На выработку общего взгляда на структуру и содержание будущего видеоряда ушло два полных рабочих дня.
После каждого Тима возвращался домой эмоционально истощенным. Приходилось просматривать кучу популярных трактатов и статей о психической деятельности человека. Особенно трудно давалось чувственное (или событийное) выражение эмоций: нужно было втиснуть конкретное переживание в определенный ритуал или зрелище.
Чтобы развлечь мужа, Ирина попыталась вытащить его на совместную прогулку по заповедной зоне, подергать за хвосты тигров. Но добилась лишь похода в казино, потому что страсти в таких заведениях поддерживаются на уровне, значительно превышающем средний уровень.
– Как испытать чистую радость удачи? – спросил жену Тима, присматриваясь к игровым столикам.
Супруги сели друг напротив друга, образовав пару. Не прошло и нескольких секунд, как сервер подключил к ним еще двоих игроков. На столе нарисовалась пустая таблица для фиксации текущего положения в партии.
– Предлагаю отключить контроль за соблюдением правил игры, – предложил присоединившимся Тима.
Никто не возражал, и это должно было добавить перчинки в процесс – теперь нельзя было полагаться на сервер и необходимо было принять на себя контрольные функции, доверив программе лишь механическое заполнение таблицы.
– Одна трефа, – объявил Тима.
– Пас, – сказал сосед слева. Его внешность ускользнула от изобретателя, поскольку в бридже, где мимика традиционно сведена к абсолютному минимуму, она не имеет никакого значения.
– Одна бубна, – откликнулась Ирина.
Торговля зашла совсем недалеко – Тима, придавленный «пасом» жены, был вынужден остановиться. По крайней мере в их графе возникли первые полновесные цифры. Игра развивалась по типичному сценарию, локальные победы и поражения меняли своих хозяев хоть и случайно, но вполне периодично.
Оставалось пока неясно, за кем будет окончательный триумф, когда у Тимы на руках оказалось двенадцать великолепных карт.
Он разложил их по мастям и внимательно осмотрел, словно не веря глазам. Их, этих старших карт, могло бы быть все тринадцать, но судьба в последний момент, будто чего-то испугавшись, подсунула ему вместо пиковой дамы пиковую же двойку. Впрочем, она, эта мелочь, присоединившись к длинному ряду, стала частью общей Тиминой силы.
Поглощенный созерцанием индифферентных физиономий восьми королей и валетов и трех дам, он чуть не пропустил первое робкое Иринино заявление. Но когда сосед справа уныло спасовал, Тима выдал сдержанное, но необыкновенное предложение, от которого голос жены стал напряженным. Она стала передавать ему зашифрованные данные о своих картах. Все складывалось, увы, не вполне так, как ему мечталось – проклятой дамы у них все-таки не было, а значит, надежды на большой шлем тоже. И все-таки последнее, что он сказал, было «7 без козыря», после чего все уважительно помолчали.
– Мой ход, – сказала Ирина и уронила на стол карту.
Расклад оказался настолько удачным, что Тима без труда разыграл все свои масти, взяв тринадцать взяток.
Довольный собой, он полюбовался окончательной расстановкой чисел в таблице.
–
– Да.
– Повесь на нее ярлычок с надписью «Чистая радость победы, достигнутой обманом».
Всю дорогу до дома (в течение пары минут), супруги возбужденно обсуждали редчайшее сочетание карт, выпавшее на Тимину долю. Похоже, Ирина не подозревала, что лишь ее грубый промах позволил им забрать все взятки. Изобретатель, предвкушая удвоение их общей радости, таинственно проговорил:
– А ведь ходить первым должен был я, Иришка.
– Как? – изумилась она, приоткрыв рот и повернувшись к мужу.
Из межузельного пространства вынырнул их лесной дом. Тима любил перед сном прогуливаться под деревьями, прикрывая глаза в моменты проникновения сквозь листву редких и ярких лучиков солнца. Длинная треугольная тень – след крыши, – как всегда, вгрызалась в толщу зарослей.
– А ведь верно!
И между стволов заметался их буйный смех, причудливо замешанный на эхе.
31
Вычленив из пестрой гаммы переживаний только положительные, создатели клипа приняли решение не привлекать к съемкам профессиональных актеров. Вероника сразу заявила, что чувства, связанные с любовью, она берет на себя. Гамов, разумеется, не стал возражать.
– Может быть, стоит обратиться к твоим знакомым музыкантам? – спросил он. – Их исполнение мазохистской песни в свое время поразило меня своей необузданной экспрессией. Да и не только меня…
Лицо мертвого эксперта вновь выползло из памяти: Лупов укоризненно покачивал головой.
