— Мы обойдем Уэссан с запасом в четыре мили, сэр, — сказал он. Брызги, летящие из-под носа судна, промочили его точно так же, как и матроса. Он взглянул на «Луару». — Я полагаю, сэр, у нас нет шансов спуститься под ветер.
— Конечно, нет, — сказал Хорнблауэр. Если б он попробовал это сделать, в надежде, что «Луара» не сможет последовать за ним из опасения сесть на мель, то вынужден был бы принять ближний бой гораздо раньше, чем добился бы желаемого результата. — Как скоро мы поравняемся с землей?
— Меньше, чем через час, сэр. Может, через полчаса. С минуты на минуту ее можно будет увидеть отсюда.
— Да! — воскликнул Буш. — Вот она, сэр! Глядя вперед, Хорнблауэр различил крутой берег Уэссана. Теперь все три вершины треугольника — Уэссан, «Отчаянный» и «Луара» — ему видны. Можно переходить к следующему шагу. Однако придется еще долго оставаться на прежнем курсе и выдерживать бортовые залпы «Луары», нравится ему это или нет. Что за дурацкая мысль, кому понравится, что его обстреливают. Хорнблауэр направил подзорную трубу на Уэссан, примечая, как судно движется относительно острова. И тут он кое-что увидел краешком глаза. Секунды две потребовались ему, чтоб сообразить, что же собственно он увидел — это были два всплеска, разделенные сотней футов в пространстве и десятой долей секунды во времени. Ядро рикошетом отлетело от гребня одной волны и погрузилось в другую.
— Неторопливо они стреляют, сэр, — сказал Буш. Хорнблауэр посмотрел на «Луару» в тот самый момент, когда следующий клуб дыма появился из ее борта — ядра он не увидел. Потом появился следующий клуб.
— Я думаю, у них есть наводчик, который ходит от пушки к пушке, — сказал Хорнблауэр.
Если это так, то наводчику каждый раз приходится ждать, пока судно накренится в нужную сторону. Конечно, скорость стрельбы получается небольшая, но учитывая, сколько времени требуется на перезарядку пушек, не намного меньшая, чем при бортовом залпе.
— Сейчас уже можно расслышать выстрелы, сэр. Звук разносится по воде.
Это был некрасивый короткий хлопок, следующий за каждым клубом дыма.
— Мистер Буш. — Хорнблауэр говорил медленно, чувствуя, как закипает в нем волнение. — Я думаю, вы знаете свои вахтенные и боевые расписания наизусть. Я в этом уверен.
— Да, сэр, — просто ответил Буш.
— Я хочу… — Хорнблауэр еще раз проверил, где находится «Луара». — Я хочу, чтоб у брасов и булиней стояло достаточно матросов, чтоб как следует управлять судном. Но я хочу, чтоб у пушек по одному борту стояли полные орудийные расчеты.
— Это непросто, сэр.
— Невозможно?
— Почти, сэр. Но я управлюсь.
— Тогда я хочу, чтоб вы этим занялись. Поставьте расчеты у пушек левого борта, пожалуйста.
— Есть, сэр. Левого борта.
Во флоте обычно повторяют приказы, чтоб избежать недоразумений, однако в голосе Буша прозвучал едва уловимый вопрос — левый борт был обращен в сторону от врага.
— Я хочу… — продолжал Хорнблауэр все так же медленно. — Я хочу, чтоб пушки левого борта были выдвинуты в тот момент, когда мы повернем оверштаг, мистер Буш. Я отдам приказ. Потом я хочу, чтоб их моментально вдвинули обратно и закрыли порты. Это я тоже прикажу.
— Есть, сэр. Вдвинуть их снова.
— Потом матросы должны перебежать на правый борт, выдвинуть пушки и приготовиться открыть огонь. Вам понятно, мистер Буш?
— Д-да, сэр.
Хорнблауэр снова посмотрел на «Луару» и на Уэссан.
— Очень хорошо, мистер Буш. Мистеру Карджилу понадобятся четыре матроса для особого поручения, но остальных можете расставлять.
