Всемирный Актив Коммунаров, если точнее его районные комитеты. -…В 2010 не состоялся знаменательный съезд активистов-коммунаров, — нетерпеливо продолжала Юкико, — и великий Борис Гольдманн не провозгласил курс на превращение хаотического МетаВеб-пространства в гиперкомпьютерную сферу разума, в Великое Киберобъединение. И не был создано Главинформбюро. Не возникла глюонная решетка суперсвязи. И не было каждому человеку даровано бессмертие в виде капсулы Фрая…
— По-моему, тема надуманная, бредни братьев Гримм, — затрындел человек по имени Данилов. — Без капсулы бессмертия все бы просто взбесились. А без Великого Киберобъединения планета Земля бы просто погибла. Вы же все в курсе, что первый берлинский гиперкомпьютер занимается стратегическим планированием, хранит все легальные мимики, всех резервных джинов «$F малые кибероболочки, „кибердвойники“, обслуживающие потребности человека в сетевом пространстве»…
— Бу-бу-бу. Источник «Краткий курс истории ВАК», запись вторая, седьмой кадр, третья строчка сверху. Данилов, не будь занудой,-стала тормозить красавица Эльвира недалекого особиста, остальные же просто морщились, словно перед ними кто-то сморкнулся через левую ноздрю. — Мы тебе не хулиганы- малолетки из рабочего поселка, и нечего тут прописными истинами трясти.
— Тем более, что они хоть и прописные, но не такие уж и истины, — произнесла зрелая женщина по имени Зухра Эдуардовна, вовсе не принимавшая участия в игре, но чей мимик был, пожалуй, прекраснее всех остальных, а голос словно сочился бархатными обертонами. — В паутине МетаВеба тоже имелись свои интеллектуальные кибероболочки и назывались они виртуальными экспертами. Например, Гальгальта, который был создан на базе экспертно-поисковой системы «Yahoo!!!». Говорят, что Гальгальта обладал немалой мощью, и готов был на многое, но ему претило заниматься всякими кухонными делишками…
Зрелая женщина высказывалась очень смело, но аккуратно, никак не показывая, что у него испорчены основные инстинкты.
— Кто много говорит, тот в тюрьме всю жизнь сидит,-обиженно прозудел Данилов.
— Вы себя поставьте на место Данилова, Зухра Эдуардовна,-вступилась за туповатого особиста добрая и красивая Эльвира,-каждый день он воюет с вредителями-хаккерами, которые отравляют наше сетевое пространство гнусными мимиками, уродуют нашу генетику и портят метаболизм, и, между прочим, бредят воссозданием Гальгальты.
— В самом деле, Зухра, — заметил старший камрад, явно имевший с ней доверительные отношения, — если ты забьешь всякой ерундовиной голову Данилову, он будет гораздо хуже бегать и прыгать. Именно такие, с позволения сказать, способности ему понадобятся в самое ближайшее время. Это я тебе как его начальник говорю.
— Ах да, — сказала прекрасная и зрелая дама. — Извините меня, Данилов, я не учла морально- психологического климата, в котором вы ежедневно пребываете.
— И кто приглашает сюда этого дуболома Данилова? — шепнула девушка Юкико. — Просто в душу насрал.
— Давайте-ка, о мужи, без дев продолжим сей спортивный спор,-предложил Владислав. — Юкико, пригласи богинь всех наших в Мусейон и новой композицией своей блесни, как Солнце, уронившее лучи в снега Калиманджаро.
— Еще как блеснет, если поднимет пыли чуть меньше, чем в прошлый раз, — пробурчал известный зануда Данилов.
«Шоколадка» просигналила недовольство своими раскосыми и бездонными зеницами, однако удалилась вместе с остальными «богинями». Перед этим девушки задорно прокричали официальные слова прощания: «СПАСИБО ВЕЛИКОМУ ГОЛЬДМАННУ ЗА НАШУ ПРЕКРАСНУЮ ВСТРЕЧУ.»
Вместе с ними ушла та, что была подобна супруге Зевса Гере, что не принимала участия в игре, но наблюдала за всем каким-то внимательным и одновременно отрешенным взглядом — лишь пару раз она подмигнула мужчине по имени Фридрих Ильич Сысоев. Другие относились к ней с выраженным почтением и называли только Зухра Эдуардовна. И мужчина и женщина получили свои полушутливые- полууважительные отчества не от отцов — каковых, конечно, не было в природе — а от знаменитых деятелей прошлого:
Леонида Ильича Брежнева и Эдика Лимонова, мечтавших, но недоживших до светлого будущего.
