сумел убежать, несмотря на все пройденные мили. Убежать от этого невозможно, он знал. Не стоило и пытаться.
Темный Ходун сделал еще один тяжелый неуклюжий шаг, и Дэвид повернулся, готовясь бежать, затем вновь повернулся лицом к приближающемуся призраку-тени. Он знал, что если сейчас побежит, то никогда уже не сможет остановиться. Он будет жить, готовый в любую минуту бежать прочь – как снова и снова убегал его народ.
Теперь, быть может, убегать нет нужды.
Темный Ходун был ближе, и он смог разглядеть его лучше: ноги как стволы деревьев, массивное туловище, крошечная головка, вытянутые руки с когтями.
И в это мгновение он из Темного Ходуна вдруг превратился в медведя гризли, поднявшегося из логова и нависшего над Дэвидом, близко, слишком близко, чтобы стрелять. Машинально он выхватил стрелу и поднял лук, а его мозг – или то, что скрывалось в его мозгу, некая сила в его мозгу – нанес сокрушительный удар.
Ходун не упал, как упал гризли. Он споткнулся, наклонился вперед, пытаясь дотянуться до Дэвида, а тот туго натянул тетиву лука, почти до самого своего уха, твердо удерживая стрелу. Ходун исчез, а стрела просвистела и со звоном ударилась в блестящий корпус корабля. Темного Ходуна больше не было.
Дэвид Хант опустил лук и стоял, весь дрожа. Он тяжело упал на колени и съежился, вздрагивая всем телом, трепеща каждым натянутым как струна нервом. К нему приблизился клубок червей, тесно прижался, выпустил щупальце и крепко его обнял, передавая не слышимые ухом слова утешения.
Глава 33
– Это кто такой? – спросил Рейнолдс Джейсона.
– Его зовут Стэнли. Это робот с Проекта. Мы говорили вам о Проекте, если помните…
– А, да, – сказал Гаррисон, – суперробот, которого строят его маленькие братишки.
– Я должен возразить против вашего тона, – резко сказал Езекия. – Вам нет причин проявлять высокомерие. То, что делает этот робот со своими товарищами, лежит в русле великой традиции вашей технологии: строить больше и лучше, и с большим воображением…
– Прошу прощения, – сказал Гаррисон. – Но он ворвался сюда…
– Его пригласили, – холодно ответил Джейсон. – Он был далеко и только что прибыл.
– С сообщением?
– Оно от Проекта, – ответил Стэнли.
– Что за сообщение? – требовательно спросил Гаррисон.
– Сначала я должен объяснить, – сказал Стэнли. – Проект уже в течение нескольких лет общается с неким разумом где-то в центральной части галактики.
– Да, – сказал Рейнолдс. – Нам об этом говорили.
– Сообщение, которое я принес, – продолжал Стэнли, – от этого разума.
– И оно имеет отношение к положению дел здесь? – спросил Рейнолдс. Мне это кажется нелепым.
– Оно имеет отношение к вам, – сказал Стэнли.
– Но как он может знать? Откуда ему знать о здешней ситуации?
Огромный инопланетный разум, конечно, не станет заниматься…
– Сообщение, адресованное вам и остальной вашей экспедиции, таково:
«Оставьте Землю в покое. Любое вмешательство запрещено. Она также часть эксперимента».
– Но я не понимаю, – рассерженно проговорил Гаррисон. – Какой эксперимент? О чем он говорит? Это совершенная бессмыслица. Разумеется, мы имеем право знать.
Стэнли достал из сумки сложенный лист бумаги, перебросил его через стол Рейнолдсу.
– Это копия сообщения, с принтера.
Рейнолдс поднял бумагу и взглянул.
– Так там сказано. Но я не понимаю, к чему все это. Если вы снова пытаетесь блефовать…
– Это Принцип, – негромко проговорил Джейсон. – Да, несомненно. Мы задавались вопросами; теперь мы знаем. Проект разговаривал с Принципом.
– Принцип? – закричал Гаррисон. – Это еще что? Мы не знаем ни о каком Принципе. Нам это ничего не говорит.
Джон вздохнул:
– Да, действительно. Нам следовало об этом рассказать, но нужно было рассказать так много. Если вы готовы выслушать, я расскажу вам о Принципе.
– Еще одна сказка, не сомневаюсь, – сердито сказал Гаррисон. Липовое сообщение, и теперь сказочка. Вы, видно, считаете нас дураками…
– Это теперь неважно, – сказал Джейсон. – Не имеет значения, что вы думаете. Все это совершенно не в наших руках, и не в ваших также.
Джон был прав в своем предположении, сказал себе Джейсон, что над землянами был поставлен эксперимент, – в том же духе и, возможно, приблизительно тем же образом, каким земной бактериолог или вирусолог стал бы экспериментировать с колонией бактерий или вирусов. А если это так, подумал он и был поражен своей мыслью, то люди в этом доме, и маленькое племя индейцев, и еще одна маленькая группка людей на западном побережье остались на Земле не случайно – скорее, их намеренно оставили здесь в качестве, например, контрольных групп.
Джон говорил – Принцип уже должен звать, что штамм человечества сохранил чистоту, однако, сделав это новое открытие, они должны также понимать, что, хотя в массе своей человечество не изменилось, отдельные его фрагменты подверглись мутации. Ибо здесь есть три человеческих штамма: люди этого дома, индейцы и люди на побережье. Из них два мутировали успешно, а третий перестал развиваться. Хотя погоди-ка, сказал себе Джейсон, последнее заключение неверно, поскольку есть Дэвид Хант. Думая о нем, он вспомнил, как недели две назад музыкальные деревья вдруг восстановили былую тонкость и устойчивость исполнения, и еще тот невероятный слух, который только сегодня днем принес Тэтчер. И как это роботам удается узнавать обо всем прежде всех остальных?
И роботы. Не три различных штамма, а четыре. Одно очко не в пользу Принципа, развеселившись, подумал Джейсон. Он готов был поставить на что угодно (и нисколько не сомневался в выигрыше), что Принцип не принял в расчет роботов. Хотя роботы, если задуматься, внушают некоторый страх. Что за хитрое устройство являет собой эта штука, которая может разговаривать с Принципом и передавать его сообщения? И почему Принцип поручил Проекту выступать от его имени? Просто потому, что он оказался под рукой? Или же между ними существует близость и понимание, невозможные между Принципом и человеком или любой другой биологической формой жизни? От этой мысли Джейсона пробрала дрожь.
– Помнишь, – обратился он к Стэнли, – сначала вы сказали, что не можете ничем нам помочь?
– Помню, – ответил робот.
– Однако в конце концов помогли.
– Я очень рад, – сказал Стэнли, – что в конечном итоге смогли вам помочь. Я думаю, мы с вами имеем очень много общего.
– Я искренне надеюсь, что это так, – сказал Джейсон, – и благодарю тебя от всего сердца.
Глава 34
Она сидела у стола с разложенными на нем книгами, когда он вошел в комнату. В первое мгновение, в слабом свете свечи, она усомнилась, он ли это, потом увидела, что он. Она вскочила:
– Дэвид!
Он стоял, глядя на нее, и она заметила, что у него нет ни лука, ни колчана со стрелами, и ожерелье
