– Хватит работать! – воскликнула она. – Завтра с утра и начнете.
– Ты тоже знаешь о Веронике Турчановой?
– Кто же о ней не знает? Вот повезло девчонке! Признайся, что она твоя пассия.
– С чего ты взяла?
Тима убедился, что модификация процедуры завершилась, и вышел из процедуры отладки.
– Ну, зачем бы ты иначе выбрал ее бестолковый клип?
Рейнская взяла его под руку и властно повлекла за собой, вон из лаборатории. На ходу теряя облик занятого работой человека, изобретатель последовал за ней.
– Все действительно получилось случайно, – сказал Тима, нисколько не надеясь убедить коллегу в своей искренности. – Не веришь – запроси протоколы допросов в Департаменте контроля.
– Так они и дали мне их! – рассмеялась она. – Угостишь?
Он взглянул на часы.
– Ирина в Сети? Она вернулась домой?
– Восемь минут назад зафиксирован ее вход на ваш семейный узел.
– О чем задумался, дружок? Ну, куда пойдем? У меня сегодня романтическое настроение – привыкла, видишь ли, к твоему обществу.
– Предлагаю купание в невесомости. Ты уже пробовала?
– Данные недоступны.
«Хорошо маскируется!» – одобрительно подумал Тима.
– Согласна! – заявила Рибосома и на мгновение мелькнула в своем любимом купальнике.
27
Как Дюгем ни упрашивал ее остаться, на ночь Вероника покинула Сеть, чтобы пройти еженедельный курс стимуляции мышечной системы организма. Вообще-то по графику она собиралась на тренажер только через два дня, но сегодня был особый случай. Утром она хотела выглядеть отлично и чувствовать себя так же, чтобы слабость в теле не сдерживала фантазию. А она ей понадобится на полную катушку.
Девушка припомнила главное требование контракта – оптимистичный видеоролик с активным героем, за несколько минут испытывающим все возможные положительные эмоции.
– Кассий, назови мне сильные человеческие чувства в порядке убывания интенсивности, – сказала она, укладываясь на «операционном столе».
– Страх, ненависть, ярость…
– Постой! Попробуй начать с положительных.
– Экстаз, восторг, упоение победой над врагом…
– Ты забыл любовь.
– Любовь есть синтез более простых, составляющих ее эмоций: благоговения, уважения, эстетического восхищения и их вариаций.
– Как ты думаешь, – загорелась Вероника, – если всучить им не последовательность эмоциональных состояний, а их смесь? Выйдет коротко и забористо!
Но спустя секунду она уже поняла, что анализатор человеческого состояния, разработанный этим головастым парнем из корпорации, вряд ли прорвется сквозь такую мешанину чувств. Кассий подтвердил ее опасения, однако подошел к ответу на вопрос с другого бока – путем чтения контракта, подписанного хозяйкой.
– Выплата премиальной суммы может оказаться под ударом.
– Да ты поэт, братец, – протянула девушка.
Она встала с ложа и прошла в ванную. Там у нее был приколот листок с расписанием наиболее важных событий, которые нельзя было пропустить. Конечно, совсем необязательно было иметь его в распечатанном виде, но во время сидения на унитазе ей становилось так скучно, что даже такая мелочь (в целом бесполезная) чуть-чуть ее развлекала. Вот и сейчас, водрузив посвежевшие в тренажере ягодицы на теплый овал, она вчиталась в длинный список, и глаза ее тотчас споткнулись на первой строке: «Прощание с отцом».
«Бит побери! – мысленно выругалась она. – Это же через пять дней!»
Прямо в разгар съемок клипа придется вырвать из распорядка часа два и перенимать из рук родителя семейную эстафету. К счастью, матери еще не скоро предстояло отправиться на переработку: пара лет жизни у нее есть…
Постояв под питательным душем, Вероника вернулась в комнату и вытянулась на постели. «Как ни приятно в Сети, сон в реальности намного физиологичней», – подумала она и включила генератор альфа-ритмов.
28
Когда Тима вернулся домой, Ирина уже спала. Плотные жалюзи закрывали спальню от косых лучей вечернего солнца. Но несколько тонких полосок света, проникавших через умышленно спроектированные щелки, образовали на ее обнаженном теле едва различимые оранжевые полоски.
– Сообщение от Ирины.
– Позже.
Он включил звуковой фильтр, чтобы не производить шум, и прошел вдоль стен, пристально всматриваясь в каждый подозрительный (всегда – мнимый) бугорок или скопление теней. Никаких признаков «насекомых» не наблюдалось, продукт Тиме достался качественный, хоть и запрещенный. «А не начнут ли видения доставать меня самого?» – задался он вопросом. Любоваться привлекательным образом Дмитрия Гамова ему совершенно не хотелось. Кроме того, не станешь же искать изготовителя вируса, если что-нибудь в его поведении не понравится! Поэтому изобретатель полюбовался секунд пять на изящный силуэт жены и отдал команду на отключение от Сети.
Не мешало привести свой образ в порядок – как никак, с завтрашнего дня предстоит работать с выдающейся сценаристкой (на пару с которой он прикончил бедолагу Лупова).
– Выход из Сети.
– Прочитать сообщение?
– Длинное?
– 64 слова.
– Ну читай.
–
29
Как Вероника ни старалась, на встречу с пресловутым Гамовым она опоздала. Пусть ненадолго, всего на минуту, но он уже ждал в своей лаборатории, в компании с похотливо глядевшим лаборантом. Гамов ей понравился, да и выглядел молодо, в отличие от своего подручного, которому было далеко за двадцать.
Интересно, что изобретатель настолько явно был восхищен ею, насколько лаборант скептичен и насмешлив. Вероника оделась скромно, но элегантно и без оглядки на модные течения – в мини-юбку и блузку с бумажным цветочком на уровне пупка, где игриво топорщилось колечко катетера.
– Наслышан о вас, госпожа Турчанова, – слегка скованно проговорил Гамов. – Чтобы не затягивать процедуру знакомства, сообщаю вам свое сокращенное имя – Тима.
– Ваши успехи на поприще нейрохимии и физиологии мозга поражают меня, простую сценаристку и театроведа, – ответила она не менее учтиво. – Увы, мое имя плохо сокращается, и буквально все зовут меня Вероникой.
Гамов приветливо улыбнулся, и девушка тотчас поняла, что ей будет приятно работать с ним. По крайней мере он не затопает ногами, если у нее ничего не будет получаться.
– А меня зовут Дрим, – сообщил лаборант недовольным тоном, внеся в гармонию некий диссонанс. – Не будучи ни сценаристом, ни тем более нейрохимиком и даже не физиологом, я способен на многое.
30
