на красивомъ лиц? то поощреніе, которое мн? слышалось въ тон? голоса. Но его тамъ не было; на меня спокойно, невозмутимо смотр?ли его голубые глаза, какъ всегда безжалостные, неподвижные; и въ одно мгновеніе душа моя, пораженная ужасомъ, ясно прочла въ нихъ всю жестокость хищнаго зв?ря. Онъ отвернулся отъ меня, отперъ дверь и прошелъ первый, держа ее открытой, чтобы пропустить и меня; и я посл?довалъ за нимъ, да, хотя мн? показалось, что ноги подо мной подкашиваются, и я проваливаюсь въ пропасть.
Мы очутились въ комнат? съ низкимъ потолкомъ, которая осв?щалась широкимъ окномъ, прод?ланнымъ высоко въ ст?н?; она была вся задрапирована дорогими тканями и ув?шана красивыми занав?сями; вдоль ст?ны стояло низкое ложе. При взгляд? на него я вздрогнулъ: самъ не знаю, почему мн? тотчасъ-же пришло на умъ, что это — то самое, на которомъ я спалъ въ прошлую ночь. Я не могъ глазъ отвести отъ него; а между т?мъ, комната была роскошно убрана, и въ ней было немало красивыхъ вещей, на которыя стоило-бы посмотр?ть. Но я съ замираніемъ сердца спрашивалъ себя, зач?мъ перенесли это ложе изъ кельи, въ которой я провелъ предыдущую ночь; я смотр?лъ на него и терялся въ догадкахъ… Вдругъ, я зам?тилъ, что кругомъ стояла глубокая, полная тишина, и меня охватило чувство одиночества; я быстро обернулся, сильно встревоженный. Да, его не было! Онъ ушелъ, страшный жрецъ Агмахдъ ушелъ, не прибавивши ни слова, и оставилъ меня одного. Что это значило? Я подошелъ къ двери и дернулъ ее; но оказалось, что она была не только закрытой, а даже запертой на замокъ: я былъ узникомъ.
За что?
Я обвелъ глазами толстыя каменныя ст?ны, взглянулъ на высокое окно, вспомнилъ о близкомъ сос?дств? святилища и бросился на ложе, закрывъ лицо руками…
Думаю, что пролежалъ такъ н?сколько часовъ. Я не см?лъ встать, не см?лъ произвести ни мал?йшаго шума. Мн? не къ кому было апеллировать, кром? какъ къ безжалостнымъ голубымъ глазамъ жреца Агмахда; и я лежалъ на своемъ лож?, плотно зажмуривъ глаза, не см?я разглядывать своей тюрьмы, молясь только объ одномъ, чтобы никогда не настала ночь. Пока была лишь ранняя пора дня, — въ этомъ я былъ ув?ренъ, хотя и не зналъ, сколько времени провелъ въ саду съ Себуа — солнце стояло высоко на неб?, и св?тъ его лился въ мою келью черезъ широкое окно. На это я обратилъ вниманіе только тогда, когда, по прошествіи долгаго времени, я вдругъ обернулся и съ безпокойствомъ огляд?лъ комнату: мн? почудилось, что въ ней кто-то есть. Но никого не было, разв? кто-нибудь спрятался за занав?си. Н?тъ, я былъ одинъ. Я успокоился и взглянулъ вверхъ, на окно, которое яркій солнечный св?тъ превратилъ въ н?что великол?пное. И тутъ только я ясно сталъ сознавать, что есть еще въ мір? солнце, и что самъ я, несмотря на недавніе ужасы, пережитые мной, — небольше, какъ мальчикъ, и притомъ большой любитель солнечнаго сіянія.
Св?тъ въ окн? все сильн?е привлекалъ меня, и мн?, наконецъ, захот?лось взобраться на окно и выглянуть изъ него. Я не могу теперь отдать себ? отчета во внезапномъ порыв?, возбудившемъ во мн? такое страстное желаніе привести въ исполненіе задуманную зат?ю, какъ не могу объяснить происхожденія пытливыхъ и упорно приводимыхъ въ исполненіе замысловъ, возникаюшихъ въ мозгу большинства мальчиковъ. Какъ-бы то ни было, я всталъ; теперь, когда у меня было въ виду ребяческое предпріятіе, достаточно соблазнительное, чтобы поглотить все мое вниманіе, я отбросилъ всякій страхъ передъ окружавшею меня таинственностью. Ст?на была совершенно гладкая; но я сообразилъ, что, стоя на стол?, находившемся какъ разъ подъ окномъ, мн? можно будетъ достать руками до подоконника, а на нихъ уже подняться настолько, чтобы выглянуть изъ окна. Я вскарабкался на столъ; но все-таки едва касался подоконника вытянутыми руками. В?роятно, эта часть моей зат?и въ особенности и привлекала меня, потому что кром? храмоваго сада я ничего не ожидалъ увид?ть. Въ томъ, что представилось моимъ взорамъ не было ничего поразительнаго, но этого было достаточно, чтобы ум?рить мое удовольствіе. Сада зд?сь не было, окно выходило на небольшой квадратный участокъ земли, окруженный высокими, б?лыми ст?нами, очевидно, не вн?шними, а внутренними, такъ какъ он? были совершенно гладки, безъ всякихъ украшеній; со вс?хъ сторонъ видн?лись крыши и колонны, изъ чего я заключилъ, что этотъ клочекъ земли находится въ самомъ центр? огромныхъ зданій. Кругомъ не было сл?довъ другихъ оконъ, кром? моего.
