«О гранатах не беседуют с таким жаром! — сразу же догадалась Роза Максимовна. — Они говорят о леопардовом жакете! Конечно, этот тип только маскируется под продавца гранатов — а на самом деле они торгуются о шкуре леопарда!»
Вспыхнув от благородного негодования, с криком «Уши тебе от леопарда, а не шкуру!», Роза Максимовна вдохновенно устремилась к ненавистным интриганам.
— Не продавайте ей ничего! У нее на совести больше пятен, чем на шкурах ста леопардов! — взвизгнула она, бросаясь на продавца гранатов.
Тот в испуге попятился назад, оступился, пытаясь удержать равновесие, схватился за прилавок, опрокинул весы. Весы грохнули наземь, и от этого удара дрогнула, тронулась, как горный обвал, пирамида оранжевых бедрастых тыкв. Они посыпались, помчались, набирая скорость. Одна из них, — самая большая, — подбила Розу Максимовну, как шар кеглю. Падая, Роза Максимовна увидела испуганное лицо той, кого она приняла за Баеву — лицо совершенно незнакомой женщины.
— Спасите! — воскликнула незнакомка, отбиваясь ногами от тыкв.
— Караул! — еще громче завизжала Роза Максимовна и, проворно вскочив на ноги, бросилась прочь.
Сбивая с дороги встречных, Роза Максимовна, как большая летящая с горы тыква, катилась по направлению к складу Беркина.
«Скорее, скорее спрятаться от позора! — думала она, стараясь притормозить. — Аллах, что же со мной творится? Сглазили меня, определенно сглазили!»
На склад к Беркину Роза Максимовна, против обыкновения, постучалась не с черного хода, а с парадного. Поэтому открыли ей не сразу, и она вся извелась, колотя кулаками о дверь и ожидая, что ее вот-вот схватят преследователи.
Наконец, Роза Максимовна, чуть не сбив с ног удивленного Беркина, ворвалась в склад.
Обычно предельно вежливый кладовщик на этот раз не выразил в адрес хулиганов ни малейшего осуждения, а ответственной даме не молвил даже словечка в утешение. Однако уважаемая Роза Максимовна, находясь в состоянии необъяснимого возбуждения, не заметила необычного поведения Беркина и сразу же углубилась в соблазнительный полумрак склада.
— Только для вас, только для вас, — нервно бормотал идущий за ней Беркин, — чайные сервизы, ультрадефицит на шесть персон. А вы мне достанете справочку от психиатра, что я совсем-совсем нервный псих, и тогда, наконец, я смогу бесшумно развестись со своей Олечкой… Иначе она меня все равно когда- нибудь убьет из ревности… Сервизы с золотой отделкой, они так подходят под вашу мебель…
Когда глаза Розы Максимовны привыкли к складским сумеркам, то она увидела, что дверь черного хода полураспахнута, и возле конторки кладовщика стоят три неизвестные ей женщины.
— А это кто? — возмущенно спросила она Беркина.
— Как и вы, хорошие мои знакомые, — ответил Беркин. — Все-таки, как-никак экспорт-импорт, ультрадефицит!
— Давать по одному сервизу в руки, не больше! — категорически распорядилась Роза Максимовна.
— Это что за порядки? — возмутилась одна из женщин. — Я уже договорилась с Беркиным — он дает мне три!
Дверь черного хода скрипнула, и в нее, вместе с лучом света, скользнула еще одна фигура.
— Всем хватит, всем, — засуетился Беркин. — Вы мне, я — вам. Вы, уважаемая Роза Максимовна, не забудьте насчет справочки, а вы, Наденька Ивановна, обещали мне задний мост для «Запорожца»…
Это уже само по себе было удивительно: осторожный Беркин никогда к себе, в складское святое святых, больше двух человек одновременно не пускал. А тут сразу целая очередь!
— Расходитесь! Все сервизы беру я! — диктаторски заявила Роза Максимовна. — Беркин, пусть посторонние очистят помещение!
Но обычно послушный и вежливый, Беркин, не обращая внимания на ее слова, уже тащил пакеты с сервизами, приговаривая:
— Всем хватит, уважаемые, всем! Только не забудьте — оплата оплатой, а услуга — услугой!
— Я сама достану тебе задний мост! — закричала Роза Максимовна, ощущая гигантский прилив сил я чувствуя себя способной тут же свернуть всю гору товаров, находящихся на складе. — Сервизы оставлены за мной, поэтому и менять их на прочий дефицит буду я!
— Но я тоже хочу… дефицит на дефицит!.. — воскликнул Беркин. — В конце концов: кто тут заведующий? Я или еще кто-нибудь?
— Плевать я на тебя хотела! — объявила Роза Максимовна и, вырвав из рук Беркина пакет с сервизом, протянула его Надежде Ивановне. — Вот, бери, но помни: мне нужна шкура леопарда!
— Если дать тебе, Розочка, волю, — ответила Надежда Ивановна, — то ты все звезды на небе соскребешь в кучу и обменяешь их на модные сапоги! Откуда я возьму шкуру?
— Не слушайте ее, Наденька Ивановна, — нервно воскликнул Беркин, — мы с вами договорились раньше! Берите, платите, уходите и помните…
— Ах так? — грозно проговорила Роза Максимовна и шмякнула сверток с дефицитным сервизом на пол. — Тогда вот так!
Сервиз жалобно звякнул.
— Было в нем фарфора на шесть персон, стало на три, — спокойно сказала Надежда Ивановна. — Так и проторговаться можно!
— Кто здесь заведующий? — петухом налетая на дородную Розу Максимовну, закричал Беркин. — Только я имею право бить здесь сервизы!
И он ударил о пол два других пакета.
Женщины заохали, испуганно отступили к дверям:
— Что с ними?!
— Заболели!
— Их покусала бешеная собака!
Привлеченные шумом и криками, доносящимися со склада, в дверь начали заглядывать любопытные.
— А что я получу дополнительно? — кричал Беркин.
— Справку от психиатра, задний мост, шкуру белого медведя и три выигрышных билета в «Спортлото»! — отвечала Роза Максимовна, запихивая в свою необъятную нейлоно-безразмерную сумку сразу три пакета с сервизами.
— Не надо мне белого медведя! — торговался Беркин. — Я добавлю голубую ванну и обои-пленку, — а вы мне достаньте семь пар мужских кроссовок «Адидас»!
Людей на складе собиралось все больше и больше, но уважаемая Роза Максимовна и Беркин, ни на кого не обращая внимания, продолжали свой торг во все убыстряющемся темпе:
— Плюс две голубых ванны!
— Тогда минус обои!
— Беру еще десять сервизов!
— Давайте еще два выигрыша по денежно-вещевой!
— Хватит и «Спортлото»!
— Моя жена Олечка спортом не интересуется! Ей нужно пончо-лапша!
— Прикиньте к голубой ванне розовый кафель и получите неодеванную лапшу!
Те, кто вошел в склад позже, в первые мгновения принимали диалог кладовщика и Розы Максимовны за репетицию какой-то веселой сцены и даже пытались подбадривать торгующихся, но постепенно смех уступал место удивлению.
— Ну, что стоите? — обратился к собравшимся Беркин. — Налетайте, меняю импорт-экспорт, только для своих! Слышите — не болтать никому! Я — вам, вы — мне! Сколько нужно?
— О, аллах, кто разберет, что случилось с этими уважаемыми людьми? — удивленно спросил старик в каракулевой шапке.
— Тут, отец, одному аллаху, пожалуй, и не разобраться! — возразил кто-то. — Им врач нужен!
— Или милиция! — громко произнес чей-то бас.