Едва женщины и девы упорхнули щебечущей стайкой по радужной внезапно возникшей эстакаде в другой зал, как вместо мягкого большого и почти-разумного мяча в зале появился черный тяжелый совершенно «тупой» снаряд, а игроки с русского-3 перешли на русский-2.
— Эй, Владик, ну чего ты буром прешь…
— Да не тряси ты жопой перед воротами.
— Куда ебашишь? Не можешь морду от мяча отличить, мать твою?
— А чего он мне по яйцам целится?
Мужчины носились от стен к стойкам, взбирались по ним, прыгали с потолка, атаковали корпусом и делали подкаты с подсечками, швыряли снаряд руками и лупили по нему ногами. Через несколько минут первые красные кляксы расплылись по овальному полу и потолку, на скрытых мимиками физиономиях засветились кровоподтеки. А к концу игры белые одежды стали пятнистыми как шкура какой-нибудь ящерицы болотной. Чего опять-таки мимики не выдавали, демонстрируя одну лишь непорочную чистоту. Впрочем, Данилов конца игры не видел. В тот момент, когда он перехватывал снаряд, брошенный через все поле и хорошо открылся, Владислав вломил ему локтем под дых, так что там сразу черная дыра образовалась.
Данилов уползал в раздевалку под ионный душ, бормоча: «Ну я тебе в следующий раз закатаю, крупный ученый, бля, крупный по своей паскудности…», а вслед ему с довольной улыбкой смотрел красавец и мыслитель. Впрочем, в слуховые нервы камрада Бергерманна через нейроконнекторы сейчас вливалась музыка, под которую Юкико предпринимала танцевальные извивы в Мусейоне.
Минут пятнадцать водно-вихревого массажа и боль отошла. Данилов вышел в портик. В пострадавших местах тела шуровали нанозащитники-микродоктора, отчего синяки и ушибы отдавали сладковатым жжением. Гора Олимп, украшенная огромными статуями величайших сынов человечества, от двухсот метровых Платона, Кампанеллы, Мао Цзедуна, Ульянова-Ленина до полукилометрового Гольдманна, и катапультами ракетных стартов, сейчас напоминала бутафорию из запаршивевшего театра. Похоже что- то не ладилось с ее мимиками. Данилову впервые захотелось узнать, а какого на самом деле роста Гольдманн и Платон.
Платона признали классиком коммунизма в 2021 году.
Одновременно, в соответствии с воззрениями древнегреческого философа, было определено, что жить по-коммунистически -занятие таки не для всех. Тогда появились деление на солнечные города для самых продвинутых коммунаров, рабочие поселки для работяг и коммунаров низшего звена, ну и открытые зоны для всяких подонков. В это же время было без ложного ханжества отмечено, что даже самых передовых соларитов нельзя занять на все 24 часа творческим трудом и потому надо уделять внимание играм, зрелищам, а также здоровым проявлениям любви. Но так, чтобы это не стало средством проникновения идеологического противника.
Кстати, за использование «левого» игрового софта «$F софт, software — в широком смысле есть любая программа, кибернетический модуль» или нелегальную переделку джина, суд народного разума отправит любого соларита в биостазис на пару лет. После отлежки выдадут джина самого дубового и через него заболванят психопрограммами на полную катушку — во имя избавления от вредных рефлексов. Ничего, что потом слюни текут, зато основные инстинкты совершенно здоровые. А то как же иначе, нездоровое баловство является слишком дорогим удовольствием в космическую эру.
За нелегальные модельные наркотики можно уже схлопотать срок на Каллисто. Вернешься лет через семь с задницей, потрескавшейся от мороза и кучей ксенотрансплантантов в теле, сменивших изношенные органы. И то не в солнечный город, а в рабочий поселок.
Ксенотрансплантанты как правило берутся от свиней, поэтому и такие экс-коммунары прозываются «поросятами». Тем более, что нередко от свиней получают они и всякие нехорошие «свинские» инфекции.
За попытки пошуровать наноботами «$F наноботы — микроскопические, как правило
