— И пока вы пытались нас найти, — сказала я, — он убрал сначала Куркину, потом Демченко, а потом принялся за нас с Шерил. И Игорь ему помогал…
— Это-то и удивительно! Я ведь с ним неплохо знакома, с твоим Игорем.
— Уже не с моим.
Она кивнула.
— Он человек умный, тонкий, талантливый. Я бы такого с удовольствием взяла к себе… Даже намекала ему.
— А он?
— Сказал, что подумает. И что пока у него есть обязательства перед Васей… Но как же он мог за такое дело взяться, вот чего я не пойму?…
* * * … Наступил день, когда за железной дверью раздались голоса. Брякнул замок, и дверь проскрежетала, впуская Василия Константиновича.
Игорь сидел на кровати. Он не удивился, не шелохнулся, не привстал. Он уже давно догадывался, у кого он загостился. А с тех пор, как полногрудая Катя объяснила свои «политические убеждения», приведшие ее в Москву: «Самим не хватает, чего еще тут всяких черно… ых разводить? Нехай едут к себе домой и там каши просят. А у нас — нечего ошиваться. Россия — русским!», — с тех он был просто убежден, что Катя состоит на службе у Василия Константиновича.
Поэтому он только произнес:
— Долго же ты, Вася, ждал встречи со мной.
Василий Константинович с лукавой улыбочкой прошел к столу, развернул стул лицом к Игорю, сел.
— Это не я, Игоречек, это ты долго ждал встречи со мной!
Играет барина, — подумал Игорь. — Ну пусть, в конце концов, он прав: не он у меня, а я у него в плену.
— И чему же это я обязан такой милости?
— Да так, решил проведать…
— Как я поживаю у тебя в тюрьме? Ничего, спасибо. Ты как, Вася, ее изначально в проект дачи заложил или потом додумался?
— А ты мне не хами. Когда бы я не додумался, сидишь-то тут — ты.
— Угу. И под охраной твоей личной дачной армии. У тебя в твоем опричном войске сколько человек состоит? Если посчитать, сколько у тебя на даче места: три этажа плюс комфортабельный подвал — то ты тут мог немало опричников припрятать…
— На тебя хватит, не беспокойся. Особенно, если хамить не прекратишь.
— Давай, позови. А то мне еще пока в морду никто не заехал!
— И позову! — взорвался Василий Константинович. — Ты что распоясался тут! Скажи спасибо, что…
— Это я тебе должен сказать спасибо?! За что? За Олю? За всю мерзость, в которую ты меня втянул?
— Ишь, просну-у-лся! Спохвати-и-лся! Чего ж ты не возражал, когда речь шла о каких-то девчонках, которых ты в глаза не видел? Тебе их не было жалко! Ты, как охотничья собака, взял след и уже ничего не слышал, не видел вокруг — такой азарт разыгрался! А как выяснилось, что это Оля — сразу зажалел свое добро? Но мы с тобой не в детские игры играем, мой милый! Ты служишь интересам партии, и в интересах партии избавиться от опасных свидетелей, которые могут подорвать ее авторитет!..
— Брось Вася, ты не на трибуне! — Игорь вскочил с кровати и заходил нервно по комнате. — Своим избирателям, этому стаду безмозглых тупиц, ты можешь сколько угодно морочить голову! Речами, которые я же тебе и написал. Но не мне, ладно? Это твои личные, Вася, интересы, твои шкурные, твои кровные. Это тебе лично, а не партии, помешала Оля и ее сестра.
— Я — это и есть партия!
— Ты совсем свихнулся, Вася, — покачал Игорь головой. — Ты не очень умный и очень ограниченный человек, который, в свою бытность генералом КГБ, настолько привык к власти, что теперь тебе то ли в петлю лезть, то ли партию создавать, лишь бы снова вкус власти ощутить… Но партия твоя — это я, и ты сам, ее лидер — это тоже я. Без меня ты никогда бы…
— Ты ладно, тоже, разошелся! Не кипятись. Твои заслуги в создании партии я признаю. Но теперь, когда партия существует, ты — работаешь на нее…