– Это отработанный материал, – ответила девушка. – По-моему, нам не следует снимать просто интерактивную мини-постановку. Это должна быть нарезка из различных эпизодов, каждый из которых может произойти с любым из простых пользователей консоли. Скажем, женщины предпочитают чувственные удовольствия: комплименты, поглаживания, возню с младенцем и так далее. Эту часть сценария я возьму на себя. А тебе придется наработать традиционно «мужские» эмоции, так что постарайся обеспечить себе зрелище поверженного противника, поклонение женщины, увлеченность успешным созиданием (неважно чего), секс… ну, сам думай.
– И что ты думаешь делать с материалом?
– Винегрет. Не знаю точно, как выглядело это блюдо, но мы перемешаем кусочки клипа и в итоге получим ролик для инсталляции.
– А если кому-то будет неприятно, допустим, если ее (или его) «поглаживает» мускулистый мужчина?
Вероника ненадолго задумалась.
– Можно перед просмотром задать пользователю два-три вопроса?
Тут они вступали в область компетенции Отдела маркетинга, а потому отложили обсуждение этой темы на будущее. Главным было отснять емкий, яркий и насыщенный эмоциональным накалом материал.
Таким образом, два-три дня им предстояло работать раздельно. Досталось дело даже сумрачному Дриму: ему поручили посетить популярные узлы для лиц зрелого возраста (от 35 до 40 лет) и поучаствовать в их развлечениях. Лаборант поначалу кривился, но все же пришлось ему выписать – за счет корпорации, конечно, – каталоги специализированных узлов.
Вечером пятого дня (после начала работы на «Живые консоли») Вероника, подчиняясь напоминанию Кассия, оставила дела ради церемонии прощания с отцом. Тому через месяц предстояло отправиться «в последний путь» – так высокопарно называлась в постановках и прессе транспортировка по пневмоканалу. Как и всякий гражданин, достигший сорока лет, Артюр Веймар подлежал переработке в автоклаве, и никакие его деньги были не в состоянии отсрочить дату его физической смерти.
Сэр Артюр, как всегда, держался молодцом и поминутно спрыскивал горло любимым напитком. Вероника посетила отца на его этаже в оговоренное время, чувствуя нетерпение и неловкость.
– Извини, дочка, что не обнимаю тебя на прощанье, – проговорил Веймар, даже не пытаясь подняться с гравикресла, с которого он не вставал, кажется, весь последний год. Запас его жизненных сил, потраченный бурно и с толком, иссяк, и физиотерапевтические процедуры уже не могли вдохнуть энергию в его дряблые мышцы. В ответ девушка сама наклонилась к отцу и на секунду прижалась к его вялому туловищу. – Я желаю тебе счастья. Постарайся прожить оставшиеся тебе годы так, чтобы в последние часы тебе не было больно, что многое осталось неиспробованным и неиспытанным. Одним словом… – Он поперхнулся пивом и прикрыл глаза. Стоявший поблизости личный бион сэра Артюра подскочил к хозяину и похлопал того по щекам, способствуя прохождению напитка сквозь старческое горло. – Береги здоровье, почаще ложись на диагностику, и до самой смерти сохранишь достаточную подвижность.
На него жалко было смотреть. Но и дочь, и отец понимали, что организм Веймара износился и не хочет больше служить его духу. Да и сам дух сэра Артюра устал за годы активной деятельности в Сети.
Гуманные законы скоро должны были освободить его, избавив от обременительного, отслужившего свой срок тела.
32
Накануне монтажа отснятого материала Тима связался с компаньонкой. Он застал ее за просмотром и сортировкой эротических сцен с собственным участием.
– А ты хороша во время коитуса, – похвалил он ее, когда проследил за телодвижениями Вероники. Та не без гордости продемонстрировала Гамову ухоженные ягодицы и вполне тугую, хотя и невеликую грудь. – Кто у тебя партнером?
– Дюгем, – ответила она.
– О-о! – протянул Тима. – Кайл? Один из директоров «Консолей»?
– Он самый.
– Я тут поразмыслил над твоей классификацией эмоций, – перешел к деловой части беседы изобретатель. – И вот что надумал. Для полного комплекта нам не хватает коллективного полового акта.
– Ты полагаешь? – усомнилась Вероника.
– Уверен. Я консультировался с женой, и она со мной согласилась. По-моему, лучшего места, чем моя вилла, не найти – там необитаемый участок леса, подходящее косое освещение, вместительные площади спальни…
– А кого ты еще хочешь пригласить, кроме меня и своей жены? – перебила девушка.
– Ну, если ты считаешь, что нам нужен четвертый, то выбирай сама.
– А как без четвертого? – удивилась Вероника. – Представь, что в твое тело вселится упертый гомосексуалист, а среди партнеров он увидит только двух
