многоуровневое заклятие. Он не понимал каким образом делает это, но все равно делал. Придет время – разберется. Не сейчас.
В зале резко потемнело, затем полыхнули несколько ярких вспышек, запахло как после грозы, и по полу с визгом покатились семь девушек. Очень разных на вид. Никто не заметил, откуда они возникли, казалось, прямо из воздуха. Лек ринулся на помощь своей ненаглядной Элиа, забыв обо всем, остальные тоже поспешили к ученицам. Никто, кроме укоризненно покачивающего головой повара, не заметил, что император тихо опустился на пол и снова потерял сознание. Недовольно ворча себе под нос, Веркит уложил Санти поудобнее и сел рядом, избегая смотреть на мертвого Марана.
– Здравствуй, моя хорошая! – поцеловал обалдевшую Элиа Лек.
– Здравствуй… – растерянно отозвалась она. – А где это я? Что это вообще было?
– А что ты помнишь?
– Помню, оказалась в каком-то зале… Вы стояли в кругу, скрестив мечи. Потом что-то еще случилось, мне показалось, у меня из рук молнии били… А потом вы в дракона превратились и улетели…
– Так и было, – улыбнулся горец. – Инициация случилась. Только вот…
– Что? – встревожилась Элиа.
– Императора убили.
– Неправда! – наполнились слезами глаза девушки. – Ты врешь! Скажи, что ты врешь!
– Если бы… – опустил голову Лек. – Вот он.
Не поверившая в страшное известие Элиа приблизилась к телу Марана и замерла, постепенно понимая, что ей сказали правду. Страшную правду. Она не замечала, что плачет, только молча смотрела на залитого застывшей уже кровью человека, которого так любила и уважала.
– Что с Владыкой? – встревоженно спросила Ле у Веркита, заметив лежавшего без сознания Санти.
– Перенапрягся, вас вытаскивая, – буркнул тот. – Теперь несколько дней без памяти валяться будет. Это ж надо, сразу после коронации такое отчебучить! Очумел парень!
– Коронации?
– Дорхотов хрен мне в глотку, идиоту старому! – выругался повар, поняв, что проговорился. Неизвестно еще имеет ли эта девица право знать, что рыжий мальчишка стал императором. Хотя с какой стати, если иначе, он вытащил ее сюда? Наверное, имеет. Но больше говорить Веркит ничего не собирался. И так кошмар – бабы в Замке Призраков! Насколько он знал, такого кощунства не случалось больше пятисот лет.
– Тогда надо отнести его в постель! – рассержено топнула ногой Жрица, поняв, что больше ничего от незнакомца в поварском фартуке не добьется.
Она позвала Беспалую, с интересом оглядывавшую зал, и девушки, следуя за Веркитом, отнесли Санти в большую и удобную спальню неподалеку. Разобраться в происходящем можно будет и позже, а пока надо позаботиться о наставнике.
Шестая сидела на роскошной кровати, мрачно уставившись в стену. Девушке нашлось о чем подумать. Еще утром она была рабыней в Нартагале. Ждала продажи, мечтала, что ее купит любимый, надеялась на свое маленькое счастье. А потом аукцион и все случившееся на нем. Не успела Шестая опомниться, как уже стояла на каком-то плацу и соглашалась стать ученицей носатого касорга, пугающего ее до тихого визга. Если честно, согласилась только ради Эхе, бросившегося за ней в неизвестность. Чтобы спасти любимого девушка готова была на все, хоть на казнь, даже самую мучительную, добровольно пойти. Но Эхе вскоре куда-то увели, а с нее самой сняли ошейник, сказав, что она отныне свободна. Шестая не поверила – о какой свободе вообще речь? Ее кто-нибудь спрашивал хоть о чем-то? Нет. Даже не собирались. Сказали, что должна стать ученицей горного мастера, и все тебе. А данную касоргу клятву не нарушишь, девушка почему-то была уверена в этом. Да и рухнувший на нее во время инициации черный луч говорил о многом. С Тьмой в игры не играют, это знали даже нартагальские рабыни.
