захотеть, и как только испугался этого, как только представил, что это возможно — перешёл.
Вот и всё, — сказал Неделин, отцепляя от себя руки Субтеева. — Прости, брат. Это не я, это природа шутки шутит.
Сволочь, — прошептал Субтеев. — Не хочу,
Поздно.
Отдай, — заплакал Субтеев. — Я ведь повешусь.
Ну-ну. Люди без рук, без ног, в параличе — живут. Надо быть мужественным.
Нет! Не смогу! — Субтеев хлопнул себя рукой — и рука вдруг замерла — и закопошилась.
Послышался девичий стыдливый визг, потом — смех, но Субтеев не обратил внимания, он смеялся и показывал Неделину, который тоже был душевно рад этому чуду, но уговаривал Субтеева:
Спрячь, спрячь, ты что?
А сам, пользуясь бесчувственностью счастливца, доставал у него из кармана несколько рублей, остальные деньги великодушно оставил. Документы же Запальцева, слава Богу, Субтеев носил при себе; вот он, бумажник «Бремингъ и К°», в бумажнике — паспорт.
Явились дружинники, взяли Субтеева под локотки, а он, так и не приведя себя в порядок, радостно извивался в их руках, оборачивался и кричал:
Я скоро вернусь! Я вернусь, милые! Дружинники ржали.
Глава 42
Поезд на Саратов — ночью; коротая время, Неделин выпил пару кружек пива и вернулся на танцплощадку.
Он не собирался, конечно, танцевать, сел на одну из лавочек, стоявших по периметру ограждения, положил ногу, обозначая своей позой необязательность своего присутствия — и то, что одиночество его не тяготит.
Но вскоре к нему подсела девчушка лет шестнадцати, села, по-школьному упершись руками о лавку и скрестив ноги под скамьёй. Джинсы обтягивали эти ладные ножки, обнажая стройно-округлую полноту, руки были загорелы, алый маникюр на ногтях. В дочери Неделину годится.
Закурить не угостите? — обратилась девушка к Неделину.
Нет. И тебе рано курить, — мягко сказал Неделин.
Щас прям! — иронически согласилась девушка. Помолчала и сказала с неожиданной прямотой: — Ты симпатичный мужик. И взрослый. Это интересно.
Ничего интересного.
Ну да! Командированный, что ли?
Допустим.
— Выручи, слушай.
В каком смысле?
Я вон там шьюсь, — она кивнула куда-то в противоположный угол. — Ты сейчас подойди, то есть иди, будто не прямо ко мне, а будто кого-то ищешь, и скажи: Ленка, ни фига себе, разве ты не в Москве? А я тебя искал, искал! Я, скажи, и на студию ходил, а там сказали: уже снялась и уехала. Я там в фильме в эпизоде снималась, — честным голосом сказала деушка, — меня один режиссёр через Полынск проезжал, увидел и пригласил, а я скажу: снялась и уехала, а тебе-то что? А ты скажешь: ну кек же, я специально сюда приехал тебя искать, тоже фильм бросил, от роли отказался, то есть ты актёр тоже с «Мосфильма». Тебя Андрюша зовут, ладно? Ладно, Андрюша?
Нашла бы другого кого-нибудь.
Ты как раз годишься. Тебя никто не знает и на артиста в самом деле похож. В общем, ч жду.-И она смешалась с танцующими, Неделин не успел ей ничего сказать.
Он посидел некоторое время, усмехаясь по-доброму, и пошёл по краю площадки. Увидев Лену в окружении подруг, издали замахал руками:
Ба, Лена, нашёл наконец! А я с ума схожу, вся Москва с ума сходит, «Мосфильм» с ума сходит, ты почему уехала, почему от роли отказалась?
Подруги так и впились взорами в Неделина, а Лена сказала:
Надоели вы мне все. Ты-то зачем припёрся?
Разговор есть. Потанцуем?
Ты что, тоже съёмки бросил?
Потанцуем, Лена?
И хорошо, что она пошла танцевать, иначе он не выдержал бы, рассмеялся.
Ты говори, говори, — понукала Ленка. — Они вон пялятся, ты говори что-нибудь, ты меня уговаривай, а я отказываюсь. Нет, нет и нет!
Поедем в Москву сниматься в кино.
Нет, я сказала!
Дадим тебе трехкомнатную квартиру и зарплату пятьсот рублей.
Нет, и не уговаривай! И ты давай не улыбайся, ты серьёзно говори.
Лена, я тебя умоляю!
Вот-вот
Я тебя умоляю: вернись, я всё прощу!
Ни за что!
Ты пойми… Я уже не знаю, что говорить.
Ты убеждай, убеждай. А я не согласна! Нет, я сказала!
Ты пойми, если диалектически подходить, то так нельзя, а если с точки зрения опосредованной идеи, то тем более. Ты согласна?
Ни в коем случае! Можешь не стараться, нет!
У тебя глаза чудесные, Леночка. Давно школу кончила?
Нет, я сказала!
С твоими данными можно действительно посту пить в театральный институт. Ты пробовала?
Нет, я сказала! Теперь я буду вырываться, а ты меня держи за руку. Крепко держи.
Она сделала шаг от него, Неделин удержал её за руку. Она стала вырываться. И что-то сказала, Неделин не расслышал из-за музыки.
Что?
На колени встань. Ну встань. Тебе жалко, что ли? Ну я прошу! Я пересплю потом с тобой, честное слово!
Что поделаешь с тщеславной девчонкой; Неделин встал на одно колено, как в туре старинного танца.
— Ленка! — рявкнул чей-то мощный голос. Расталкивая танцующих, приближался парень в тельняшке с красно-рыжими волосами.
Ленка! Он пристаёт? Убью!
Она успела только испуганно вскрикнуть; красноволосый с ходу двинул Неделина в плечо, а хотел в самую морду, Неделин успел уклониться, упал, подбив кого-то под ноги, тот упал на него.
Свалка. Крики. Топот. Музыка всё играет. В лампы полетели камни. Общая драка. Свистки милиционеров.
Неделин по краю, по краю — пробрался к выходу, возле которого стояли с улыбками человек двадцать дружинников, крепкие рабочие парни.
Ты куда? — спросил один из них.
Туда.
Ну иди, — сказал дружинник и, выпуская, дал совершенно непонятно зачем пинка под зад. Нет, действительно — зачем?
