чем-то неприличным, Гэри резко выпрямился на стуле — слишком резко, поскольку едва не ковырнулся на пол. Рядом с подносом в руке стояла молоденькая — не старше двадцати — девушка. Волосы у нее отливали золотом, а цвет лица дышал такой свежестью, что никакой косметике было бы не под силу его улучшить. В детских глазах сияла невинность, и у Гэри возникло отчетливое ощущение, что она выросла среди полевых цветов, улыбаясь от простой радости, которую дарует согревающее солнце.
— Простите, что напугала вас, — извинилась она, хватая Гэри за плечо и помогая ему восстановить равновесие. Покончив с этим, девушка принялась собирать на поднос использованные тарелки. — Меня зовут Констанс, а вот тот человек, который разговаривает с вашим другом-гномиком, — это мой отец.
— О, — сумел лишь ответить Гэри, пытаясь переварить это известие. Он протянул было руку, чтобы поздороваться, но, заметив въевшуюся в запястье и образовавшую корку дорожную грязь, торопливо втянул руку под рубаху и соскреб корку об рукав, после чего вновь протянул руку девушке. — Очень приятно с вами познакомиться, Констанс. — Он все еще не оправился от смущения и поэтому говорил запинаясь, с натянутой улыбкой.
— Я вас раньше не видела в Бремаре, — заметила Констанс. — Вы куда-то держите путь или пришли сюда, чтобы укрыться от дракона?
— Что вам известно о драконе? — спросил Гэри, пытаясь не выдать владевшее им беспокойство. — Его видели в окрестностях Бремара?
— Некоторые утверждают, что видели его. Но я думаю, то они это выдумывают, просто чтобы казаться более важными, чем они есть на самом деле, — ответила Констанс, озорно подмигнув Гэри, от чего у него мороз пробежал по коже. Девушка была настоящая красавица. И хотя она вела себя вежливо и не выходила за рамки приличий, но в ней все равно ощущалась какая-то неприрученность, нечто, способное расплавить гранит мужской силы воли. — Единственные достоверные сведения поступили из Дрохита, — продолжала Констанс. — Здесь был один гном, и он, говорят, рассказывал, что Роберт напал на Гондабугган. Последнее, что нам известно, — этот гном отправился на запад, в Дилнамарру, чтобы поговорить с толстяком Пвиллом и выяснить, что произошло с доспехами Донигартена. Говорят, эти две вещи — появление дракона и исчезновение доспехов — связаны между собой.
Гэри заинтересованно кивал, притворяясь, что все эти новости для него действительно новости.
— Все равно, это ведь так волнующе, не правда ли? — спросила Констанс с улыбкой, от которой Гэри чуть не сшибло со стула, пока он согласно кивал. — А кто вы такой, если не секрет?
Гэри не сразу сообразил, что ему задали вопрос и ждут ответа.
— Гэри Леджер, — не раздумывая ответил он.
— Странное имя, — с простодушной откровенностью заметила Констанс и наморщила лоб, словно пытаясь уместить в голове непривычно звучащее имя.
— Из Бритэйна, что за Канкаронскими горами, — поторопился пояснить Гэри, прибегая к «легенде», состряпанной для него Микки во время их предыдущего путешествия по Волшебноземью.
— Ах, — промяукала Констанс. — Вы тот самый человек, который приходил в Дилнамарру за доспехами!
Внезапно Гэри осознал свою ошибку. Нет ничего хорошего в том, чтобы его имя связывали с событиями в Дилнамарре, — во всяком случае не тогда, когда по его горячим следам, как ищейка, идет принц Гелдион.
— Нет, — произнес он, тщетно пытаясь придать голосу спокойные интонации и столь же тщетно пытаясь сплести небылицу, которая выглядела бы достоверно. — Это другой человек. Я так думаю, один из моих двоюродных братьев. Хотя, даже если это так, один из тех братьев, с которыми я никогда не встречался.
Скептическое выражение на лице Констанс ясно показывало, насколько невероятным это выглядело в ее глазах.
— О, — только и ответила она.
— Да, я с ним ни разу не встречался, — еще раз повторил Гэри, вновь ища глазами Джено и Джербила. Ему хотелось только одного — потихоньку смыться отсюда.