Вскоре Шестую отвели в какую-то комнату, где ее встретили две другие девушки. Одна выглядела довольно странно, имела красную кожу и небольшие клыки, а вторая была очень высокой и крупной. Они что-то говорили, пытались как-то объясниться с новой соседкой, но рабыня не знала ни одного из общепринятых языков Элиана, только родной. Не понимая, чего надо этим незнакомкам, она съежилась на койке, с тоской глядя в пол. Девушка едва сдерживала слезы – плакать хотелось страшно, но вдруг здесь за слезы наказывают? Лучше сдержаться, не то мало ли. Видела на спине переодевавшейся высокой соседки следы от палки – крепко, похоже, бедняжке досталось, до крови били. Узнать бы еще за что так страшно наказали, чтобы самой подобных ошибок не допускать. Очень не хочется и себе такой «радости», да только, видно, никуда не денешься. Раз здесь даже своих бьют, то уж чужачку бить сам бог велел.
Девушка с удивлением поглядывала на что-то весело обсуждающих соседок, понявших, что говорить с уроженкой Нартагаля бесполезно. А потом они вдруг взяли палки и начали драться! Кошмар! С ума сошли, что ли? Рабыня растерянно уставилась на вытворяющих дорхот знает что элианок. Они изгибались так, как она сама никогда бы не выгнулась, хотя с детства отличалась изрядной гибкостью, да и учителя танцев многому научили. И били друг друга соседки всерьез! Шестая вздрогнула, представив что это ее так вытянули по ребрам палкой, как только что «приласкала» подругу краснолицая. Но пострадавшая даже не вскрикнула – она выругалась сквозь зубы, подпрыгнула и нанесла обидчице хлесткий удар ногой в грудь, от которого та отлетела к стене, свалив по дороге кувшин с водой. Только осколки с брызгами воды напополам во все стороны полетели!
– Это еще что за бардак?! – рявкнул внезапно чей-то хриплый бас. – По розгам соскучились?! Так я вам щас устрою с ними встречу! Надолго запомните!
Нарушительницы спокойствия в один голос ойкнули, ошарашенно уставившись на рассерженного коменданта казарм, пришедшего на шум. Увидев перед собой девчонок, он не стал применять физических мер воздействия, только поорал немного для порядка. Парням в таком случае досталось бы по полной программе.
Что здесь такое происходит? Шестая со страхом смотрела на надрывно орущего коренастого мужчину и ежилась, ожидая, что сейчас всех трех жительниц комнаты отправят к наказующим, или как там они здесь называются. По виноватым мордашкам виновниц происшедшего девушка поняла, что те и в самом деле сделали что-то не то и чувствуют свою вину. Обидно будет получить розог или плетей просто за компанию, ничего плохого не сделав самой. Однако ничего страшного не произошло, строгий господин вскоре ушел, на прощание так хлопнув дверью, что косяк затрясся. Рабыня даже удивилась – ни разу на ее памяти господа не оставляли подобное безнаказанным. Соседки переглянулись, прыснули и кинулись вытирать с пола воду.
Закончив уборку, краснолицая куда-то ушла, но вскоре вернулась с мокрыми волосами – видимо, купалась. Потом из комнаты исчезла высокая. Шестая проводила ее завистливым взглядом – она после всех приключений тоже не отказалась бы помыться. Девушка с клыками уселась перед зеркалом и принялась расчесывать свои жесткие черные волосы.
В этот момент все и случилось. Из стен комнаты в двух отчаянно завизжавших девушек ударили белые молнии, их закрутило в непонятно откуда взявшемся вихре, и они оказались в большом зале, заполненном роскошно одетыми господами. Шестая тихо пискнула от ужаса, не понимая, что случилось и как она сюда попала. Да и все эти вельможи вокруг пугали до онемения. Кто знает, что им в головы взбредет? Может, захотят развлечься казнью рабыни, самое обычное ведь для господ развлечение.
– Станьте вокруг нас в пяти локтях от круга и на равном расстоянии друг от друга! – прогремел перекатывающийся, гремящий, нечеловеческий голос, от которого Шестую затрясло крупной дрожью.
Внезапно девушка поняла, что должна делать. Откуда взялось в ней это странное знание рабыня никогда не сумела бы объяснить. Откуда-то взялось. Она нашла свое место в кругу Семи и вытянула руки в стороны, ощущая, что ее глаза становятся провалами Тьмы. Губы произносили какие-то неизвестные ей заклинания. Между руками девушек забились разноцветные молнии. Это было страшно, но одновременно прекрасно, Шестую переполняло ощущение нечеловеческой силы, ей хотелось смеяться и летать. Да, хотелось распахнуть несуществующие крылья и взмыть в воздух! Она продолжала громко чеканить древние как мир заклятия, душой ощущая их древность, и понимая, что столкнулась с чем-то невероятным.
