в такой ситуации, но мы тянули время, потому что никто не хочет признавать свою беспомощность перед чем-то, что может убить его. Мы пытались обмануть смерть. Но рано или поздно все кончается и хочется только одного: крови. Я бросил повод и похлопал гнедого по шее.
— Ну баска… кажется без драки не обойтись.
Дел глубоко вздохнула.
— Давай покажем им, Тигр.
У меня отлегло от сердца и я ухмыльнулся.
— А что нам остается?
25
Как ни обидно, но показывать никому ничего не пришлось. Потому что как только мы подняли мечи, приготовившись начать бойню, что-то остановило и гончих, и нас.
Звук. Очень высокий, свистящий звук, который опускался и поднимался, звенел, пролетая между деревьями, скользил вниз по стволам и ударялся о землю, растекаясь и обволакивая нам ноги.
Жеребец шагнул в сторону и замер. Постояв немного, он яростно помотал головой, потом заложил уши и приподнял верхнюю губу, демонстрируя впечатляющие зубы.
Гончие, серые на сером, растворились среди деревьев, прижимаясь к земле и насторожив кожаные уши. Безжалостные хищники (не исключено, что заколдованные) превратились в побитых собак, ищущих спасения в норе.
Нам с Дел было не легче, пока звук не изменился и не перестал рвать хрупкие перепонки. Я услышал кокетливую песню флейты, скользившую по ветвям и прилипавшую к ним, ныряющую в трещины скалы и рассыпавшуюся там, песню, отражавшуюся эхом в каньоне. А потом даже эхо умерло, погрузив мир в тишину.
Дел вздохнула.
— Кантеада.
— Что?
— Кантеада, — повторила она. — Кажется у тебя есть возможность с ними встретиться.
— С одним из тех музыкантов?
— Ты слышал его. Или нет?
Я нахмурился.
— Ты хочешь сказать, что музыка прогнала гончих?
— Музыка и магия. Для Кантеада они едины, — улыбаясь, Дел убрала меч.
— Смотри, Тигр. Ты видишь его?
Я посмотрел и ничего не увидел.
А потом увидел и не смог отвести глаз.
— Аиды, Дел! Что это?
— Это он, — сказала Дел. — Кантеада. Мастер песни. Ты бы назвал его танзиром, он глава клана.
Он… больше походил на оно. Мне не с чем было даже его сравнить, ничего похожего я и во сне не видел.
Ростом он был меньше Массоу, но что-то подсказывало, что он гораздо старше мальчика. Он стоял под дождем и я едва различал его, потому что он сливался с окружающим миром. Бледная, полупрозрачная фигура с отливающей опалом кожей. Он был безобразен. Он был просто безобразен и другого слова я подобрать не мог.
Но он заставил меня забыть о своей внешности, когда заговорил. Кантеада не произносил слова, а пел.
Пришли сюда убить?
Я не мог и рта раскрыть, а только смотрел.
Пришли сюда убить?
Он смотрел мимо Дел на меня. Я медленно покачал головой, не зная, что делать.
