дождей. Время от времени гора казалась похожей на столб изумрудного дыма, тянущийся к небу.
А небо было залито таким ярким аквамарином, как это возможно только на красном коммунарском Марсе.
Мяч был один к одному сгусток холодного огня, ниспосланный Зевсом-громовержцем. На какие-то доли секунды он прилипал к рукам игроков, получал мысленный приказ, а затем уносился, петляя и кружа, как живая молния.
Игроки имели вид не только совершенный, но и стимулирующий у лиц противоположного пола легкий, однако постоянный приток сексуальных гормонов. Волосы мужчин напоминали золотую стружку, челюсти вписывались в волевой квадрат, а кожа блестела как леденец, подчеркивая рельеф мускулатуры. Женщины выглядели более разнообразно — волоокие или же раскосые, кожа смуглая, а то и кровь с молоком — но одинаково вдохновляюще.
Тела не были ничем не искажены, ни мутациями, ни косметохирургией — все каноны, как «Пракситель прописал».
Вот одна юная «богиня» подпрыгнула, пользуясь пониженной силой тяжести, застыла в воздухе словно облачко, изогнулась как татарская сабля и шлепнула по мячу, который полетел по одной из десяти миллионов заложенных в него траекторий. Затем в сальто-мортале вернулась на вибрирующий вогнутый пол.
Молодой «полубог» ринулся со струящегося словно водоворот потолка, но не сумел остановить пылающий холодным огнем шар, который, будто просочившись между его рук, исчез в зеркальной выпуклости ворот. А игрок, не совсем ловко крутанувшись,
«сел» на задницу.
Раздались хлопки, заиграл сиянием орган «Аврора» и победительница, желая уделить немного внимания огорченному сопернику с явно пострадавшей задней частью, поинтересовалась:
— Ау, Владик, как там твоя докторская поживает?
Атлет-ученый, толкнувшись ладонями, пружинисто вскочил на ноги и ответил на благозвучном русском-4, распространенном в академических кругах.
— На кафедре много я удачливее, дева, чем на игралищах задорных. И мускулы ума мне напрягать привычнее, чем мышцы рук и ног. Научный мяч вчера я протолкнул в ворота. Короче, докторскую я защитил.
— А как ты относишься к поздравлениям в виде братско-сестринских поцелуев, мышцеголовый ты наш?
Отношение было самое положительное и пухлые губы белокурой Эльвиры прижались, если точнее, присосались к тонкому отменно смуглому лицу Владислава Бергерманна. Заодно она утирала ласковой ладошкой мелкие бисеринки пота с его высокого лба.
— Какой же это братско-сестринский? — стали уличать другие игроки, а одна шоколадная девушка с чуть раскосыми глазками и тысячей извивающихся косичек а-ля Медуза Горгона метнула в Эльвиру пожалуй даже сердитый взор.
— Постойте, сограждане, из-за поцелуев мы забыли спросить Бергерманна, какова ж собственно тема его доктората, — напомнил мужчина, что выглядел за счет двух-трех морщин несколько старше и мудрее других. Не дожидаясь ответа, она стал освежаться кипящей, но ледяной амброзией. Пил он быстро, но никакого бульканья вовсе не было слышно.
— Историей альтернативной назвал бы тему я свою,-отозвался Владислав, несколько смущенный общим вниманием.
— И конечно же жуткая, — заметил камрад со следами возраста и мудрости на лице. — Юкико не стонет во сне, после того, как ты с ней поделишься знаниями?
— Да, да, камрад Сысоев, я могу все рассказать о тезисах Владислава, — с превеликой готовностью выкрикнула «шоколадка» с тысячей змеевидных косичек.
— А ну-ка, давай-ка… Что там Бергерманн накатал? — подначили остальные игроки, впрочем на лице у пожилого-умудренного мужчины уже отразилось некоторое сомнение.
— Это все у Владика очень интересно, так интересно, товарищи.-взахлеб пустилась девица. — Это как будто в 2007 году НЕ СОСТОЯЛАСЬ историческая победа Партии Демократического Социализма на последних выборах в германский бундестаг, не был создан Коминфтерн. В 2009 году не была провозглашена ГДР -Глобальная Демосоциалистическая Республика. И Партия Демократического Социализма не объединилась со всеми родственными организациями в ВАК — Всемирный Актив Коммунаров.