Въ это время послышался слабый шумъ въ комнат?. Я быстро опустился на столъ и въ сильномъ смущеніи огляд?лъ комнату. Звукъ, казалось, исходилъ изъ-за тяжелой занав?си, на половину закрывавшей одну изъ ст?нъ. Я стоялъ, затаивъ дыханіе; несмотря на то, что былъ только полдень, и солнце ярко сіяло, меня все-же взяла оторопь при мысли о томъ, что можетъ произойти н?что ужасное. Мн? не приходило на умъ, что въ комнат? могъ быть другой входъ, кром? того, черезъ который я самъ вошелъ, а потому и не см?лъ разсчитывать на присутствіе реальнаго существа. Однако, опасенія мои скоро разс?ялись: занав?сь была н?сколько отброшена въ сторону, и послушникъ въ черномъ од?яніи, крадучись, вышелъ изъ-за ея прикрытія. Я никогда еще не встр?чался съ съ нимъ, и манеры его удивили меня, хотя я не испугался, такъ какъ онъ держалъ въ рук? великол?пный экземпляръ царственнаго б?лаго лотоса. Я соскочилъ со стола и бросился къ нему, не спуская глазъ съ цв?тка: когда я очутился около него, онъ проговорилъ очень тихо, скороговоркой:
— Этотъ цв?токъ посылаетъ теб? Себуа. Лел?й его, но пусть никто изъ жрецовъ не увидитъ его, и онъ поможетъ теб? въ минуту опасности. Себуа настоятельно проситъ, чтобы ты всегда помнилъ все, что онъ говорилъ теб?, и чтобы ты прежде всего полагался на свою любовь къ истинно-прекрасному и на свои врожденныя симпатіи и антипатіи. Вотъ его порученіе, — продолжалъ онъ, направляясь назадъ къ занав?си. — Я рискую жизнью, чтобы угодить Себуа. Смотри, никогда не подходи къ этой двери и не показывай вида, что знаешь о ней; она ведетъ въ частные покои высшаго жреца Агмахда, въ которые никто не см?етъ проникнуть подъ страхомъ страшнаго наказанія.
— А какъ-же ты-то пробрался черезъ нихъ? — спросилъ я, сильно заинтересованный происшествіемъ.
— Вс? жрецы заняты утренними церемоніями, и мн? удалось ускользнуть незам?тно.
— Скажи мн?, вскрикнулъ я въ ту минуту, когда онъ посп?шно переступалъ порогъ двери, пытаясь удержать его: — почему Себуа не пришелъ самъ?
— Ему нельзя: строго сл?дятъ за т?мъ, чтобы онъ не сд?лалъ попытки добраться до тебя.
— Но почему же это? — вскричалъ я, охваченный страхомъ и удивленіемъ.
— Не знаю, — отв?тилъ послушникъ, вырывая край своей одежды изъ моей руки. — Помни мои слова.
Онъ торопливо проскользнулъ въ дверь и заперъ ее за собой. Я чуть не задохнулся подъ тяжестью опустившейся на меня занав?си. Это неожиданное появленіе и быстрое исчезновеніе послушника такъ меня удивили, что я не скоро опомнился. Наконецъ, я пришелъ въ себя, сбросивъ въ сторону придавившую меня занав?сь я выступилъ изъ-за нея, держа въ рук? лотосъ. Я не сталъ припоминать словъ, которыхъ мн? вел?но было не забывать, такъ какъ моею первою мыслью было подыскать безопасное м?сто для драгоц?ннаго цв?тка, который я держалъ такъ же н?жно и осторожно, какъ если бы это было любимое существо. Я озирался кругомъ, ища м?ста, гд? онъ могъ бы быть скрытъ отъ постороннихъ глазъ и въ полной безопасности. Посл? н?сколькихъ минутъ посп?шнаго осмотра, я зам?тилъ, что какъ разъ позади изголовья ложа былъ уголъ, въ которомъ спускавшаяся на полъ занав?съ н?сколько отступала отъ ст?ны. Я подумалъ, что его можно сюда пом?стить, по крайней м?р?, не надолго, такъ, какъ его не будетъ видно, да и воздуха ему будетъ достаточно; мн? казалось, что за моимъ ложемъ его трудн?е зам?тить — разв? снимутъ занав?сь, — ч?мъ во всякомъ другомъ м?ст?. Я посп?шилъ скрыть цв?токъ въ уголъ, чтобы не держать его въ рук?, боясь, что церемоніи кончатся, и Агмахдъ войдетъ ко мн? въ комнату. Спрятавъ его, я сталъ искать какой-нибудь сосудъ, чтобы посадить его въ воду, такъ какъ мн? пришла мысль, что мой другъ недолго проживетъ, если не снабдить его хоть небольшимъ количествомъ дорогой ему стихіи. Вскор? я нашелъ маленькую глиняную кружку съ водой, въ которую и опустилъ лотосъ, соображая все время, что я буду д?лать, если жрецы зам?тятъ ея исчезновеніе и станутъ спрашивать о ней. Я не зналъ, какъ поступлю въ такомъ случа?; но над?ялся, что, если цв?токъ и будетъ найденъ, на меня сойдетъ вдохновеніе, и мн? удастся оградить Себуа отъ дальн?йшихъ непріятностей. Для меня было ясно, что онъ страдаетъ изъ-за чего-то, им?ющаго отношеніе ко мн?, хотя и не могъ понять, изъ-за чего именно. Зат?мъ, я прис?лъ на свое ложе, чтобы быть ближе къ дорогому мн? цв?тку. Какъ мн? хот?лось поставить его на солнц? и любоваться его красой!
Такъ прошелъ весь день. Никто не приходилъ. Я сл?дилъ за т?мъ, какъ солнце мало-по-малу покидало мое окно, и какъ постепенно спускались вечернія т?ни. Я все былъ одинъ. Не помню, чтобы на
