непостижимо нелепого мира. Перспектива была мрачная, и ему не слишком хотелось оставаться лицом к лицу с таким будущим. Но, очевидно, другого выбора у него не было. Если он найдет Мэри, что тогда? Оба они будут вынуждены, в конце концов, искать убежище в том же далеком поселке? От этой мысли он содрогнулся.
Хозяин принес еду и со стуком поставил миски на стол перед Лансингом. Потом повернулся, чтобы уйти.
— Одну минуту, — остановил его Лансинг. — Я хочу купить продукты — перед тем, как уйду.
— Продукты я вам продам, — проворчал Хозяин. — Но все остальное уже упаковано.
— Прекрасно, — сказал Лансинг. — Именно еда и нужна, главным образом.
Суп был вкусный, хлеб — старый, черствый, но Лансинг размочил его в супе. Он никогда не был любителем баранины, особенно холодной, но все равно съел несколько ломтиков, и даже был на этот раз рад баранине.
На следующее утро, проведя отвратительную ночь на полу, получив от ворчащего Хозяина тарелку ячменной каши, и, после непродолжительного торга купив запас пищи на дорогу, Лансинг вышел в путь.
Погода, которая все время с тех пор как Лансинг оказался заброшенным в этот мир была солнечной и теплой, неожиданно переменилась. Тучи затянули небо, резкий, пронизывающий ветер подул с северо- запада, и временами налетал короткий шквал с градом — ледяные шарики жалили лицо Лансинга.
Когда он двинулся вниз по крутому склону, ко дну чаши, где стоял куб, уныло-серый под серым низким небом, он увидел, что игроков в карты уже нет.
Лансинг преодолел спуск и теперь двинулся уже прямо к кубу, подавшись вперед, преодолевая напор ветра.
Услышав крик, он поднял голову — это была Мэри. Мэри бежала к нему.
— Мэри! — крикнул он и бросился бежать ей навстречу.
И секунду спустя она была уже в его объятиях. По щекам Мэри текли слезы, она подняла голову и они поцеловались.
— Я нашла твою записку, — сказала Мэри. — Я спешила, чтобы успеть застать тебя.
— Слава Богу, ты здесь, — сказал он. — И я тебя нашел все-таки.
— Хозяйка таверны отдала тебе записку?
— Она сказала, что ты ее оставила, но она куда-то сунула и не может найти. Мы обыскали весь дом, но так ее и не обнаружили.
— Я написала, что иду в город и буду там тебя ждать. Потом я немного заблудилась среди Бесплодного Края. Сбилась с дороги и не могла снова ее найти. Я блуждала несколько дней, не понимая, где нахожусь. Потом я внезапно оказалась на вершине холма, и подо мной лежал город.
— Я искал тебя с самого момента возвращения к поющей башне. Я нашел мертвую Сандру и…
— Она умерла еще до того, как я покинула башню. Я бы не ушла, но появился этот ужасный зверь, Плакальщик. Я так испугалась! Я направилась к таверне. А зверь шел за мной всю дорогу. Я знала, что ты придешь в таверну и хотела дождаться тебя, но хозяйка меня выжила. У меня ведь не было денег, поэтому я написала для тебя записку и ушла. Плакальщика больше не было видно, а потом я потерялась.
Он поцеловал Мэри:
— Все в порядке. Мы нашли друг друга. Мы снова вместе.
— А где Юргенс? Он с тобой?
— Он больше не здесь. Возможно, погиб. Канул в Хаос.
— Хаос? Эдвард, что это такое?
— Потом расскажу подробно. Времени у нас хватает. Йоргенсон и Мелисса вернулись с западного маршрута. Они ничего хорошего не нашли. И со мной сюда идти не захотели.
Мэри вдруг сделала шаг назад.
— Эдвард… — сказал она.
— Что, Мэри?
— Кажется, я знаю ответ. Куб. Вот где разгадка. С самого начала это был КУБ!
— Вот этот куб?
— Я как раз думала об этом, когда шла сюда. Мы что-то пропустили, просмотрели что-то, о чем мы ни разу не подумали. И это просто как будто само пришло в голову. Как будто я всегда знала ответ, только не могла его вовремя вспомнить.
— Знала все время? Мэри, боже, о чем ты…
— Я не уверена, конечно, но мне кажется, что я права. Помнишь те плоские камни, которые мы нашли? Три каменных плиты, которые нам пришлось очищать от песка, из-под которого их вообще не было видно?
— Помню. Вчера за одной такой плитой они играли в карты.
— Игроки в карты? Откуда взялись здесь игроки в карты?
— Сейчас это неважно. И что же ты придумала с этими камнями?
— Что, если там есть и другие такие плиты? Три каменных дорожки, ведущие к кубу? Специально для того, чтобы каждый, кто догадается, мог подойти к кубу в безопасности?
— То есть, ты хочешь сказать…
— Давай проверим, — предложила Мэри. — Вырежем ветку и используем ее, как метлу.
— Мести буду я, — сказал Лансинг. — Ты стой за пределами песчаного круга — на всякий случай.
— Хорошо, — покорно согласилась она. — Буду в безопасности за твоей могучей спиной.
Они нашли подходящий куст и срубили его.
Потом они подошли к песчаному кругу и она сказала:
— Доска опять упала. С предупредительной надписью по-русски. Ты ее вбил в землю, а теперь она опять упала, и ее занесло песком. С какого камня начнем?
— Кто-то здесь ходит, — сказал задумчиво Лансинг. — Кто-то не жалеет времени, лишь бы только поморочить голову людям. Предупредительные надписи и камни заносит песком. Думаю, что мы можем начать с любого места.
— Если не получится с одним, попробуем другую плиту.
— А если это в самом деле дорожка? Что мы будем делать, когда доберемся до самого куба?
— Не знаю, — сказала Мэри.
Лансинг шагнул на гладкий камень плиты, присел осторожно у конца, протянул руку, в которой держал за ствол срубленный кустик. Начал медленно и осторожно сметать песок. Минуту спустя из-под песка показался второй камень.
— Ты права, — сказал он Мэри. — тут еще одна плита. И как мы не подумали об этом с самого начала?
— Умственная слепота, — сказала Мэри. — Вызванная неприятными предчувствиями. Юргенс повредил ногу. Пастор с Бригадиром едва спаслись. И это нас напугало.
— Я до сих пор напуган, — признался Лансинг.
Он очистил конец второй плиты, перешел на нее и смел песок со всей поверхности камня. Наклонившись, он начал сметать песок, обнажив третью плиту.
— Каменная дорожка, — сказал Мэри. — Прямо к кубу.
— Ну, доберемся мы до него, что тогда?
— Тогда и посмотрим.
— Что, если ничего не произойдет?
— Слушай, — сказала Мэри. — По крайней мере, нужно попытаться.
— Очевидно.
— Еще одна каменная плита, — через секунду сказал он. А будет ли следующая? — подумал Лансинг. Было вполне в духе шутников, устроивших все это грандиозное издевательство, не положить последнюю плиту!
Он провел импровизированной метлой — плита была.
