— Да, кстати, — холодным тоном произнесла хозяйка. — Тут как раз оказались твои дети. Вели их привести.
Дети? Откуда они здесь? Ведь их место в столице, во дворце фараона!
Точно. Они. Его мальчики. Его гордость, Танедоюем и Сатра.
— Пусть подпишутся в мою пользу, отказываясь от любых претензий на имущество, отдаваемое мне сейчас вами.
«Как это можно?!» — вопила одна часть Хемуасета в то время, когда его голова утвердительно кивала.
— Отлично! — захлопала в ладоши Табаби. — Теперь еще, самое последнее, и мы возляжем с вами на ложе страсти.
Она принялась развязывать пояс стыдливости. Прозрачные одеяния распахнулись. Царевич судорожно сглотнул слюну. О таком совершенстве он даже не мечтал.
— Итак, если вы хотите сделать со мной то, что хотите, вы должны… убить своих детей! Не хочу, чтобы они боролись с моими будущими детьми из-за вашего наследства!
— Госпожа! — затрепетал Сетне. — Мысль, пришедшая вам в голову, чудовищна!..
Девушка спустила одежды до пояса, явив взору наследника великолепной формы грудь алебастрового цвета, алевшую двумя нежными нераспустившимися лотосами сосков.
— Однако сделайте это! — сдавленно вскрикнул Хемуасет. — Ибо я больше не в силах сдерживаться.
Слуги схватили малышей и занесли над ними острые кинжалы. Царевич закрыл глаза и словно сквозь вату услышал два громких жалобных вскрика-всхлипа.
А потом две нежные руки легли ему на плечи, а к губам приникли жаркие уста. С него начали совлекать одежды. Мгновение — и он уже лежит на кушетке из слоновой кости и черного дерева, а с его телом слилось другое — трепетное, горячее, страстное…
— Сетне!! — раздался над головой строгий знакомый голос. — Что это у тебя за вид? Тебе не стыдно?!
Принц открыл глаза и увидел, что над ним склонился сам его величество Рамсес Усермаатра, жизнь, здоровье, сила.
Птах Заступник! А он сам в бесстыдно голом виде валяется перед ликом повелителя Верхнего и Нижнего Египта! Куда бы скрыться от позора?!
— Дайте ему одежду! — приказал его величество храмовым служкам, испуганно жавшимся к стеночке. — Срамник! И это за два часа до начала торжественной церемонии! Сейчас сюда зайдут твоя мать, братья, жена, дети, двор!
Дети? Какие дети?! Разве они не…
— А мы где? — спросил принц слабым голосом.
Ужасно раскалывалась голова.
— В Мемфисе, где ж еще? — удивился его величество. — Сколько раз я тебя просил, не злоупотреблять финиковым вином! И не читать всякую гадость!
Брезгливо ткнул пальцем в древний свиток папируса, лежавший на небольшом столике у изголовья ложа царевича.
— Гляди мне, передам права наследования твоему младшему брату Мернептаху.
Фараон грозно нахмурился.
— И вообще, пора тебе делом заняться. Задумал я тут строить новую столицу. В Дельте. Так что как только закончится праздник, отправляйся-ка, сынок, осматривать место работ. И учти, это твой последний шанс.
— Обещаю, отец, — пал перед владыкой на колени Хемуасет, — что равного по красоте города не будет во всем мире! Я назову его Пер-Рамесес, Дом Рамсеса!