Путь назад отрезан. Если его расчеты не верны, он выставит себя дураком перед всей командой. Кроме того, он будет мертв или в плену. Но сейчас он был напряжен, как струна, и боевой дух закипал в нем, как и тогда, когда он брал на абордаж «Славу». Наверху что-то взвизгнуло, так резко, что даже Буш на секунду замер. Трос как по волшебству разошелся в воздухе надвое, верхний конец горизонтально плескал в воздухе, нижний свесился за борт и трепался там. Это было самое удачное пока попадание французов — ядро пролетело в двадцати футах над палубой «Отчаянного».
— Мистер Вайз! — закричал Хорнблауэр в рупор. — Прикажите заменить фал!
— Есть, сэр.
Дух озорства овладел Хорнблауэром, и он поднял рупор.
— Мистер Вайз! Если вы сочтете это уместным, можете сообщить матросам, что война началась!
Как и ожидал Хорнблауэр, по всему судну грянул хохот, но больше шутить было некогда.
— Позовите мистера Карджила. Появился Карджил. Его круглое лицо выглядело озабоченным.
— Я не собираюсь выговаривать вам, мистер Карджил. Я выбрал вас для ответственного поручения.
— Да, сэр?
— Договоритесь с мистером Бушем, пусть он даст вам четырех матросов покрепче. Встаньте с ними на полубаке возле кливер-фала и кливер-шкотов. Очень скоро я начну поворачивать оверштаг, потом передумаю и вернусь на прежний галс. Так что вам понятно, что от вас требуется. В тот момент, когда я подам сигнал вы раздернете кливер-шкоты и затем бысто выберете их на левую. Я должен быть уверен, что вы поняли.
Прошло несколько секунд, пока Карджил переваривал план. Потом он ответил: — Да, сэр.
— Я рассчитываю, что вы не дадите нам потерять ветер, мистер Карджил. Здесь вам придется положиться на свое суждение. Как только корабль повернется, снова уберите кливер. Вы можете это сделать?
— Да, сэр.
— Очень хорошо, приступайте. Провс стоял рядом, напряженно вслушиваясь. Казалось, его длинное лицо стало еще длиннее.
— Это вы из-за ветра ушами хлопаете, мистер Провс? — рявкнул Хорнблауэр, не в настроении кого- либо щадить. Не успев произнести эти слова, он тут же о них пожалел, но времени загладить их не было.
«Луара» была прямо под ветром, за ней — Уэссан. Момент наступил — нет, лучше выждать еще минуту. Просвистело ядро и тут же раздался треск. В фальшборте с наветренной стороны появилась дыра: ядро пролетело над палубой и пробило дыру наружу. Стоявший у пушки матрос тупо смотрел на левую руку — его ранило отлетевшим куском древесины, и кровь уже капала на палубу.
— Приготовиться к повороту оверштаг! — закричал Хорнблауэр.
Он должен одурачить французского капитана, уже показавшего, что он не дурак.
— Следите за французом, мистер Провс. Докладывайте мне все, что он делает. Рулевой, руль немного под ветер. Совсем немного. Помалу. Руль на ветер!
Фор-марсель заполоскал. Каждая секунда была на счету, и все же приходилось ждать, пока француз начнет поворачивать.
— Он положил руль под ветер, сэр! Он поворачивает. Сейчас наступил момент — собственно, он уже прошел — когда по расчетам французского капитана «Отчаянный» должен лечь на другой галс, дабы избежать обстрела. Француз попытается повернуть в тот же момент.
— Ну, рулевой. Руль на подветренный борт. Шкоты, галсы отдать!
«Отчаянный» встал носом против ветра. Несмотря на короткую задержку, он все еще хорошо слушался руля.
— Мистер Буш!
На наветренной стороне открыли пушечные порты, орудийная прислуга, напрягаясь, втягивала пушки по круто наклоненной палубе. «Бродячая волна» ударила в борт, перелилась через нижние косяки портов, и захлестнула палубу по колено. Однако француз не мог не видеть высунувшеся в пушечные порты