— Что вам принести? — внезапно спросила Констанс с теплой и опять совершенно обворожительной улыбкой. Из уст Гэри вырвалось лишь неразборчивое бормотание.
— Горячий луковый суп, он хорошо согревает, — предложила Констанс.
— Это подойдет, — ответил Гэри, и Констанс направилась прочь. Однако Гэри осознал, что могут возникнуть проблемы, и порывисто схватил ее за локоть.
— Мне очень жаль, — взволнованно произнес он, отпуская локоть Констанс, когда она резко повернулась к нему лицом. Он тут же отдал себе отчет в том, что ему, вероятно, не следовало этого делать. Однако девушку его поведение, кажется, нисколько не покоробило. — Я хочу сказать… У меня нет денег, — выдал он первое пришедшее в голову правдоподобное объяснение.
— О! — Констанс выглядела совершенно растерянной. — Вы путешествуете без единого пенса в кармане?
— Мои друзья… — начал было отвечать Гэри. Но поскольку он не был уверен, что ему следует говорить об этих двоих, осекся.
— Тогда пойдите к ним и узнайте. А если у них ничего для вас нет, то позвольте мне поговорить с моим отцом. Не тревожьтесь, я знаю — ему точно надо, чтобы здесь была сделана кое-какая работа. Я никогда не видела, чтобы он отослал человека, сперва хорошенько не накормив его! — Констанс повернулась и танцующей походкой направилась прочь — жеребенок в чистом поле, а Гэри опять плюхнулся в кресло, совершенно очарованный.
Однако улыбке не суждено было задержаться на его лице. Он обратил внимание, что еще одна компания проявляет к его особе явный интерес. Четверо мужчин с покрытыми щетиной лицами мрачно поглядывали в его сторону. На них была крестьянская одежда, и длинные кинжалы, которыми они были вооружены, вступали с ней в явное противоречие. Когда Констанс проходила мимо, они остановили ее и задали ей несколько вопросов — все время оглядываясь на Гэри. Он сидел, чувствуя себя совершенно беззащитным на этом бросающемся в глаза месте.
Констанс благополучно миновала их, и некоторое время они обменивались репликами между собой, как обыкновенные посетители таверны. Однако Гэри то и дело ловил на себе неподвижный взгляд кого- нибудь из них.
Минуты медленно тянулись, напряжение росло, Гэри все острее ощущал одиночество и абсолютную неприкаянность в этом внезапно ставшем таким негостеприимным городе. Он лихорадочно соображал, каким должен быть его следующий маневр. Единственная мысль, которая пришла ему в голову, была весьма неутешительной — что чуткого копья и доспехов больше при нем нет.
— Поторопись, Джено, — пробормотал он себе под нос, надеясь, что если дело внезапно дойдет до рукопашной, то дворф и его не особо любезные собратья все-таки не замедлят прийти на подмогу. Но, посмотрев на стол, за которым минуту назад сидели дворфы, он, к собственному шоку, обнаружил, что Джено и остальных уже и след простыл. Гэри тихо застонал. Единственный вывод, который он мог сделать из этого внезапного исчезновения, — это что дворф оставил его и вообще вышел из игры, покинул его в минуту наибольшей уязвимости.
Теперь уже все четверо откровенно не сводили с него взгляда. Инстинкт подсказал Гэри вскочить и как можно быстрее кинуться прочь. Мужчины, пошептавшись между собой, угрожающе направились к нему.
Рука, тяжелая, как камень, легла Гэри на плечо, и он упал бы на пол, если бы дворф не ухватил его мощной хваткой и рывком не поставил на ноги.
— Пошли, — произнес Джено. И у Гэри, согнувшегося в три погибели под его могучей рукой, на самом деле и не было особого выбора, кроме как следовать за дворфом. А тот, сметая все на своем пути и увлекая за собой Гэри, ринулся в боковую дверь, которая вела в крыло с частными комнатами и которую Джербил держал открытой.
— Сюда кто-то направляется, — сообщил Микки, и Кэлси с бароном Пвиллом поднялись на гребень утеса и залегли в траве рядом с лепреконом.
