рыжебородый, — но брат уехал куда-то на стройку на целый год.
— Нехорошо он поступил, нехорошо, — сказал другой, безбородый старик. — Значит, она ему никогда по-настоящему не нравилась.
— Что значит — не нравилась? — удивился рыжебородый. — Глаз не оторвешь! Ты же сам когда увидел, онемел, а потом весь язык процокал!
— Надо было быть полным дураком, чтобы не понять: какой-то балбес отказался от своего счастья, а старик с красавицей-невестой находятся в затруднительном положении. — Приехали, видимо, играть свадьбу, а жениха — хе-хе! — и след простыл!
«Судьба, — подумал Беркин. — Само небо делает мне подарок — посылает невесту!»
И он, несколько раз извинившись за свою бестактность, вмешался в разговор старших.
Слово за слово — и Беркин приблизился к главной цели: заговорил о своей холостой жизни, неустроенности быта и о том, что он не прочь войти в контакт с невестой из дальнего аула.
Обычно скуповатый Беркин даже поставил старикам угощение за свой счет — так он распалился.
— Главное — чтоб она была красивой! — разглагольствовал Беркин. — А содержать ее буду, как принцессу, — я ведь заведующий складом, а не кто-нибудь!
— Чего-чего, а красоты у нее хватает, — сказал рыжебородый. — Да чего зря языками крутить — пойдем, все сам увидишь!
Рыжебородый гостевал неподалеку от шашлычной — не прошло и минуты, как Беркин уже оказался возле глинобитного сарая.
— Как? Она — здесь? — удивился кладовщик.
— Ты же знаешь, мы — приезжие, — произнес рыжебородый. — И не в хоромах она жить привыкла! Заходи!
Беркин, словно в тумане, шагнул в полумрак сарая и увидел в нем… белую козу, спокойно жующую сено.
— Зовут — Невестой, — услышал он голос рыжебородого, — молока дает много… шерсть хорошая — за год себе шубу начешешь…
Через день о происшествии с Беркиным, который сватался за козу, знал весь город. Прозвище «Невеста» накрепко приклеилось к заведующему складом.
После этого он уже не мог, без риска нарваться на отказ, посвататься ни к одной из невест.
И тут-то повстречалась, ему Олечка — красивая Девушка, о которой, правда, ходили слухи, что она натура вспыльчивая и ревнивая. Но в тот момент Беркину даже нравилось, что Олечка будет его ревновать!
Сыграли свадьбу. Смеяться над Беркиным стали поменьше, а прозвище все-таки осталось.
…В это злополучное утро Беркин занят был составлением квартального отчета и только один раз оторвался от своей конторки — вышел выпить газ-воды у тетушки Шуры. Там он встретил Розу Максимовну, одну из своих самых лучших клиенток, которую по обыкновению пригласил заглянуть на склад.
Возвращаясь к себе, Беркин вел себя на улице нетипично смело: вместо того, чтоб опускать при виде встречных женщин глаза, он крутил головой налево и направо, а потом даже начал игриво подмигивать хорошеньким девушкам. Подмигивать! А вдруг Олечка в этот момент следила за ним? Но почему-то соображения об осторожности и инстинкт самосохранения отошли на второй, на третий, даже на четвертый план.
В таком игривом настроении он и вернулся на склад.
Знакомые покупательницы заглянули к нему — нет ли чего-нибудь интересного? Беркин вдруг стал добрым и почти бескорыстным — принялся вытаскивать из потайных местечек различные любопытные вещи, которые отложил для начальства, и даже то, что отложил для себя.
Вот тут-то и подошла Роза Максимовна…
… — А что было дальше, гражданин майор, клянусь всеми аллахами, не помню, — приложил руку к сердцу Беркин. — Как будто под гипнозом был! Впрочем, готов ответить по всей строгости! Только бы Олечка не узнала, что меня везли в милицию вместе с женщиной!
Этого не скроешь — весь базар видел, — ответил майор Муратов, попыхивая трубкой. — Как-нибудь сами дома разберетесь, не впервой. А вот за систематические нарушения правил торговли придется ответить.
Больше ни один посторонний на склад не войдет, клянусь самым дорогим честным словом! — приложив обе руки к сердцу, произнес Беркин. — Только дайте справку, что меня в принудительном порядке посадили в одну машину с женщиной.
— Пройдите с сержантом в соседнюю комнату, запишите то, что вы мне рассказали, — приказал Беркину Муратов. — И можете быть свободны… пока не вызовем. А справок подобного рода мы не выдаем, вы же знаете. До свиданья!
Вздыхая и охая, Беркин в сопровождении милиционера Ковшова вышел из кабинета.
Майор Муратов остался неподвижно сидеть в кресле. Душистый дым его трубки струился по комнате. Что за странное происшествие? Ни с того ни с сего взрослые мужчина и женщина сами себя ставят в смешное положение… и вроде трезвые люди…
В дверь постучали.
— Войдите, — ответил Муратов.
На пороге показался сосед, Орест Михайлович Назаров — «Райпожар». Он широко улыбался, в руках у него был пухлый чайник для заварки.
— Привет, Карим! — сказал Орест Михайлович.
— Входи, входи! — встал навстречу соседу Муратов. — Мне недаром коллеги завидуют: у тебя, говорят, рядом есть Орест Назаров, он умеет заваривать знаменитый чай! Я просил своих соорудить чайку, да у нас тут происшествие, понимаешь. Странный случай! — он достал из нижнего ящика стола две пиалы.
— Кому происшествие, а кому ни дыма, ни огня, — Назаров вздохнул, поставил чайник на стол майора и, предвкушая интересный разговор, сел в одно из стоящих возле стола кресел.
Муратов вкратце рассказал коллеге эпизод на складе.
— Что ты думаешь об этом? У двух человек одновременно помутился рассудок. А потом они снова пришли в себя!
— Обоих знаю, — задумчиво ответил Назаров. — Одна другого стоит. Но так наизнанку, а еще публично, они никогда не выворачивались. Может, гипноз?
— Кто же их мог гипнотизировать?
— Алкоголь? — предположил Орест Михайлович, отхлебывая чай.
— Никакого запаха.
— Чудеса да и только!
— Чудеса, верно, а тем временем в сегодняшней сводке — два происшествия! — майор Муратов затянулся так сильно, что табак в чубуке трубки заскворчал, как жир на раскаленной сковородке.
Зазвонил телефон, пронзительно и громко, — даже карандаши на столе запрыгали.
Муратов снял трубку, и лицо его удивленно вытянулось:
— Немедленно ко мне! Да… да.
— Что еще случилось? — завистливо упросил Назаров.
— Аналогичный случай, — кладя трубку телефона на место, проговорил Муратов. — Еще одно таинственное происшествие…
И он залпом допил свой чай.
— Кто же теперь начудил?
Андрей Микаэлович, юрисконсульт треста «Стройдеталь».
— Вчера его видел, — сказал Назаров, — вечером в Доме строителя… Рядом сидели. — Интересная лекция была — доктор наук читал из столицы. Про пагубные привычки. Микаэлыч с ним спорил. Защищал право каждого человека на любое увлечение.
Что же он защищал? — спросил майор. — Пьянство, курение?
— Нет, конечно, не так в лоб, он же не совсем дурак. Но, в общем, пытался спорить. А сейчас он выпивши или нет?