В 2012 году не вошли в братскую ГДР измученные разрухой страны Восточной Европы, Африки и Передней Азии. В 2013 году Компартия великого Китая не назвала себя неотъемлемой частью Всемирного Актива Коммунаров. В 2014 году не провозгласили ГДР своим социалистическим отечеством народы Америки, Индии и Юго-Восточной Азии, обескровленные мировой войной и обессиленные нуждой. В 2015 году не завершилась победой в мировом масштабе Великая информационно-социалистическая революция…
— И как же это обескровленные, понимаешь, народы могли бы обойтись без социалистического отечества? — вдруг пробубнил человек по имени Данилов. — Обескровленные, но не безмоглые же.
Все оглянулись на этот тусклый надтреснутый голос. И увидели совершенно убогую малооформленную внешность. Зеленоватый оттенок кожи явно указывал на ошибку в цветовой гамме, а оттопыренные уши — на сбой в размерах. Этот неряшливый гражданин совершенно не заботился о своем мимике «$F публичная внешность любого соларита является графической записью, мимиком, который передается всем другим соларитам по сетевым каналам, затем через нейроконнекторы поступает в зрительные нервы мозга, стирая „живую“ картинку». Подобным мимиком мог пользоваться только неразвитый человек, напрочь лишенный всяких эстетических чувств.
Или же сотрудник Особого Отдела, особист-оперативник.
Никто не знал, что в действительности с внешностью дело обстоит еще хуже. Жидкие кудри и усы- сосульки, опухший вплоть до бульбы нос, свежезажившие язвы на бледной физиономии и кое-как приживленный пластырь из полисахаридов на худой фурункулезной ляжке. При исполнении последнего задания пострадала не только наружность. Спиралевидные вредительские интеллекулы «$F молекулярные роботы, происходящие из бандитских лабораторий», прорвав защиту, произвели некротические атаки на внутренние органы оперативника.
Хотя особист и был прикрыт мимиком, наномониторы «$F системы слежения за микроскопическими организмами и машинами, размеры которых измеряются в нанометрах» других игроков давали свои предупреждающие сигналы. Собственно, с самого начала игры солариты старались держаться подальше от камрада из Особого Отдела подальше и не часто посылали ему мяч. Но этот малопривлекательный гражданин не мог обидеться и уйти, потому что тем самым нарушил бы один из основных инстинктов. «ЧЕЛОВЕК БОЛЕЕ ВСЕГО НУЖДАЕТСЯ В РАДОСТНОМ ОБЩЕНИИ С СЕБЕ ПОДОБНЫМИ».-как всегда произнесла тихим, но проникновенным баритоном его совесть.
Впрочем, никто не знал не ведал, как выглядят на самом деле и другие игроки. Если честно, никто из соларитов и не хотел этого знать. Конечно же каждый мог отключить мимик как себе, так и другим. Но ведь это было бы бестактным! Твой друг мог оказаться сегодня больным и уставшим, даже изуродованным врагами прогресса. Или же он стареет быстрее, чем хотелось бы и нанодоктора не успевают восстанавливать его клетки, чинить его хромосомы и насыщать живительной влагой его ткани.
Мимиками были прикрыты не только люди, но и вещи, дома, площади-агоры, Олимп и прочие горы, марсианские равнины. Ведь все должно быть прекрасным, не только душа, но и тело, и одежда, и еда, конструкционные материалы, и природа. А какая радость будет при виде протертых лоснящихся рукавов комбинезона, облупившегося потолка, подгоревшей котлеты, каменистой пустыни или огромной горы ржавого цвета?
Девушка Юкико нарочито не оглянулась в сторону человека по имени Данилов и только прошептала: «Сам ты тупорылый», а красавица Эльвира нарочито грозно произнесла:
— Ты лучше, помолчи, Данилов, и не встревай в игру разума. Твое дело — ловить за зад хулиганов и пачкунов.
В солнечном городе никто не боялся особистов, их даже жалели, ведь работали те лишь в открытых зонах и рабочих поселках. Лишь там. Общественным здоровьем самих соларитов мог интересоваться только
