вас. Читать все я не хочу, потому и записал.
Джабл с рассеянным видом посмотрел по сторонам.
– Мириам, будь умницей, отнеси документы Генеральному Секретарю. А эти экземпляры останутся у нас. Они еще могут понадобиться… Один экземпляр – Бену. Кажется, все… Господин Секретарь, вы ничего не хотите сказать?
– Несколько слов. Мистер Смит!
– Да, мистер Дуглас?
– Вы действительно этого хотите? Вы в самом деле хотите, чтобы я выполнил то, что написано в этих документах?
Джабл затаил дыхание и боялся поднять глаза на своего «клиента». Майка готовили к такому вопросу, но нельзя было предугадать, как именно будет сформулирован вопрос и как его интерпретирует Майк.
– Да, мистер Дуглас, – голос Майка раздался на всю планету.
– Вы поручаете мне вести все ваши дела?
– Да, мистер Дуглас, пожалуйста. Это будет очень хорошо. Спасибо.
– Ну что же, все сказано однозначно. Доктор, я обещаю подумать и в ближайшее время дать ответ.
– Спасибо, сэр, – от меня и моего клиента.
Дуглас встал было, но в этот момент раздался голос Кунга:
– Минуточку! А как же дело Ларкина?
Джабл быстро сориентировался:
– Ах да, дело Ларкина. Я слышал о нем не раз, но в основном от некомпетентных людей. Так что же дело Ларкина?
– Я спрашиваю об этом у вас. Или у вашего клиента. Или у Генерального Секретаря.
– Можно мне ответить, господин Секретарь? – спросил Джабл.
– Да, пожалуйста.
– Превосходно. – Джабл вынул носовой платок и трубно высморкался. Потом, глядя Кунгу в глаза, заговорил: – Сэр, я обращаюсь к вам лично, потому что в присутствии Генерального Секретаря нехорошо обращаться к вам, как к члену правительства. Давным-давно, когда я был еще мальчишкой, мы с приятелем организовали клуб. В каждом клубе должны быть свои правила, и первым правилом, которое мы единогласно приняли, был уговор называть наших матерей Ворчуньями. Глупо, конечно, но мы тогда были очень молоды… Мистер Кунг, вы понимаете, к чему я веду?
– Нет, доктор.
– Я применил наше «решение о Ворчуньях» всего один раз. Этого было достаточно, чтобы мой приятель его уже никогда не применял. Все, что я получил в результате применения уговора – это трепка от матери. Поэтому «решение о Ворчуньях» пришлось отменить… – Джабл прокашлялся. – Я предвидел, что кто-нибудь обязательно вспомнит о решении по делу Ларкина, и попытался заранее объяснить моему клиенту суть дела. Но он никак не мог взять в толк, как можно владеть Марсом. Ведь Марс населен народом, который гораздо древнее и мудрее нашего! Когда же мистер Смит понял, в чем дело, он просто рассмеялся… В детстве я поставил под сомнение право матери наказывать за непослушание. Тогда я дешево отделался. Но я не могу позволить, чтобы в положении зарвавшегося юнца оказалась наша планета. Прежде чем раздавать земли, не принадлежащие нам, следовало бы узнать, какими розгами нас могут угостить марсиане.
Кунг не сдавался:
– Доктор Харшоу, если исходить из того, что решение по делу Ларкина – детский каприз, то на каком основании мистеру Смиту были оказаны почести, каких удостаиваются только монархи?
Джабл пожал плечами:
– Это вопрос к правительству, а не ко мне. Но я могу высказать свою точку зрения. Эти почести можно расценить как элементарную вежливость по отношению к старейшинам Марса.
– Не понял.
– Мистер Кунг, почести, оказанные мистеру Смиту, не были бездумной данью решению по делу Ларкина. Человеческому разуму трудно это понять, но мистер Смит – сама планета Марс.
– Прошу объяснить подробнее.
– В лице мистера Смита нам нанесли визит старейшины Марса – Старшие Братья. Почести Смиту – почести Старшим Братьям. Оскорбление Смиту – оскорбление Старшим Братьям. Это следует понимать буквально, как ни трудно это осознать человеческому разуму. Проявление почтительности – всегда мудрый поступок, а известное нам решение по делу Ларкина не имеет ничего общего с мудростью. Это решение применимо к необитаемой планете, и ни один здравомыслящий человек не станет применять его к обитаемой.
Джабл глянул вверх, словно ища поддержки от небесных сил.
– Будьте уверены, мистер Кунг, что правители Марса видят, как мы встречаем их посланника. Мы поступили благоразумно, почтив их в его лице. Более того, я нахожу, что правительство нашей планеты поступило мудро, не пожалев для мистера Смита королевских почестей. И вы тоже это скоро поймете.
Кунг ответил:
– Доктор, если вы надеетесь меня запугать, то стараетесь напрасно.
– Я не пытаюсь никого запугать. И, к счастью для жителей нашей планеты, ваше мнение на ней не главное. – Харшоу обернулся к Дугласу. – Мне уже давно не приходилось произносить таких длинных речей. Я устал. Нельзя ли сделать перерыв, прежде чем вы объявите нам о вашем решении?
Глава 21
Было решено сделать перерыв. Джабл с досадой осознал, что улизнуть из зала не удастся из-за сенатора Буна и Президента Соединенных Штатов Америки. Оба понимали, что сидя на марсианской стороне стола, привлекли к себе внимание всего мира – и решили этим воспользоваться. К ним начали подходить люди.
Джабл поспешно предложил:
– Господин Президент, сенатор! Мы идем завтракать, не желаете ли присоединиться?
Харшоу верно рассудил, что лучше говорить с двумя политиками неофициально, чем с двумя десятками – официально.
К его великому облечению, у обоих были другие дела. Харшоу пришлось пообещать, что он приведет Майка и на фостеритскую службу, и в Белый Дом. (Подумаешь, всегда можно откреститься тем, что парень заболел!) – Девочки, по местам!
Майка повели на крышу. Энн в своем белом плаще, величественная и прекрасная, как валькирия, шла впереди. Перед ней все расступались. Джабл, Бен и астронавты с «Чемпиона» прикрывали Майка с тыла. За рулем автобуса их ждал Ларри, и через несколько минут они высадились на крыше «Нью Мэйфлауэр». Там на них налетели репортеры, но девушки доблестно отбивались, и вскоре делегация спустилась в номер, снятый Дюком. Глядя на Мириам и Доркас, Джабл подумал, что, пожалуй, кошка защищает котят не так яростно. В коридоре стояла охрана, у дверей номера дежурил офицер Особой Службы. Джабл было возмутился, но тут же догадался, что это Дуглас выполняет один из пунктов договора, предложенного в письме, где Джабл просил его позаботится о безопасности Майка.
– Джилл! Следи за Майком! Все в порядке!
– Есть, босс!
Офицер взял под козырек, Джабл глянул на него:
– Ба! Привет, майор! Больше не выламываем дверей?
Майор Блох покраснел и не ответил. Харшоу подумал, не в наказание ли его сюда поставили? В номере сидел Дюк.
– Располагайтесь, господа, – пригласил Джабл. – Как дела, Дюк?
