Микки указал на дорогу, но и без этого было ясно, о чем он говорит. К городу приближались шестеро всадников, некоторые были вооружены луками, а некоторые — мечами в ножнах, прикрепленных к поясу.
— Следует ожидать большого наплыва подготовленных к сражению людей из соседних областей, — справедливо рассудил Кэлси, пытаясь сообразить, к какому разряду отнести приближающийся отряд. — Вполне вероятно, что лорд Баденох бросил клич и сейчас сюда стягиваются войска.
Микки кивком показал, что надеется на это. Но в тоне барона Пвилла убежденность отсутствовала.
— Если это так, то этих он вряд ли ждал бы, — прошептал толстяк. — Особенно того, который впереди. — Он жестом указал на крупного мужчину с квадратными плечами и кустистой черной бородой, восседающего на высоком чалом жеребце. Мужчина был без лука, его вооружение составлял лишь огромный, укрепленный ремнями на спине палаш, шишак которого высоко выступал над головой воина.
— Так ты знаешь его? — поинтересовался Микки.
— Это Редарм — рыцарь Красной руки, — объяснил Пвилл. — Это имя ему дали в память о ране, полученной им во время поединка на мечах. Для любого другого, более слабого, эта рана означала бы полное поражение. По всему, что я слышал, он один из прихвостней Гелдиона. — Барон покачал головой. — Нет, эту компанию привел сюда не призыв Баденоха.
Микки с Кэлси серьезно посмотрели друг на друга, затем оба инстинктивно перевели взгляд на землю. Там, у основания гребня, на охапке прутьев лежали доспехи.
Глава десятая
НОЧНАЯ СКАЧКА
— Проснись. — Шепот, сопровождающийся постукиванием по плечу, резанул Гэри ухо. Молодой человек был далеко — в прекрасном сновидении. Вот он идет по дивным землям Тир-на-н'Ог, рядом с ним Диана. А вот он привел в Волшебноземье друзей, и теперь они могут узнать эту новую, доселе им неизвестную сторону натуры Гэри Леджера, героическую сторону.
— Проснись! — На этот раз кто-то, будивший Гэри, для усиления эффекта щелкнул его по щеке. Гэри открыл глаза и в предрассветной полутьме различил стоящего рядом с ним Джербила. Вид у гнома был встревоженный, но Гэри не мог сообразить, что такое стряслось. В комнате царила полная тишина. За открытым окном ночь — совершенно безлунная и темная. Ни ветерка, ни движения.
Гэри расправил плечи; в комнате была только одна кровать, на которую предъявил свои права Джено (хотя Гэри не мог взять в толк, зачем ему это понадобилось, если он все равно перевернул ее и спал на голых перекладинах). Гэри заснул, сидя на полу и привалившись к стене. Просыпаясь, он громко зевнул — чересчур громко для тонких чувств бедного Джербила, так что тот шлепнул Гэри по открытому рту.
Гэри столкнул руку гнома.
— Что такое? — тихо, но твердо, уже совершенно проснувшимся голосом осведомился он.
Джербил встревоженно оглянулся на дверь.
— Очень похоже на то, что нас обнаружили, — ответил гном.
Гэри выпрямился и протер глаза, прогоняя остатки сна. Джербил в это время забрался на стул и рискнул зажечь стоящую на маленьком столике свечку в ординарном подсвечнике. И только когда свеча озарила комнату тихим и ровным светом, Гэри увидел, что Джено больше нет в комнате.
Из коридора послышался шум потасовки и стук ударов, словно от падения тяжелых тел. Гэри с Джербилом недоуменно переглянулись. Джербил спрыгнул со стула и, то и дело оглядываясь на Гэри, на цыпочках подкрался к двери. Затем осторожно взялся за слишком высоко для него расположенную дверную ручку.
Дверь резко распахнулась, ноги бедного Джербила оторвались от пола, и он повис на ручке, раскачиваясь вместе с дверью и болтая в воздухе маленькими ножками.
— Окно! — завопил Джено, врываясь в комнату. Дворф затормозил и юлой закрутился на месте, при этом чуть ли не подметая молотом пол.
