шишкой — он мог бы найти другой способ, а не пользоваться чьим-то именем.
— Или воспользоваться чьим-то именем, главное чтобы не твоим.
Я начал злиться.
— Я всего в жизни добивался сам… — резко бросил я, — и я не позволю никому пользоваться моим именем. И уж конечно не этому вруну.
— Может у него была причина.
— Этот чужеземный клещ делает все, что ему в голову придет не задумываясь, помнишь? — раздраженно рявкнул я. — Ему нужна слава. И для начала он решил позаимствовать мою.
— У тебя ее более чем достаточно, мог бы и поделиться, — сухо заметила Дел.
— Дело не в этом. Дело в том, что он разъезжает по Югу и в аиды знает сколько уже месяцев рассказывает аиды знают скольким людям что он мой сын,
— я понял, что давно сорвался на крик и постарался успокоиться. — Мне это не нравится.
Дел глотнула вина.
— Если найдешь его, сам ему об этом сообщишь.
— Я его найду, — пообещал я. — Он от меня не спрячется.
Губы Дел слегка изогнулись.
— Кажется за последние несколько недель он сильно облегчил тебе задачу. Но вряд ли ты его снова найдешь, если он сам не захочет встретиться с тобой.
— Я его найду, — упрямо повторил я.
— Ну, Песчаный Тигр, — закричал кто-то от двери, — я слышал, что через день ты танцуешь.
Я посмотрел: к нашему столу шел Рашад.
— Об этом уже знает весь Искандар?
Значит Эснат не терял времени и успел сообщить о своей любви.
Рыжеволосый Рашад ухмыльнулся.
— Конечно весь. Кто же откажется посмотреть на танец Песчаного Тигра,
— Рашад сел на пол и прислонился к осыпавшейся стене. Покрытая веснушками рука жестом потребовала акиви.
— Я думаю поставить.
Я пожал плечами.
— Пока ставить не на что… У меня нет противника.
Рашад широко улыбнулся и в тени рыжих усов блеснули белые зубы.
— А может я соглашусь.
Я даже не моргнул.
— Твоей матери это не понравилось бы.
— Почему?
— Матерям обычно не нравится смотреть как их дети проигрывают.
— Ха! — Рашад и раньше играл в эту игру. — Я бы на твоем месте не был так уверен в выигрыше, Песчаный Тигр… Ходят слухи, что ты уже не тот танцор меча, каким был когда-то.
Я сделал умеренный глоток и спокойно поинтересовался:
— Неужели?
Рашад дождался кувшина акиви, плеснул немного в чашку и только тогда продолжил:
— Конечно. Об этом весь Искандар знает. По слухам Песчаный Тигр не танцевал уже много месяцев. Он потерял скорость, силу… он уже не тот. Из-за раны, я слышал… порез еще не зажил.
Я лицемерно улыбнулся.
— Ты разговаривал с Аббу. И что еще хуже, ты ему поверил.
— Но ты же знаешь Аббу Бенсира, — пожал плечами Рашад. — В общем-то он стал таким из-за танца здесь, — Рашад выразительно постучал по голове.
— Ты знаешь, что он пережил.
— Пусть Аббу говорит, что хочет, — я выпил еще акиви. — Мы с тобой прекрасно знаем, что такое слухи. Сколько раз мы слышали как стар и медлителен кто-то — или как молод и не обучен — и обнаруживали, что ошибались? — я ухмыльнулся, показав такие же белые как у него зубы. — Похоже кто-то — Аббу Бенсир может быть? — хочет, чтобы ставки были для него повыгоднее.
Рашад с готовностью кивнул.
— И может ему это удастся — я бы тоже не назвал тебя здоровым, — он многозначительно ухмыльнулся. — Да, я знаю, что такое слухи… Например столько говорят об Оракуле и джихади…
Я вздохнул.
— Что нового?
— Говорят, что этот Оракул покажется здесь в ближайшие дни. Завтра или послезавтра.
— Это давно обещают.
— Утверждают, что все решится за три дня, — Рашад выпил акиви. — Думаю, все это ерунда, хотя, конечно, на наших кошельках это отразится.
— Почему? — удивилась Дел. — Какое Оракул — или джихади — имеет отношение к деньгам?
— Похоже будет война, — Рашад прислонился к стене и начал расчесывать усы пальцами. — Разве вы не заметили перемен? Все племена здесь, а воинов нет… говорят, что все соплеменники собрались в предгорьях встречать этого Оракула, а потом они собираются привести его в Искандар и здесь он назовет джихади.
Я задумчиво кивнул.
— Да, я заметил как все изменилось. Танзиры нанимают танцоров.
— И убийц, — добавил Рашад и мельком показал зубы. — Я никогда этим не занимался, но и мне предлагали.
— И кто предлагал? — насторожился я.
— Какой-то танзир просил меня помочь прикончить Оракула, — Рашад махнул рукой. — Говорил он, конечно, не напрямик, но смысл разговора был в этом.
Я протер глаза — они слезились от песка.
— Я подозревал, что может дойти до этого. Танзиры не позволят ему жить… особенно если из-за этого так волнуются воины. Его попытаются убить прежде чем он успеет причинить большой вред.
Дел неодобрительно покачала головой.
— Но это приведет к войне.
— Может и будет несколько драк… — Рашад равнодушно пожал плечами, — но если Оракула с ними не будет, племена ни за что не объединятся. Они закончат междоусобицей.
— И победой танзиров, — согласился я. — Значит танзиры нанимают танцоров мечей, чтобы расширить свою охрану на случай нападения племен.
— Похоже на то, — Рашад еще выпил. — Но я не убийца. Я сказал людям танзира, что готов наняться танцевать, а не убивать святого пророка. Это их не заинтересовало, поэтому работы у меня до сих пор нет.
Дел посмотрела на меня.
— А у тебя работа есть, — напомнила она.
— Я нанялся ТАНЦЕВАТЬ, — отрезал я. — Поверь, баска, чего я точно не сделаю, так это не ввяжусь в священную войну или в побоище. Я готов рисковать собою в круге — поскольку в общем-то это не риск, — это я добавил для Рашада. — Но я не наймусь никого убивать. И тем более Оракула.
Синие глаза Рашада блеснули.
— Человек многих талантов.
— Что? — не поняла Дел.
— Ну, это говорят о джихади и еще я слышал, что к нему недавно вернулась какая-то сила. Поскольку никто не знает, каким будет джихади, люди подхватывают каждую новость.
Я посмотрел на Дел.
— А знаешь, этими же словами Аббу описывал Аджани.
— Аббу… — Дел сразу забыла об Оракуле, джихади и племенах. — Значит Аббу знает Аджани. Он был в его банде? Ездил с ним по обе стороны Границы?
