— Хайрам, — начала Райла, — что ты знаешь о времени?
— Время — это то, что вы видите, глядя на часы. Тогда вы можете сказать, полдень, или три часа, или шесть.
— Это верно, — сказала Райла. — Но время — нечто большее. Знаешь ли, мы живем в настоящем, а когда время проходит, оно становится прошлым.
— Как вчера, — подсказал Хайрам. — Вчера — это прошлое.
— Да, так. И сто лет назад — прошлое, и миллион лет.
— Не вижу разницы, — сказал Хайрам. — Все это — прошлое.
— А ты никогда не думал, как было бы интересно, если бы мы могли путешествовать в прошлое? Вернуться назад, в то время, когда белый человек еще не появился, когда здесь были только индейцы. Или в те времена, когда человека еще вообще не было.
— Я никогда не думал об этом, потому что сомневаюсь, что это возможно.
— Мы думаем, что Кошарик, быть может, знает, как это сделать. Нам бы хотелось поговорить с ним, чтобы выяснить это. Или попросить его помочь нам.
Хайрам посидел немного молча, видимо, уясняя все это.
— Вы хотите путешествовать в прошлое? А зачем вам это нужно?
— Знаешь ли ты об истории?
— Конечно. Меня пытались учить ей, когда ходил в школу, но больших успехов у меня не было. Я никак не мог запомнить все даты. Какие-то войны, сражения, кто был президентом и масса тому подобных пустяков.
— Есть люди, — сказала Райла, — которые всю жизнь занимаются изучением истории. Их зовут историками. Но они во многом не уверены, потому что люди, которые писали о событиях, написали неточно. Если бы они могли отправиться назад, в прошлое, и увидеть, что случилось на самом деле, поговорить с людьми, которые жили тогда, они бы поняли все куда лучше. И могли бы правильнее писать историю.
— Вы хотите сказать, что мы можем отправиться назад и увидеть что-то, случившееся очень-очень давно? Действительно пойти и увидеть это?
— Я об этом и говорю. Хотелось бы тебе этого, Хайрам?
— Мне это не очень понятно. Боюсь, что так можно получить всякие неприятности.
Я перебил:
— На самом деле ты можешь и не переходить, если не хочешь. От тебя требуется только, чтобы ты выяснил, знает ли Кошарик, как это делают, и захочет ли он нам показать, как.
Хайрам пожал плечами.
— Мне придется побродить по округе ночью. Может быть, не здесь, не во фруктовом саду. Он показывается иногда и днем, но в основном ночью.
— Тогда днем тебе надо поспать.
— А можно мне взять с собой Боусера? Ночь — одинокое время, но с ним я не чувствовал бы себя таким одиноким.
— Это — пожалуйста, — сказал я, — только возьми его на поводок и не отпускай. И еще вот что: когда увидишь Кошарика, стой на месте и разговаривай с ним, но ни в коем случае не подходи к нему.
— Мистер Стил, а почему?
— Не могу тебе объяснить. Ты должен мне просто поверить. Мы ведь давно знаем друг друга. Ты знаешь, что я не посоветую тебе плохого.
— Что бы вы ни сказали, — ответил Хайрам, — вам не нужно давать мне объяснения. Раз вы так считаете, значит, так и надо. Мы с Боусером не станем к нему подходить.
— Ты сделаешь это? — спросила Райла. — Ты с ним поговоришь?
— Я сделаю все, что смогу, — ответил Хайрам.
10
Уиллоу-Бенд — маленький городок, его деловая часть занимает всего квартал. На одном его конце находится маленький универмаг, напротив — аптечный киоск. Далее по улице расположены: магазинчик скобяных товаров, парикмахерская, обувной магазин, пекарня, магазин верхней одежды, объединенное бюро недвижимости и путешествий, магазин электротоваров, ремонтная мастерская, почта, кинотеатр, банк и пивной ларек.
Мне удалось припарковать машину перед аптечным киоском, затем я обошел ее, чтобы открыть дверь Райле. Бен Пейдж уже спешил через улицу к нам.
— Эйса, — сказал он, — я так давно тебя не видел. Ты не часто наезжаешь сюда. — Он протянул руку для рукопожатия.
— Приезжаю, когда нужно, — ответил я. И, повернувшись к Райле, сказал: — Мисс Эллиот, познакомьтесь с Беном Пейджем. Он — наш мэр и банкир.
Бен подал руку Райле.
— Добро пожаловать в наш город. Вы погостите у нас?
— Райла — мой друг, — пояснил я. — Несколько лет назад мы вели раскопки на Среднем Востоке.
— Еще не знаю, надолго ли я останусь, — ответила Райла.
— Вы из Нью-Йорка? Кто-то мне сказал, что вы оттуда.
— Откуда, черт побери, кто-то мог узнать это? — спросил я. — Ты же первый, с кем мы встретились?
— Кажется, это Хайрам, — ответил Бен. — Он говорил, что водительская карточка была нью- йоркской. Он еще сказал, что кто-то поранил Боусера стрелой. Это правда?
— Да, все так и есть, — ввернула Райла.
— Говорю вам, что надо нам что-то делать с этими детьми, — сказал Бен. — Они распускаются. Они никого не уважают. Они дичают.
— Может, это был не ребенок?
— А кто же еще? Именно они это и делают. Это — орда монстров, говорю я вам! Некоторые из них прокалывают по ночам мне шины. Выхожу из кинотеатра, а у меня вместо колес четыре плоскости.
— Но почему они это делают? — спросила Райла.
— Не знаю. Мне кажется, они просто ненавидят всех и каждого. Когда мы были детьми, Эйса, мы никогда не занимались такой ерундой. Мы обычно ходили рыбачить, помнишь, и ставили ловушки. И было время, когда мы все копались в том колодце.
— Я до сих пор в нем копаюсь, — сказал я.
— Знаю. Нашел что-нибудь?
— Немного.
— Я должен вернуться, — сказал Бен. — Ко мне приходят люди. Было так приятно познакомиться с вами, мисс Эллиот. Надеюсь, визит вам приятен.
Мы смотрели, как он переходит дорогу обратно.
— Приятель? — спросила Райла. — Один из твоей ватаги?
— Да, один из них.
Мы перешли улицу и вошли в магазин. Я взял тележку и начал поворачивать с ней в проход.
— Нужна картошка, немного масла, суп и, как мне кажется, куча других вещей, — сказал я.
— А где твой список?
— Я — неорганизованный домохозяин, — ответил я, — и пытаюсь все держать в уме, забывая то одно, то другое.
— Ты наверное многих знаешь в городе?
— Некоторых. Тех, кого я знал, живя здесь еще мальчишкой, людей, которые остались здесь и никуда не уезжали. Вернувшись, я завел очень немного новых знакомств.