Гэри передернуло при звучном хрусте, который раздался, когда оружие пришло в соприкосновение с коленной чашечкой преследующего дворфа человека. Тот взвыл и кинулся вперед, не разбирая дороги и хватаясь за сломанный сустав.
— Окно! — еще раз прокричал Джено, схватил Джербила за болтающуюся руку и оторвал его от двери. Джербил другой рукой тут же вытащил из-за пояса пузырек. Поднеся пузырек ко рту, он откусил печать и расплескал содержимое по всей поверхности своего тела.
— Кинь меня туда! — с внезапно прорезавшейся властностью крикнул он Джено. Но у того и у самого мысль уже работала в этом самом направлении. Могучей рукой дворф раз и другой раскрутил семидесятифунтового гнома над головой и, словно гранату, запустил его через комнату.
Полет гнома поверг Гэри в такое изумление, что он лишь ошалело моргал. Сначала Джербил летел быстро, но затем скорость упала, и по всем законам физики он должен был вот-вот грохнуться на пол. Казалось, так оно и будет, однако ничуть не бывало. Он продолжал полет, словно плывя по воздуху, идеально исполнил несколько поворотов и затем, вытянув руки, рыбкой вынырнул в открытое окно, не поцарапавшись о деревянную раму и даже не задев ее.
Джено вновь кинулся в коридор, чтобы схватиться еще с четырьмя противниками. Это были те же четверо, которых Гэри ранее видел в таверне. Теперь все они поджидали в коридоре с кинжалами наготове.
— Окно! — прокричал дворф. Гэри посмотрел на окно, затем — на Джено, удивленный внезапным и столь нехарактерным для дворфа альтруизмом. Джено ничуть не был обязан защищать Гэри, и вообще был не обязан даже сопровождать их в путешествии. И тем не менее вот он, тут как тут, отчаянно дерущийся и предлагающий Гэри бежать, пока сам он будет удерживать врага.
Это подтолкнуло Гэри к пониманию ситуации, в которой оказалось Волшебноземье с возвращением внушающего ужас дракона. Он решил, что не побежит и не оставит дворфа одного. И в первый раз за всю свою жизнь (нет, во второй, поправил себя он, вспомнив первое путешествие в Волшебноземье) Гэри Леджер ощутил себя частью чего-то большего, чем он сам, чего-то более важного, чем его собственная жизнь. Он встанет рядом с Джено и, если надо, пойдет с кулаками против кинжалов.
«Я ЖДУ… ОКНО», — раздался в сознании Гэри безошибочно узнаваемый им беззвучный зов. Каким образом копье попало сюда, для Гэри оставалось загадкой, но оружие Кедрика Донигартена стояло прислоненное к стене дома под самым окном комнаты, с древком, погруженным в розовые кусты, и ждало, пока он возьмет его.
Джено изо всей силы размахнулся молотом, стремясь сделать угол охвата как можно более широким, но те трое проворно рассыпались в стороны. Молот вхолостую просвистел в воздухе, следом блеснули кинжалы, но дворф моментально поменял хватку и приступил ко второму заходу, на этот раз в обратном направлении, тем самым опять вынудив противников отпрыгнуть назад.
На этот раз, однако, Джено не оставил молот в руке. Вращаясь, тот полетел и со страшной силой ударил одного из мужчин в грудь, вышибив воздух у него из легких. Покачнувшись, человек полетел, сильно ударился о дверь и, оглушенный, рухнул на пол.
Видя, что молот летит, один из его товарищей злобно осклабился и с удвоенной яростью бросился в атаку. Но Джено среагировал быстрее, чем он ожидал. Дворф вытащил из-за пояса другой молот и резко метнул его вперед, перешибив противнику пальцы.
Запятнанный кровью дворфа кинжал упал на пол. Джено отделался царапиной, но когда последний из троицы, тоже раненный, отлетел в сторону, дворф обнаружил кое-что новенькое. Оказывается, все это время за спиной у него, прижавшись головой к стене, поджидал четвертый. В обеих руках у него было по кинжалу.
Остервеневший Джено набросился было на него, но подвергся нападению другого, стоявшего рядом с ним. Дворф заблокировал один удар, но второй кинжал вонзился ему в бедро. Джено бросил
